Будто ожидая этих слов, в дверь, толкаясь локтями, ворвались отцы: первый при погонах, второй – в костюме от Brioni, а третий – в каком-то индийском рубище и с красной точкой на лбу. Славик икнул и пошел за стаканами. А я пробурчала:
– Всего-то стоило два раза не поднять трубку. С Новым счастьем, команда!
Сергей Балашов.
Убийство на каравелле
– …Будь у меня столько золота, я бы закатил пирушку на всю Англию! – Алан хлопнул себя по бедрам и засмеялся.
– Ага, и женился на Елизавете, ее королевском величестве! – Боб загоготал в ответ.
Смех матросов раскатился по всей каравелле. «Меригольд» стояла на якоре у безымянного острова. До рассвета оставалось полчаса. На палубе сидели трое.
– Ну а ты, боцман? Куда бы дел целый трюм сокровищ?
Никита вздрогнул. Он не привык к своему временному офицерскому чину. На большом корабле он три года ходил матросом. Но на крошечной каравелле с секретным заданием, где команда всего семь человек, будет рост в рангах.
Никита по привычке сгреб в кулак давно сбритую бороду.
– Я бы каждому бродяге в Лондоне подарил по рубахе.
Алан и Боб вновь покатились со смеху.
– Это у вас в Московии так принято? Ну ты Ник и учудил!
Никита молча смотрел на небо. Здесь уже не экватор. Солнце всходит почти как положено – не спеша. Пускает вперед зарю по небосклону. Птицы на острове поют, новый день встречают. Далеко дом, а все же ближе.
– Ну а бабы у вас какие? Ты, Ник, расскажи. Опять на разные корабли разойдемся, не поговорить. У вас там зима круглый год? Девки небось в штанах на меху ходят?
– Эй, Боб. – По лестнице с нижней палубы со смехом поднимался Джон Грин, рулевой «Меригольда», – Не пристало настоящему англичанину говорить только о женщинах.
Алан вскочил на ноги, подбежал к рулевому.
– Джон, ну вот скажи, куда бы ты дел столько денег, сколько везет «Золотая лань»?
Джон усмехнулся, пригладил длинные волосы.
– Я бы отдал всю награду из дальнего плавания в королевскую казну. Кстати, именно так и поступит адмирал Дрейк, когда дойдем до Англии.
Никита тоже поднялся на ноги, отряхнул колени.
– У тебя рукав весь в смоле, Джон.
Рулевой пожал плечами.
– Вчера, когда ящики грузили, о канат обтерся.
– Когда выходим, Джон?
– Хоть сейчас. Капитан расчеты еще вчера дал. Нужны паруса да завтрак.
Боб всплеснул руками.
– «Хоть сейчас»! Хорошо тебе говорить! «Паруса поставить»! Кому, нам с Аланом вдвоем? Я вчера греб весь день, ладони в кровь!
Перебивая друг друга, Боб и Алан принялись жаловаться. Вчера команда разгружала груз каравеллы. Тяжелые ящики из трюма. Никита с Джоном на тросах спускали их в шлюпку Бобу. Тот греб к берегу, Алан разгружал. Дальше грузом занимались оба старших офицера и корабельный юнга.
– Сколько там ящиков было? – негодовал Боб, – Тысяча? Две?
– Пять сотен. Я считал. – Никита прошелся вдоль борта и вернулся к мачте.
Боб глянул по сторонам, поманил матросов ближе. Джон смотрел на него снизу вверх, русая голова Никиты возвышалась над всеми. Боб перешел на громкий шепот.
– Знаете, что я думаю, парни? Во вчерашних ящиках тоже золото было. Я такие же в трюме «Лани» видел. Деньги там индийские. Знать, адмирал решил часть себе оставить. Вот и отправил нашего капитана спрятать на этом островке!
Никита вздохнул.
– Боб, зря ты кричишь на весь корабль. Мы все поняли, что грузили. Меньше знаешь, лучше спишь.
– Это у вас на севере так говорят? А у нас говорят: «Ранняя пташка ловит червяка!» Мы эти ящики на своем горбу таскали, имеем право на честную долю!
– Нам обещали заплатить за эту поездку. Лучше пять фунтов, чем случайно упасть за борт.
Боб открыл рот, чтобы ответить Никите. Сейчас обвинит боцмана в трусости и будет высмеивать дикую натуру. В этот момент на палубе появился Карл Грей, старший помощник капитана. Как всегда, рыжий и толстый, но неожиданно мрачный.
– Команда! Готовимся к отплытию! Алан, Боб, Томми, паруса! Джон, к румпелю!
Алан что-то пробормотал под нос и принялся разматывать канат. Джон вытянулся, как солдат в строю.
Не дожидаясь ответа, Карл сел у руля и принялся пить воду из фляги. Алан многозначительно посмотрел на Никиту.
– Чувствуешь, вином пахнет? Видно, не только капитан вчера запасы распечатал.
Карл тяжелым взглядом обвел палубу.
– А где негритенок? Томми, где тебя черти носят?
– Юнга, подлец, небось у капитана в каюте спит. На мягком. – Проворчал Алан.
Боб хмыкнул.
– Не, брат Алан, вот с Томми я стал местами меняться. Капитан парнишку как только не гоняет.
– Эй, Ник! Сходи, позови капитана Смита.
Ступени привычно скрипели под сапогами. Никита пригнулся под низкой балкой и постучал в единственную на корабле дверь.
– Капитан! Капитан Смит! Мы ждем приказа поднять якорь!
Под палубой пахло солью и рыбой, вяленым мясом и сырой одеждой. Надо всем этим витал застарелый запах пота – привычный аромат дальнего плавания. Но примешивалось еще что-то.
Не запах – вонь. Из глубин памяти, из прошлой жизни. Зимний день, когда к Новгороду подошли банды опричников. Бегство из города. Иногда так пахло в разбойничьем приказе, где начинал службу молодой писарь Никита Неревский.
Это запах крови.
Никита дернул ручку. Не заперто.
В капитанской каюте полумрак. Догоревшая свеча кляксой расплылась по столу. После освещенной палубы Никита двигался на ощупь. Сразу наткнулся на кровать. Растерянно пошарил. Нащупал что-то мягкое и холодное. Вновь позвал. И отдернул руку, когда понял.
Тело капитана Грея, окоченевшее и мертвое. Липкое от крови.
Никита перекрестился справа налево. Нужно выходить наружу и звать остальных.
Через пару минут в каюте стало тесно. Первым тут оказался любопытный Боб. Следом за ним Джон. Лицо рулевого окаменело. Алан стоял у стены, опустив взгляд, нервно тер подол рубахи, что-то бормоча под нос. Последним пришел старший помощник Карл, который громче всех сыпал бранью.
Никита наконец стряхнул оцепенение.
– Нам всем не нужно тут стоять. Нужно посмотреть вокруг. Могут быть вещи, которые… – Никита забыл, как по-английски сказать «уличать», и косноязычно закончил, – Которые покажут, кто убил. Посмотрите, у капитана проломлена голова. Много крови. Вот здесь на стене тоже пятно. Он сидел на кровати, а потом упал.
Карл носком сапога пнул бутылку с вином на полу. Вокруг голышка растекалась липкая лужа.
– Вчера последним у капитана был Томми. Маленький подлец ударил его бутылкой по голове и убежал, чего тут гадать.
– Уверен? Это было после восьми часов?
– Да я сам привел сюда Томми, по приказу Смита! Дубина! Немедленно тащи сюда юнгу!
Старший помощник перешел на ругань. Смысл ее сводился к тому, что капитану уже не поможешь, корабль нужно готовить к отплытию, а задачу думать и анализировать возьмут на себя старшие, а не младшие офицеры команды.
Решив не спорить, Никита развернулся и вышел. Когда проходил мимо Алана, расслышал бормотание. Молитва, что ли? «Куда бы моряк ни уплыл, от смерти ему не уплыть. Куда бы моряк ни уплыл…»
Внезапно Никиту охватил азарт. Как в молодости – нужно найти вора да привезти дядьке в приказ. Где спрятаться на каравелле в пятнадцать саженей? На самом деле, много где. Часть укромных мест Никита отмел сразу – на палубе он был все утро, видел бы юнгу за канатами или в бочке. В каюте Томми не появлялся. Остается трюм.
По лестнице Никита спускался осторожно. В темноту второпях не заходят. Позвал. Ответа нет. Ну хорошо. Сделал вид, что идет в дальний угол. Из другого угла метнулась темная фигура. Попался!
Никита недооценил проворство юнги. Томми почти успел добежать до лестницы. Но руки у боцмана длинные, он рванул паренька за край рубахи, сжал. Не сильно, чтобы не поломать. Томми дернулся, но быстро затих.
Никита сгреб его в охапку и понес наверх.
– Куда ты с корабля-то собирался бежать, дурачок?
Тут он увидел лицо юнги. Томми родом из Северной Африки, чернее углей в печи. Но сейчас его лицо посерело, как зола. Парня трясло в ознобе, он вращал глазами, бессвязно мычал. По щекам текли слезы. Никита вздохнул и пошел дальше.