- Значит, дело поручили тебе, - сказал Франсис. - Я так и не смог понять, почему ты пошел в полицейские. - Он поднял руку, упреждая возражения собеседника. - Я знаю, это связано со смертью твоего отца, а если копнуть глубже - с тем, что случилось с твоей матерью, но, черт возьми, тебя ждала другая судьба. Ты мог стать писателем, Мартен. Не жалким бумагомаракой, а настоящим писателем. У тебя был дар и крылья. Помнишь текст Сэлинджера, который мы все время цитировали, один из лучших о писательстве и братстве?
- "Симор: введение", - ответил Сервас, пытаясь сдержать волнение.
- "Во всяком случае, в те светлые минуты, когда я смогу заставить себя сесть и по возможности успокоиться, главным героем моего повествования, - начал его собеседник медленным речитативом, шагая в том же ритме, - станет мой покойный старший брат, Симор Гласс, который (тут я предпочитаю ограничиться очень кратким псевдонекрологом) в тысяча девятьсот сорок восьмом году покончил с собой на тридцать втором году жизни, отдыхая с женой во Флориде…"
- "…безусловно, - продолжил с секундной задержкой Сервас, - он был для нас всем - и нашим синим полосатым носорогом, и двояковыпуклым зажигательным стеклом - словом, всем, что нас окружало. Он был и нашим гениальным советчиком, нашей портативной совестью, нашим штурманом, нашим единственным и непревзойденным поэтом, а так как молчаливостью он никогда не отличался, и более того, целых семь лет, с самого детства, участвовал в радиопрограмме "Умный ребенок", которая транслировалась по всей Америке, и о чем только он в ней не распространялся. Потому-то он прослыл среди нас мистиком, и оригиналом, и эксцентриком…"
Внезапно Сервас осознал, что легко вспомнил каждое слово, хотя много лет не перечитывал текст; каждая фраза огненными буквами отпечаталась в его памяти. Когда-то это была их священная формула, их мантра, их пароль.
Ван Акер остановился.
- Ты был моим старшим братом, моим Симором, - сказал он вдруг с неподдельным волнением в голосе. - В тот день, когда ты пошел работать в полицию, мой брат покончил с собой - так я это ощутил.
Мартен снова почувствовал гнев. Ему хотелось заорать: "Да неужели? Так зачем же ты отнял ее у меня? Ее… одну из многих, кого ты мог получить и получил… И почему потом бросил ее?"
Они дошли до опушки сосновой рощи, откуда в ясную погоду открывался вид на Пиренеи. Но сегодня облака и дождь окутали холмы паром и туманом. Именно сюда они приходили двадцать лет назад - ван Акер, он и… Марианна, пока Марианна не встала между ними, пока ревность, ярость и ненависть не развели, не отравили их. Кто знает, возможно, Франсис до сих пор приходит сюда, хотя вряд ли поступает так в память о добрых старых временах.
- Расскажи мне о Клер.
- Что тебя интересует?
- Ты ее знал?
- Лично или как коллегу?
- Лично.
- Нет. Пожалуй, не знал. Марсак - маленький университетский городок. Напоминает Эльсинор. Все друг друга знают, все за всеми следят, наносят исподтишка удары кинжалом, злословят… все жаждут что-нибудь узнать о соседе, накопать информацию - предпочтительно сочную и пикантную. Люди встречаются на вечеринках, ведут пустые разговоры.
- О ней ходили слухи?
- Ты правда думаешь, что я перескажу тебе все слухи и сплетни во имя нашей старинной дружбы?
- Так их было много?
Внизу, на узкой, змеившейся у подножия холма дороге, зашуршала шинами машина.
- Слухи, выдумки, сплетни… Именно это называют "соседским расследованием"? Клер была не только независимой и соблазнительной женщиной, но и имела собственное мнение о многих вещах. Иногда она вела себя на званых ужинах слишком, как бы это сказать, воинственно.
- Что еще? Ее личную жизнь обсуждали? Тебе что-нибудь известно?
Ван Акер нагнулся, поднял шишку, размахнулся и забросил ее далеко на склон.
- Красивая женщина, холостячка, умная… Ничего странного, что мужчины за ней увивались. Она не была монастырской послушницей…
- Ты спал с ней?
Франсис бросил на майора непроницаемый взгляд.
- Скажи-ка, Мегрэ, все полицейские так топорно работают? Ломятся в отрытую дверь? Неужто ты забыл, чем экзегеза отличается от герменевтики? Спешу тебе напомнить, что вестник олимпийцев Гермес - бог-обманщик. Собирание доказательств, поиск скрытого смысла, нисхождение к непостижимым структурам интенциональности: притчи Кафки, поэтика Делана, проблема интерпретации и субъективности у Рикёра… Раньше ты знал в этом толк.
- Ей угрожали? Она с тобой не делилась? Не рассказывала как коллеге или другу о запутанных отношениях с любовником, о разрыве или навязчивом поклоннике?
- Нет, она со мной не делилась. Мы не были настолько близки.
- Она не упоминала о странных звонках или электронных письмах?
- Нет.
- Никаких подозрительных записей о ней в лицее или вокруг него?
- Насколько мне известно, нет.
- Каким учеником был Юго?
Тень улыбки пробежала по лицу ван Акера.
- Семнадцать лет, дополнительный курс, первый в классе. Понимаешь, о чем я? А еще - красавчик, все или почти все девушки влюблены в него. Юго - такой парень, каким хотят быть все парни в его возрасте.
Он замолчал и поднял глаза на Серваса.
- Тебе бы следовало повидаться с Марианной…
Мир вокруг них качнулся, а может, просто ветер гулял в соснах.
- Собираюсь это сделать в рамках расследования, - холодно отрезал Сервас.
- Я не о том.
Они вслушивались в стрекот дождя по хвое, смотрели вдаль на холмы, окрашенные всей палитрой серого цвета.
- Ты всегда был очень далек от атараксии, Мартен. Твое обостренное чувство справедливости, твой гнев, твой проклятый идеализм… Встреться с ней. Но не береди старые раны.
Помолчав, он спросил:
- Ты ведь все еще ненавидишь меня, да?
Сервас не знал, что ответить. Ненавидит ли он своего бывшего лучшего друга? Возможно ли ненавидеть человека столько лет? О да, очень даже возможно. Он так крепко сжал кулаки в карманах, что ногти почти впились в ладони. Повернулся и пошел прочь, давя ногами шишки. Франсис ван Акер не шелохнулся.
Марго направлялась к нему через толпу заполонивших коридор лицеистов. Она выглядела усталой. Сервас понял это по ссутуленным плечам и по тому, как она держала книги, прижимая стопку к груди. И все-таки девушка улыбнулась отцу в знак приветствия.
- Итак, дело ведешь ты?
Мартен закрыл папку с делом Юго - там были только бесполезные сведения: какими видами спорта занимался, какие книги брал в библиотеке, - попытался улыбнуться в ответ и обнял дочь. Мимо них, толкаясь и перекликаясь, шли соученики Марго. "Дети, они всего лишь дети, - подумал майор. - Дети с другой планеты под названием Молодость, такой же далекой и загадочной, как Марс". Он не любил думать об этой планете тоскливыми одинокими вечерами, потому что она напоминала ему, какое это проклятие - зрелый возраст.
- Ты и меня будешь допрашивать?
- Не сейчас. Конечно, если тебе не в чем признаться.
Сервас покосился на дочь и понял, что Марго расслабилась. Девушка взглянула на часы.
- У меня мало времени, через пять минут начинается семинар по истории. Ты возвращаешься или пробудешь здесь весь день?
- Пока не знаю. Если останусь до вечера, может, поужинаем вместе?
Она скорчила гримаску.
- Давай. Но по-быстрому - мне нужно написать сочинение к понедельнику, так что придется попотеть.
- Да, я слышал. Утром ты неплохо выступила.
- О чем ты?
- На занятиях у ван Акера…
- Но как…
- Я стоял под окном.
Она опустила глаза.
- Он… что-нибудь говорил обо мне?
- Франсис? О да! Был щедр на похвалы. Вообще-то, это редкий случай, учитывая его характер. Он сказал - цитирую: "Яблоко от яблони недалеко падает".
Мартен заметил, что Марго покраснела от удовольствия, и подумал, что был таким же в ее возрасте - отчаянно нуждался в признании и одобрении. Как и он, Марго прятала ранимость за бунтарством и показной независимостью.
- Я побежала, - сказала она. - Доброй охоты, Шерлок!
- Подожди! Ты знаешь Юго?
Дочь Серваса обернулась, и он понял, что она насторожилась.
- Знаю, а что?
Он сделал неопределенный жест рукой.
- Да так… Он тоже говорил о тебе.
Марго подошла ближе.
- Думаешь, Юго виновен, папа?
- А ты как считаешь?
- Он - хороший парень, это все, что я знаю.
- "Парень" дал тебе ту же характеристику.
Сервас понял, что она с трудом удерживается от других вопросов.
- Клер Дьемар вела у тебя занятия?
Девушка кивнула.
- Какой она была?
- Умела сделать свой предмет интересным… Студенты ее ценили… Мы не можем поговорить позже? Я действительно опаздываю.
- Ладно, но попробуй коротко описать ее характер.
- Веселая. Экспансивная, восторженная, очень красивая. Немного закрытая, но суперклевая.
Он кивнул, и Марго пошла прочь. Сервас понял, что расстроил ее.