В сценах же пыток всегда участвовал один Психолог. Он никогда не скрывал лицо! Видимо ему было приятно, когда жертвы узнавали его, и начинали кричать от ужаса, лишь только он заходил в комнату. Психолог сначала улыбался, говорил вежливо и тихо. Он, не обращая внимания на мольбы жертвы, спокойно раскладывал на белоснежной скатерти инструменты, приспособления и различные химические вещества. При этом подробно рассказывал, как он будет применять их и какой эффект ожидается. Затем не торопливо приступал к пыткам, которым давал свои названия.
Во время «операций» он «изучал» строение внутренних органов, вскрывая живот, грудную клетку и голову без обезболивания.
При «очищении огнем» Психолог жег раскаленными предметами, открытым огнем, ставил тавро на теле в виде лилии.
«Стерилизацией» он называл удаление половых органов.
Под «электрификацией» понимались адские игры с высоким напряжением, в том числе на электрическом стуле.
Во время «воздушных процедур» он лишал жертву воздуха: опуская в воду, зажимая шланг противогаза или, сдавливая горло удавками.
При «вакцинации» Психолог вводил девушкам вещество, от которого прикосновение к любой части тела вызывало дикую боль. Жертвы, не вынося этого, сами разбивали головы о стены!
На экране разворачивались картины настоящего ада, в котором мелькал совершенно безумный Психолог, с пеной у рта кромсающий несчастных. «Охотники» впервые увидели в таком количестве смертельный ужас и последнюю, нечеловеческую боль своих жертв. Вадим обратил внимание, что его друзья перестали улыбаться, побледнели, стали чаще прикладываться к крепким напиткам…
…А в подвале девушка вспоминала свою прежнюю, сломанную теперь навсегда жизнь. В голове мелькали светлые картины: детства с замечательными папой, мамой и бабушками; учебы в школе и институте. Она вспоминала своих друзей. Девушка снова заплакала, когда подумала о Серёжке.
– Господи! – прошептала она. – Теперь же ничего не будет! Ни любви, ни свадьбы, ни жизни с замечательным парнем…
Они с Сергеем учились в одной группе института. Он вначале казался ей обыкновенным, неинтересным. И, действительно, чем может привлечь внешне парень, одевавшийся строго, и не интересовавшийся ничем модным. Но, постепенно, Оля (так звали девушку) стала замечать то уважение, с каким относились к Сереже все, кто с ним общался. Позднее она поняла, что люди отмечали в нем прямоту и силу характера. Он никогда не лез со своим мнением. Но если его вынуждали высказать его, то отстаивал до конца, не боясь, ни угроз, ни силы.
Он пришел в её жизнь тогда, когда она заболела воспалением легких. Просто приехал в больницу и сказал:
– Оля, я пришел помочь! Если буду тебе не нужен, скажешь, я всё пойму и уйду!
С того дня он был всегда рядом, и Оля постепенно поняла, какой редкой и чистой души был этот человек. А затем она полюбила! И эта любовь к Сергею стала самым ярким и радостным чувством, которое она испытывала в своей жизни. Теперь они всегда были вместе: на занятиях, на тренировках, в часы досуга. Их родители познакомились, понравились друг другу и тоже постоянно встречались. В этой жизни не было места той грязи и мерзости, с чем она столкнулась сейчас. Родные и Сергей не заслужили того, чтобы в их судьбу вторглось, что-то грубое и пошлое. В душе у Оли стало так погано, что не хотелось жить! Но нелюди, которые сотворили с ними всё это, не должны были остаться безнаказанными!
Она окликнула другую жертву:
– Ты меня слышишь? Как тебя зовут? Перестань плакать! Эти выродки сломали нашу жизнь, но душу-то нет! Надо выбраться отсюда… и пусть их остановят!
Ольга подошла к кровати и стала трясти девушку:
– Перестань плакать!
Девушка, сквозь рыдания, прохрипела:
– Он же только прокатиться предложил, а сам? Я же девушкой была! Не пожалел! Меня мать сейчас убьёт!
Ольга схватила её за плечи и рванула к себе:
– Ты думаешь, что до встречи с матерью доживешь? Они нас убьют, если не убежим!
Затем прижала голову девчонки к своей груди и тихо спросила:
– Как тебя зовут? Сколько лет?
Ответ девушка продавила, сквозь икания:
– Маша я! Вчера семнадцать праздновали! А сегодня этот урод опять позвонил. Я, сказал, подарок приготовил и пиво купил! А у меня голова болела жутко после дня рождения. Ладно, говорю, старикан. С часок покатаемся, но только чтобы без рук! А он напоил крепким пивом и повез сюда. Я пьяная была, ничего не соображала! Вот он и воспользовался, подонок!
Маша опять заплакала. Ольга встала и стала прощупывать стены, пытаясь найти выход…
…Наверху «охотники» заливали свой страх крепкими напитками. Постепенно хмель вытеснил из сознания картины ужасных человеческих мучений. Снова зазвучали воинственные тосты за мужскую дружбу, «охоту» и пожелания смерти «проституткам». Наконец, самый пьяный – Виталий, вспомнил о мясе убитой «козочки» и потребовал главное, юбилейное блюдо. Его поддержали все и, наконец, Слон принес на огромном подносе куски мяса с разнообразным гарниром. Слон разложил каждому на тарелку его долю и возвестил:
– Мясо «мясное», по-корейски!
Как бы ни были пьяны «охотники», но преодолеть отвращение никто сразу не смог. Все осторожно ковыряли вилками мясо, но не пробовали. Виталий решил взять инициативу на себя. Он встал и сказал:
– А ну, все налили по стакану, по-нашему! И выпили за новые ощущения!
Все выпили по оглушающей дозе водки или виски и набросились на «мясо», заглатывая его не жуя. Один Психолог получал удовольствие! Он ел, не торопясь, смакуя каждый кусок. Виталий случайно посмотрел на него и, давно сдерживаемая рвота сразу подступила к горлу. Он успел только выбежать из комнаты и «охотники» услышали очень неприятные и узнаваемые звуки. Затем Виталий вернулся, оглядел серые лица собутыльников и заискивающе промямлил:
– Перепил, а «мясо» замечательное!
Вадим понял, что праздника не получилось. Что-то надо было предпринять, и в это время он услышал, как внизу Ольга стала искать выход. Вадим произнес:
– Засиделись мы за столом. Пора к «Аттракциону» приступать. «Мясо» зашевелилось, сбежать собирается!
«Охотники» сразу повеселели, закричали:
– А мы поможем и покажем путь!
Вадим напомнил каждому его роль в «Аттракционе» и мужчины пошли переодеваться и занимать свои места в парке.
Когда все ушли, Вадим выключил свет, надел камуфляжный костюм и прибор ночного видения. Потом вытащил нож и собрался идти в подвал. Он решил не откладывать, а убить девушек сразу. Надо было быстро избавиться от свидетелей, а «охотникам» можно будет наврать, что защищался…
Подходя к лестнице, он вдруг увидел, что в комнату прошла какая-то серая тень. Вадим так испугался, что чуть не закричал, но в последний миг узнал в громадной фигуре Слона.
– Ты чего припёрся? – спросил он у него. Слон ответил:
– Меня ребята послали доложить, что все готовы! И помочь, если вдруг «мясо» набросится!
Вадим с досадой прошипел:
– Ладно, пошли, «защитник»!
Они, осторожно ступая, спустились в подвал. Вадим бесшумно открыл замки дверей на улицу и в комнату, где содержали девушек, набросил легкие засовы и стал ждать…
…Оля отдыхала на кровати, она только что прощупала все стены. Нигде не было ни щели, а единственная дверь не открывалась. Надежды не было, но Ольга не могла так сдаться.
– Машка, вставай! Мне надо помочь! Надо попробовать вдвоём выдавить дверь! – прошептала она, и силой подняла девчонку.
Они подошли и напрягли все свои силы. Туго сидевшая в проёме дверь вначале не поддавалась. Но, когда по команде Ольги, девушки разом толкнули, дверь вдруг распахнулась, и на пол упал засов. Оля и Маша затихли. Сверху доносилась громкая музыка и, видимо, мужчины не услышали шум снизу. Девушки тихо пошли в другую сторону от доносящихся звуков, нащупали засов на двери, открыли и вышли из дома…