Вот и сейчас ей уже хочется, чтобы он, как можно скорее, проснулся и она могла рассказать ему сон, который разбудил ее ни свет, ни заря. Это уже определенный результат вчерашнего соприкосновения их душ и откровенных признаний с её стороны. Нетерпение все сильнее тянуло Тину в свой омут, и, чтобы как-то выбраться из него, она пошла на кухню и заварила коста-риканский кофе, который больше всего любила. Усевшись в кресле возле стеклянного журнального столика, она с удовольствием по глоточку пила крепкий и ароматный напиток.
Наверное, запах разбудил Егора, просочившись к нему в щель под закрытыми дверями. Во всяком случае он вышел, когда Рина не выпила и половины чашки.
– А мне? – вскричал он, потянувшись к жене. Она пожалела его и позволила сделать глоточек, прежде чем пойти на кухню и принести дополнительно еще одну чашечку этого утреннего стимулятора.
– Как спалось? – спросил Егор, усаживаясь в другом кресле рядом и смакуя этот напиток бодрости.
– Неплохо, но мне опять снилось продолжение моего первого сна. Несмотря на то, что я гуляла по незнакомому городу, время не потратила зря, так как прочитала название места, которое мне полагалось узнать. Никаких поисков в интернете не проводила, чтобы убедиться в правдивости увиденного, ибо посчитала, что сделаю это позже. Поскольку у нас есть в запасе еще два часа до того, как ты уйдешь на работу, я постараюсь рассказать тебе свой сон, уложившись в отведенное время.
– Часик я могу к ним добавить. Но начинай, не мешкая.
– Я опять бродила по современному городу. Он похож на город лишь только в центре, поскольку именно здесь несколько двадцатиэтажных высоток и много исторических малоэтажных зданий. А окраины – обычная деревня, правда, красивая, с хорошими большими или маленькими домами и аккуратно подстриженной травкой. Все они расположены или посреди леса, или парка. А вокруг – горы, реки и озера.
В одном из парков находится золотой купол башни-монумента. Я никогда в ней не была. Да и вообще город мне незнаком: ни одна из его частей, даже старая.
Зашла опять в кондитерский магазин и выпила кофе с двумя шоколадными конфетами. Чего-то ждала, внутренне откликаясь на каждое открытие двери. Сердце ритмично отстукивало удары, то замирая, то пускаясь в галоп. Вдруг голос в голове приказал: «Встань и иди к драматическому театру. Остановись на углу дома и посмотри вверх. Ты увидишь буквы. Прочитай их – и поймешь, где находишься».
По-видимому, я так и сделала, ибо увидела себя уже стоящей перед старинным зданием. Поднимаю голову – и перед глазами большими вертикальными буквами написано «Tennessee». Сердце сжалось от предчувствия чего-то волнующего, знакомого, связанного с какими-то приятными воспоминаниями. Мне очень трудно передать это чувство. Словом, что-то очень близкое к тому, что ты вот-вот встретишь дорогого тебе человека, которого не видел много лет… Хотя, если честно, с этим названием и местом меня в этой жизни ничего не связывает.
– Я понимаю, о чем ты, -сказал Егор, задумчиво глядя на Рину. – На этом сон и закончился?
– Нет. Но дальше я уже смотрела на всё с высоты, словно невидимкой паря на крыльях над местами, которые некогда были связаны со мной. Пролетая над большой рекой, которую образовали две других реки, стекающие со склонов гор, в памяти вдруг всплыли слова, которые появились из ниоткуда – «Силу воину дает земля, а ум – река».
Река, которая широкой серой лентой искрилась подо мной, была очень красивая, но своенравная, бурная. Я смотрела на неё с любовью, наблюдая, как она поет на порогах и перекатах, а на отмелях тихо всхлипывает, грустя… Знаю, что называли ее «поющей», но, к сожалению, не смогла вспомнить кто. Пыталась, но что-то уводило меня дальше.
Подсознание отметило, что на песчаном дне этой реки уже несколько веков живут мидии, среди которых много жемчужниц. Я не видела их сквозь толщу воды, но знала, что это так и есть. Мне даже на миг показалось, что я украшаю свою одежду жемчугом, причем, она не была похожа на обычное платье.
Но более сильные эмоции я испытала, глядя на плодородные долины. Сейчас они выглядят несколько иначе, но я помню, что на одной из них было поселение, которого я не увидела. Однако практически неизменными остались нагорье и лесистые горные хребты, на склонах которых растут лиственные леса: всё те же дуб, гикори и темный тополь. И горы, укутанные, словно шалью, туманом…
Видела я и деревянный форт, который показался мне очень знакомым. Что-то связывало меня с ним, но что именно, вспомнить не смогла ни во сне, ни после, когда сидела вот здесь, в гостиной, и пыталась докопаться до сути увиденного, анализируя поочередно все образы и картины. Хотя точно знаю, что стоял он в другом месте. В каком? Не спрашивай: всё равно не отвечу.
– Странно, но ты алогична в своем рассказе, – вмешался Егор. – Если ты знаешь, что форт стоял в другом месте, значит, должна знать и где именно. Это, во-первых. А во-вторых, получается какой-то абсурд: кому понадобилось переносить форт? Это ведь не детская игрушка, которую взял – и пошел с ней, куда тебе нужно. Ведь для изменения места дислокации форта нужны деньги, причем не малые. Форты ведь строили очень давно, и они, наверняка, находятся под охраной государства.
– Согласна с тобой, но ничего не могу сделать со своей уверенностью в своей правоте. Я не знаю, есть ли форт в Теннеси и каким годом датирована его постройка, но выясню. Благо, что интернет предоставляет для этого большие возможности. Пока ты придешь с работы, я постараюсь изучить все, что находится в Теннеси, и сравнить со своим сном. Если мне память не изменяет, то это один из штатов Америки.
– Естественно. Но я не помню никакой конкретной информации о нем. Наверное, пропустил
урок в школе, когда изучалась эта тема. Ну, всё. Бегу в ванную приводить себя в порядок, одеваться – и на выход, – после этих слов Егор быстро встал из кресла и покинул гостиную. Сабрина осталась одна, задумчиво водя пальцем по краю пустой чашки, которую так и продолжала держать в руке в течение всего рассказа, не замечая этого.
Вспомнив о завтраке для мужа, быстро помчалась на кухню. Еще сварила новый кофе. Сделала бутерброды с ветчиной и сыром, положила на другую тарелку два круассана и поставила её чуть поодаль. На всякий случай налила в хрустальную розетку немного меда, так как Егор иногда, по настроению, добавлял его в кофе, и пошла в спальню.
Егор уже был чисто выбрит, надушен и одет в брюки. Пригласив его на завтрак, Рина вернулась на кухню, чтобы налить кофе в чашки, и села напротив Егора, который с удовольствием по порядку съедал всё, что она приготовила. На завтрак ушло не более десяти минут, и, поцеловав её в щеку, он быстро закончил одеваться и ушел, перед этим заскочив в кабинет за кейсом.
Сабрина осталась одна. Сложив тарелки и чашки в посудомоечную машину, она пошла в кабинет и набрала в поисковике ноутбука слово «Теннеси». Прежде всего открыла фотографии. И каково же было ее разочарование, когда среди них она не увидела ни золотого шара на стальном пьедестале, ни Кондитерской фабрики, ни театра. Даже слезы выступили на глазах. Вспылив, она в раздражении стукнула кулаком по столу, поднялась и отправилась в спальню. Нужно было убрать постель, приготовить обед, пропылесосить квартиру и вытереть пыль с мебели.
Взявшись за простыню, Рина передумала тотчас заниматься домашними делами. Она вновь легла на кровать и закрыла глаза. В душе бушевал шквал эмоций, готовых вырваться наружу. Сколько она пролежала, не двигаясь и усмиряя их, сказать было трудно, но нервная система расслабилась, и она задремала. Проснулась от звонка, птичьей трелью прозвучавшего по всей квартире. Еще не придя в себя, накинула халат и подошла к входной двери. Заглянув в глазок, увидела Егора и быстро открыла замок