Вообще-то по инструкции Флетчер должен был разбудить своего напарника или предупредить ребят из соседнего номера, но видя уставший вид своего напарника, который отдыхал после скучного ночного дежурства, а также учитывая место их пребывания – все-таки отель, где даже горничные приходят убирать ночью (имидж отеля при выше всего!), и сделал для себя эти выводы Флетчер решил действовать сам, по обстоятельствам.
Айзек Флетчер щелкнул на пистолете предохранителем, стал спиной к стене возле двери и поднял пистолет дулом вверх:
– Кто?
Из-за двери раздался ответ:
– Сосед!!
– Кто? – удивленно спросил Флетчер.
– Да сосед! Я напротив живу, открой надо с тобой поговорить.
Насколько знал Флетчер, в номере напротив сегодня поселились два паренька из Техаса, решившие отдохнуть от пыльного родного штата в солнечной Калифорнии.
«Скорее всего, один из этих парней!» – подумал Флетчер, – «интересно, что ему нужно!». Решив это узнать, он положил пистолет на стоящий рядом с дверью маленький столик, сверху прикрыв его скатертью с монограммой отеля, и направился открывать дверь…
… А в это время на плоской крыше этого же отеля пятеро полицейских из группы захвата готовились спускаться вниз: подтянули на себе черные комбинезоны и бронежилеты легкого образца с надписью «полиция». Закрепив на поясе легкие штурмовые автоматы, каждый попрыгал на месте – проверяя, все ли нормально пристегнуто, и чтобы в карманах ничего не звенело.
После этого все надели черные кожаные перчатки и по команде старшего подошли к карнизу здания, держа в руках тросы.
Спецназовцы забрались на карниз и оперлись руками на невысокий заборчик из железных прутьев, проходящий по краю карниза. Перед ними открылся вид центра города с разной формой и длинной небоскребами, а чуть дальше в стороне, на пределе видимости, виднелись холмы. На одном из них большими белыми буквами было написано «Голливуд», читаемых даже на таком расстоянии. Но полицейским некогда было рассматривать открывшуюся перед ними панораму – по жесту командира все кинули державшие в руках тросы за ограждение. Тросы полетели, вниз извиваясь словно змеи.
Командир отцепил от пояса рацию, поднес ко рту, произнес:
– Второй спускается! – отключил связь и пристроил рацию назад к поясу, махнул своей команде рукой.
Полицейские прицепили тросы к закрепленным на поясе карабинам, развернул бейсболки с длинными козырьками, на которых спереди было так же написано «Полиция», козырьками назад и перемахнули через низкое заграждение, начали спускаться вниз…
… Флетчер открыл дверь номера. Так и есть! Перед ним стоял парень, на вид которому было лет двадцать, одетый он был в пеструю «гавайку», в шорты, а на ногах были кроссовки.
Как только дверь номера открылась, парень резко ворвался в дверной проем, не давая Флетчеру взглянуть в коридор отеля.
Флетчер немного оторопевший от такой наглости, ошарашено просил:
– Что вам нужно?
Парень улыбнулся идиотской улыбкой, ответил:
– Привет! Слушай, тебе в пиджачке не жарко?
Флетчер, внутри уже сожалея, что открыл дверь, повторил свой вопрос уже более грубым тоном:
– Что вам нужно? Презервативов у меня нет!
– Да зачем они мне?! У меня свои есть! – удивился парень и очевидно вспомнил, что он хотел: – А-а-а (и для подчеркивания своей мысли потрусил указательным пальцем перед носом Флетчера) Извини, брат! Слушай тут такое дело… (Флетчер обратился весь в внимание – он хотел поскорее избавиться от настойчивого техасца) Короче, не займешь мне мешок сахара до понедельника, а?
– Что?! – от неожиданности у Флетчера сделалось такое лицо, словно ему долго и основательно внушали, что великая Отечественная война – это дело лап черепашек-ниндзя, или что-то в этом роде. Немного отойдя от такого неожиданного вопроса, он спросил: – что, простите?
– На первый раз прощаю! – серьезно ответил парень и добавил. – Мешок сахара займешь?
– Но я не… – хотел было сказать Флетчер, но парень его перебил:
– Что не займешь! Ну, тогда я сам возьму!! – и уловил момент, когда Флетчер решил вдохнуть воздух, ударил двумя пальцами руки прямо под грудину. Сам по себе этот удар не является смертельным, просто на некоторое время он парализует мышечную систему между ребер, не давая человеку нормально вдохнуть воздух.
Флетчер согнулся в три погибели и с выпученными глазами, словно он находился в состоянии глубокого запора, и с открытым ртом, которым пытался глотнуть хоть капельку воздуха – начал заваливаться на парня.
Парень как бы приобнял Флетчера за плечи, подставил свою правую ногу под правую пятку Флетчера и резким рывком перекинул его через бедро на пол, спиной вверх – выскочил из номера.
Следом за выскочившим парнем в номер ворвались четверо полицейских из группы захвата, одетые так же, как и спускавшиеся сейчас с крыши напарники. Двое из них выставил впереди себя автоматы, полу пригнувшись ворвались в номер, но не найдя потенциальных мишеней, начали проверять ванную комнату. Следом за ними в номер вбежали еще двое – один нес в руках кусочек широкого скотча, а другой его прикрывал. Эти уже устремились к кровати, на которой все еще крепко спал Бил. Первый резким движением рук заклеил скотчем рот Била, от чего тот проснулся и начал явно протестовать, а второй провел серию ошеломляющих ударов по корпусу Била, который на некоторое время потерял сознание. Тут из ванной комнаты появилась первая пара полицейских с опушенными вниз стволами автоматов, явно никого там не найдя.
В номер вошел пожилой полицейский в бронежилете, явно командующий всей этой операцией, следом за ним вошел парень в пестрой «гавайке». Пожилой полицейский жестом указал на дверь, соединяющий этот номер с соедним за стеной и теми же жестами обрисовал новый приказ.
Полицейские из группы захвата одновременно кивнули, и поднял автоматы, стали тихонько пробираться к этой двери.
Тут в номер вбежала еще одна пара полицейских, неся в руках тяжелый металлический цилиндр, которым они хотели выбить дверь в соседний номер.
Вдруг в коридоре отеля что-то оглушительно бахнуло как раз напротив того номера который собираются штурмовать полицейские – это было сделано специально, чтобы отвлечь находивщихся в номере от окна. За окном полицейский, спускавшийся с крыши на тросе, получил сигнал – раскачался, словно Тарзан на лиане, пролетел окно номера и закрепил посередине широкого панорамного окна на присоски какой-то черный предмет величиной с ладонь человека.
Одновременно в рациях полицейских из группы захвата раздался короткий писк – означавший начало штурма.
Один из полицейских, висевших на тросе, достал из нагрудного кармана маленькую коробочку с желтой кнопочкой. Нажал на нее.
Раздался взрыв! То взорвалось окно, ведущее в номер. Взрыв был направленного действия и потому осколки стекла хлынули в номер – оттуда раздались испуганные крики.
Полицейские, оттолкнувшись ногами от соседних окон, по параболе, один за другим влетели в номер налету, отстегивая карабины от тросов. Приземлившись на пол, каждый сделал кувырок в сторону, чтобы не мешать другим и выставил вперед автомат для безопасного осмотра номера.
Невдалеке от разбитого окна располагалась широкая двухместная кровать с водным матрасом, на которой раскинул руки в сторону, лицом вверх лежал мужчина, на первый взгляд, который был мертв. Рядом со спинкой кровати на полу лежала девушка, закрывшая ладонями свои ушные раковины, она испугано уставилась на ворвавшихся в номер полицейских.
Единственную угрозу, которая представлялась полицейским, нес афроамериканец в костюме серого цвета, стоявший рядом с креслом, на котором, наверное, сидел до начала штурма, и пытался вытащить пистолет из наплечной кобуры, но увидел это движение, один из полицейских сказал: