— Теперь попробуйте встать. Только осторожнее, как бы не закружилась голова.
Откинув покрывало, Арч с опаской попытался подняться. Илой придерживал его за локоть.
— Как ощущения? Слабость есть?
— Немножко есть, — признался Арч.
— Ну, ничего, это остаточное, скоро пройдет. Гур, помогите-ка.
Вдвоем они облачили Арча в серебристое ниспадающее одеяние. Илой потрепал его по плечу.
— Молодцом, Арч, молодцом. Через сутки покажетесь мне, на всякий случай. А сейчас — не буду задерживать. Гур проводит вас. Всего доброго.
Вместе с Гуром он вышел в раздвижную дверь и очутился в кабине лифта. Небесник нажал кнопку, кабина мягко и бесшумно тронулась. В окошечке над рядами кнопок заструились непонятные знаки. Вскоре лифт остановился, и Гур вывел Арча в изогнутый дугой коридор со множеством дверей.
— Это жилая палуба, — пояснил провожатый. — А здесь твоя каюта. Вот дверная кнопка. Нажимаешь и входишь.
Новое жилище Арча оказалось почти вдвое больше каюты, в которой он жил прежде. Кроме спального места в нише, там помещались столик с двумя мягкими креслами, в углу компьютер с большим экраном. За узкой дверью-гармошкой располагались туалет и душ.
— Шикарно живете, — заметил Арч. — Где это мы, на вашем летающем диске, что ли?
— Нет, мы на базе. Присядь, я тебе кое-что покажу.
Арч опустился в кресло. Гур подошел к стене, что напротив двери. В центре ее вогнутой поверхности была врезана металлическая рама с заслонкой, рядом с ней две кнопки, круглая и прямоугольная.
— Эта кнопка для ставни, — сказал Гур. — А эта для светофильтра, если хочешь позагорать. Потому что на солнечной стороне фильтры задраиваются автоматически.
Он коснулся круглой кнопки, заслонка скользнула вверх и скрылась в стене. Глазам Арча открылось ночное, густо усеянное звездами небо, необычайно подробное и отчетливое, отчего оно казалось ненастоящим. Не сразу Арч сообразил, что за сияющая голубая горбушка виднеется над нижним краем рамы. Поначалу она казалась некоей наружной деталью оснастки, вроде полупрозрачного козырька. Но вот он встал с кресла, шагнул к черной звездной дыре и увидел, что это не козырек, а голубой диск, чуточку срезанный сбоку, свободно висящий в космосе. Небо, ночное небо простиралось перед ним, не вверху, а впереди, и меж точечных, немигающих звезд парила планета, на которой он родился. Вокруг нее простиралась мертвенная пустота, и та же пустота начиналась на расстоянии шага, там, за обшивкой… Арч почувствовал дурноту, пошатнулся, оперся рукой о стену. Гур помог ему добраться до кресла, сходил к стенному шкафу и вернулся с запотевшим стаканом, почти доверху налитым огненно-алым питьем. После нескольких глотков к Арчу стало возвращаться самообладание. Когда он поставил недопитый стакан на столик, его рука почти не дрожала.
— Ничего, дружище, это бывает, — заметил Гур. — У многих так, с непривычки.
— Вот, значит, я где… — проговорил Арч.
Отсюда, из кресла, небо выглядело просто светящейся картинкой на стене, утратив пугающую непостижимость.
— Ты сказал, у многих так? — переспросил он Гура. — У вас что, много наших перебывало?
— Не очень, — ответил тот.
— Ну, а я-то зачем понадобился?
— Чтобы выяснить некоторые детали. Например, зачем тебе понадобился мой жизняк и куда делся твой собственный. Откуда у тебя оружие. Вот что нас прежде всего интересует.
Усевшись поудобнее, Арч взял стакан, повертел в руке, отпил глоток.
— Допустим, я объясню. Куда вы меня потом денете? Сами шлепнете или отправите обратно?
— Разумеется, ни то, ни другое.