– У буржуазии, – посмеиваясь, уточнил ведущий и тут же выпалил, – мы уходим на рекламу, но когда вернемся, будет еще жарче! Не переключайте!
А на экране уже поплыла пачка майонеза.
– Удивительно, что олигарх дружит с депутатом, от которого исходит инициатива ввести налог на сверхдоходы, – усмехнулась Ксюша, – может быть, ты перепутал, и в гостях у Арнольда будет другой парламентарий?
– Нет, я уверен, что это именно он. Дядя сказал, что его друг толстый, – отозвался Емеля, – но, пожалуйста, давай не будем смотреть дальше. Меня эти пять минут страшно утомили.
Супруги переключили телевизор на свой любимый канал о природе и пили чай под миролюбивый рассказ о китайских журавлях.
* * *
На следующий день, столкнувшись с дядей в столовой, Емельян снова свел разговор к предстоящему мероприятию.
– Скажите, а кто еще в числе приглашенных? Наверное, будет ваш приемный сын, про которого вы мне рассказывали? – желая показать, как внимательно он слушал в баре Арнольда, спросил Щукин.
– Приемный сын? Разве я тебе не сказал, что мы с ним в ссоре? Нет, его не будет, – отозвался помрачневший Абаджваклия.
– Нет, про ссору я ничего не знал… – извиняющимся тоном пробормотал Емельян.
– Будут двое моих лучших друзей с семьями. Во-первых, депутат Снегирев. Его супруга Адель возглавляет очень крупный благотворительный фонд, – рассказывал Абаджваклия, когда они устроились за столиком. Щукин заметил, что олигарх на этот раз взял диетический бульон и отварное рыбное филе.
– Готовитесь к празднованию нового года? – не удержался от комментария Емельян, кивнув на тарелку Абаджваклии. Арнольд недовольно скривил рот.
– Нет. Я себя плохо чувствую, – невесело отозвался нефтяник, и Емельян тут же пожалел своей неудачной шутке.
– Простите… – смущенно сказал он.
– Забей, – Арнольд не выглядел обиженным, он вернулся к теме нового года, – а второй мой друг – Рошен. Мы с ним в школе вместе учились. Представляешь, я его уже двадцать лет зову в «Нефтьпром». Нет, не идет, зараза. Ему, видишь ли, в Сухуме спокойнее пекарню держать. Но я его за это очень уважаю.
– А этот Рошен – не олигарх?
– Ха! Тебе только олигархов подавай! Да булочник он обычный! – ответил Арнольд, вытаскивая из кармана блистер с таблетками. Емельян не успел разглядеть название, Абаджваклия быстро выдавил на ладонь две таблетки, запил их водой и принялся есть рыбное филе, – так что, дорогой мой, мы будем практически в интимной обстановке, человек десять или двенадцать, около того.
* * *
Емельян ни минуты не сомневался в том, что подарить дяде на новый год. Он понимал, что Арнольду не нужна очередная малахитовая подставка для канцелярских принадлежностей или дорогущая шариковая ручка в серебреном корпусе. Художник собирался подарить дяде портрет, над которым он уже начал работать. Молодой человек изобразил Арнольда на фоне абхазских гор и морского берега, стоящим на песке. Получалось что-то вроде фотографии в стиле «селфи», как если бы Абаджваклия сам себя запечатлел на фоне природы родного края. Картина получалась яркой и живой, она понравилась не только самому Емельяну, но и его жене. Художник всегда с тревогой и волнением ждал, как супруга оценит его очередное произведение. Поглядев на еще не оконченное полотно, Ксения сказала, что изображенный на картине больше похож на самого Щукина, чем на Арнольда. «Не подумает ли твой дядя, что это твой собственный автопортрет?» – усмехнулась она. Ксения уже не первый раз отмечала некоторое сходство между мужем и его дядей, и Емельяну это ужасно льстило. Он всерьез задумался над этим замечанием и постарался придать мужчине на картине больше сходства с Арнольдом.
В последний день уходящего года супруги надели вечерние наряды, упаковали портрет в крафтовую бумагу и сели в приехавший за ними автомобиль, который помчал их к причалу. Кое-где воды Москвы-реки были скованны льдом, однако столичные судоходные компании предлагали круизы на комфортабельных яхтах и теплоходах. Один из таких кораблей и был зарезервирован Арнольдом для новогодней вечеринки. Автомобиль высадил пару у причала и быстро уехал, а молодые супруги растерянно осмотрелись по сторонам, пытаясь понять, куда им идти.
– Вот будет весело, если твой дядя нас разыграл! Мы тут померзнем с полчаса, а он нас вовсе и не ждет ни в одном из кораблей, – усмехнулась Ксюша.
– Он себе никогда этого не простит, ведь в этом случае он лишится нашего чудесного подарка, – с улыбкой отозвался Емельян.
В этот момент к причалу подъехала машина, из которой доносилась громкая музыка. Это был очень представительный белый джип, который припарковался буквально в нескольких шагах от них. Из джипа элегантно выпорхнула очень красивая ухоженная женщина средних лет в белом норковом манто, Емельян невольно залюбовался ею. Бывают женщины, которые только одним своим появлением способны взволновать любого мужчину. Со стороны водительского сидения появился ее упитанный спутник, и Емельян ощутил легкое разочарование. Глядя на эту пару, художник с неудовольствием подумал, что такая красавица с этим толстяком наверняка исключительно ради денег. Наверное, тоже заказали себе яхту на новый год, а может быть, у них даже собственный теплоходик. Еще через мгновение из машины на улицу выскочили трое детей: девочка лет четырнадцати и два мальчика десяти-двенадцати лет. И, разумеется, дети тоже были разодеты как маленькие цесаревичи.
Ксюша отвернулась и смотрела на реку, по которой в блеске огней плыла яхта со стеклянными стенами, внутри, похоже, уже начали провожать уходящий год. А Емельян все не мог оторвать глаз от красавицы в белоснежной шубке. «Вот это женщина, – подумал он. – Повезло же толстяку! И почему-то мне кажется, что я его где-то уже видел… Ах, какая женщина!». Ее плотный спутник по телефону распорядился, чтобы помощник подъехал забрать машину, а затем обратился к красавице: «Что-то я не могу понять, в каком корабле Арнольд».
– Позвони ему и спроси, Вадя, ну что ты как маленький, – отозвалась женщина, поправив слегка съехавшую набекрень широкополую шляпу своему кавалеру.
Емельян ощутил прилив радости – они тоже гости Абаджваклии, им предстояло встречать новый год вместе. Сам не ожидая от себя такой смелости, Емеля шагнул по направлению к паре и обратился к ним, не сводя глаз с красивой дамы: «С наступающим Новым годом! Кажется, вы тоже приглашены к Арнольду Абаджваклии? Мы вот тоже не можем понять, где его искать».
Емельян подумал, что сейчас его окатят тем презрением, которое иной раз выказывают люди, обладающие деньгами и властью. К его удивлению Вадим Снегирев, а это оказался именно он, приветливо улыбнулся и, сделав несколько шагов навстречу Щукину, протянул ему руку. «Вы, должно быть, Емельян? Очень приятно познакомиться! Арнольд говорил, что вы с супругой будете в числе гостей. Меня зовут Вадим. Знакомьтесь, моя супруга Адель, а это Ольга, Миша и Рома». Емельян в свою очередь представил новым знакомым свою супругу. Когда Снегирев выяснил, к какому кораблю им нужно идти, вся компания направилась в указанном направлении.
На яхте уже были Арнольд и тот самый булочник Рошен с женой и сыном. Забронированная олигархом яхта имела стеклянные стены, но были в ней и отдельные каюты, которые полностью скрывали пассажиров от глаз любопытных прохожих на берегу. В корабельной гостиной, из которой открывался восхитительный вид на ночную Москву, располагался большой плазменный телевизор и был накрыт шикарный стол.
– До полуночи никакого караоке, – со смехом заявил Арнольд входящим в залу гостям, и Емельяну показалось, что это какая-то шутка, обращенная именно к Снегиреву, – как я рад вас всех видеть! Рошен, познакомься с моим племянником Емельяном. Помнишь, я говорил, что Вадик посоветовал мне начать общение с каким-нибудь «неучтенным» родственником! Вот что из этого получилось.