Что ж, оно имеет право на существование. Тем более что я не очень силен в вопросах геополитики. И все же вы неверно формулируете, Александр Александрович. Хотя, с вашей точки зрения, формулировки, быть может, и вполне корректны. Я не хочу противопоставлять нашу программу чьим бы то ни было амбициозным планам. Мы не собираемся тягаться с мировыми лидерами на их поле, в том, в чем они изначально сильнее… Ведь США уже объявили о выделении, как мне помнится, около четырехсот миллиардов долларов на программу «Звездный свет» и в частности на постройку космического корабля беспрецедентных размеров, способного взять на борт до полусотни астронавтов. Нет смысла препятствовать им в этом начинании, кроме того, нет и такой возможности. Следует подходить к проблеме по-другому. Я хочу сделать так, чтобы наш план составил основу ЕДИНОЙ мировой программы разработок…
— Вот как!
— Я не договорил. Да, я хочу, чтобы наша программа стала базисом единой общемировой работы по вхождению в контакт. Кроме того, нужно учитывать, что и пришельцы наконец могут подать признаки жизни и обозначить какие-то активные действия, которые перевернут ситуацию с ног на голову, и то, что сейчас является главным и доминантным, станет малосущественным и отойдет на второй или третий план, на задворки истории. И «последние станут первыми», как сказано в Священном Писании. Из всего этого следует: сроки, которые НАСА определяет для развертывания своей программы, слишком велики и оттого нецелесообразны. Пятнадцать месяцев — так, кажется? Именно это время должно уйти у них на постройку корабля нового поколения плюс развертку Единой системы космической защиты… несколько мощных военных спутников на орбите Земли, объединенных в единую сеть?
— Семнадцать с половиной месяцев. Больше полутора лет. Общее же время глобальной космической программы НАСА, в которую входит развертка стационарных баз на Луне и, как теперь уже ясно, не состоявшийся полет к Марсу, оценивалось в пятнадцать лет. На эту программу было выделено до трехсот миллиардов долларов, которые теперь лихорадочно переориентируют для решения более насущных задач! Но деньги у них есть. Уже есть. И в этом мы им тоже проигрываем.
— Ну-ну, не прибедняйтесь, Александр Александрович. У нас ведь тоже есть кое-какие деньги, которые вполне можно потратить на столь многообещающее начинание. К тому же результат мы получим гораздо быстрее американцев. Вдумайтесь — у них годы и сотни миллиардов! А программа, которую, с вашего позволения, наш центр представит в ближайшие сутки, дает куда более впечатляющий эффект в существенно меньшие сроки. А именно — за два месяца.
— Два месяца? Что же можно успеть за два месяца? Чрезвычайно забавный срок для серьезных космических проектов. Для проектов глобального масштаба это вообще курам на смех. Так что же можно успеть за два месяца, уважаемый?
Собеседник генерала Ковригина с достоинством поднялся с места и, откашлявшись, торжественно объявил:
— Можно успеть многое. Подготовить космическую станцию, способную взять на борт экипаж, пусть по численности и меньший, чем тот, что планируют американцы, но сейчас, а не через полтора года. Не построить, заметьте, это невозможно за такой крошечный срок, а именно — подготовить. Вот смотрите. Все наши блоки имеют вес от пяти до двадцати тонн. Это грузоподъемность как наших «Зенитов», «Союзов» и «Протонов», так и китайских «Чанчжэн». Хотя если бы их уже на Земле собрать в конструкции весом до тридцати пяти тонн, работа заметно ускорилась бы. А это уже грузоподъемность их шаттлов. И, значит, мы вполне можем согласиться с присоединением американцев к нашей программе. Что уберет явно излишнюю сейчас конфронтацию. Потом — орбитальная сборка, ну а далее аппарат пойдет к Луне на ионных двигателях. Действующие образцы ионных излучателей уже подготовлены нашим центром и могут быть представлены хоть сегодня.