Точно так же обстоит дело и с болезнями. Если наука уничтожает болезнь, которая верно служила богу, подвиг этот приписывается тому же самому богу и со всех церковных кафедр раздается рекламный хор восторженных похвал, и верующих призывают лишний раз убедиться в том, как он добр! О да, это сделал «Он». Может быть, помедлив лет этак с тысячу, прежде чем это сделать. Пустяки – церковь заверяет, что он все время об этом подумывал, но все как-то руки не доходили. Интересно, все же, нам с Вами узнать из «Новаго Завета» самого Иисуса Христа всем рабам своих господ, а до чего же, в конце-то концов, да и из конца-то в конец, у него дошли руки: «Рабы, повинуйтесь господам (своим) по плоти со страхом и трепетом, в простоте сердца вашего, как Христу… исполняя волю Божию от души, Служа с усердием, как Господу …» (Ефесянам, гл.6, ст.5–7). «Всех почитайте, … Бога бойтесь, царя чтите. Слуги, со всяким страхом повинуйтесь господам, не только добрым и кротким, но и суровым. Ибо то угодно (Богу) …» (I Петра, гл.2, ст.17–19). «Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению; а противящиеся сами навлекут на себя осуждение …» (Римлянам, гл.13, ст.1–7). И когда, все же, измученный народ восстает, сметает вековую тиранию, насажденную ему, как нас заверяют святые отцы, самим Иисусом Христом, когда под руководством своего мыслящего и смелого авангарда народ освобождает свою страну, церковь немедленно и с фальшивым восторгом объявляет это божьей милостью и вновь и вновь приглашает всех баранов пасть на колени и вознести богу за эту милость благодарственную молитву. «Пусть тираны знают, что Недреманное Око следит за ними, и пусть они помнят, что Господь наш Бог не вечно будет Терпеливым, но в назначенный день обрушит на них бурю Своего гнева».
Попы только забывают упомянуть, что медлительнее его нет никого во всей Вселенной; что он мог бы спокойно сомкнуть свое Недреманное Око, и никто бы не заметил разницы, раз этому Оку требуются столетия, чтобы увидеть вещи, которые обыкновенный глаз разглядел бы в течение недели; что во всей истории не найти примера, чтобы он первым додумался до благородного дела – каждый раз он чуточку опаздывает и задумывает подвиг, только когда кто-то другой уже успел и задумать его и совершить. Но вот тут-то непременно является он и присваивает дивиденды.
Попы говорят, что Недреманное Око всегда устремлено на детей бедняков. Во все века это, на их беду, так и было. Ни им, ни «Божьим нищим» ни разу не удалось ускользнуть от бдительного внимания Ока. Да, смиренные в силу своего невежества бедняки – вот кому полной мерой достаются эти блага. Возьмите, для примера, африканскую «сонную болезнь». Этой жесточайшей пытке подвергаются невежественные и безобидные чернокожие, которых бог поселил в глухих дебрях, чтобы затем обратить на них свое отеческое Око, никогда не дремлющее, если представляется случай сделать кому-нибудь пакость. Он позаботился об этих людях еще до потопа. Исполнительницей своей воли он избрал муху, родственницу мухи цеце, которая властвует над бассейном реки Замбези, неся смерть рогатому скоту и лошадям и делая таким образом эту долину непригодной для людей. А страшная родственница мухи цеце разносит микробов, вызывающих сонную болезнь. Хам был набит этими микробами и, высадившись на сушу, рассеял их по всей Африке, после чего страшный мор свирепствовал 6 тысяч лет, пока, наконец, наука не проникла в божескую тайну и не обнаружила возбудителя болезни. Благочестивые нации теперь благодарят бога и прославляют его за то, что он пришел на помощь своим неграм. Священники объясняют, что восхвалять надлежит именно его, ибо именно он просветил ученых. Поистине он – довольно странное существо. Он задумывает гнуснейшее преступление, творит его без передышки многие тысячи лет, а потом требует хвалы за то, что предоставил кому-то другому положить конец злодеянию. И это именно тот, кого церковь и ее подопечные овечки называют «Отцом нашим Небесным», изобрел гнусную муху и послал ее причинять столь долгие страдания, сеять печаль и горе, губить тело и дух бедных дикарей, которые ведь не сделали Всепреступнейшему никакого зла. Из гуманных соображений Вы полагаете, что нет в мире человека, который не жалел бы бедного черного страдальца, и нет в мире человека, который не был бы рад его излечить. Чтобы отыскать того, кто его не жалеет, Вам опять же следует отправиться к «демократам», буржуям или, если Вы верующий, отправиться на небеса; и туда же следует Вам отправиться, если Вы хотите найти того, кто мог бы исцелить беднягу, но, вопреки всем мольбам, не желает этого сделать. Есть только один Отец, настолько жестокий, чтобы обречь свое дитя на подобную болезнь, – только один, и Вам он хорошо известен. Второго такого не создаст и вся Вечность.
И ветхий и новый заветы очень интересны – каждый по-своему. Из ветхого мы узнаем, каким был бог этих людей до того, как он обрел истинную веру, а новый показывает, каким он стал после этого. Ветхий завет рисует, главным образом, кровопролития и сладострастные сцены. Новый посвящен спасению душ. Спасению с помощью огня. Когда бог в первый раз сошел на Землю, он принес жизнь и смерть, когда он сошел вторично, он принес ад.
Жизнь была не слишком ценным даром в отличие от смерти. Жизнь была бредовым сновидением, слагавшимся из радостей, испорченных горем, из удовольствий, отравленных болью, кошмаром, где краткие и судорожные восторги, экстазы, мимолетные минуты счастья перемежались бесконечными бедами, печалями, опасностями, ужасами, разочарованиями, горькими неудачами, всяческими унижениями и отчаянием; жизнь была страшнейшим проклятием, какие только могла придумать божественная изобретательность. Но смерть исцеляла израненный дух и разбитое сердце, дарила им покой и забвение, смерть была лучшим другом человека – когда жизнь становилась невыносимой, приходила смерть и освобождала человека.
Однако со временем бог понял, что смерть – это ошибка; ошибка потому, что в смерти чего-то не хватало; не хватало потому, что, хотя она была великолепным орудием, чтобы причинять горе живым, сам умерший находил в могиле надежный приют, где его уже нельзя было больше терзать. Это бога не устраивало. Следовало найти способ мучить мертвых и за могилой. Бог в течение тысячелетий безуспешно ломал над этим голову, но, как только он сошел на Землю и стал христианином, его озарило и он понял, что надо сделать. Он изобрел ад и оповестил об этом мир. Тут мы сталкиваемся с одной очень любопытной деталью. Принято считать, что пока бог пребывал на небесах, он был суров, упрям, мстителен, завистлив и жесток; но стоило ему сойти на Землю и принять имя Иисуса Христа, как он стал совсем другим, т. е. кротким, добрым, милосердным, всепрощающим – суровость и злоба исчезли и их заменила глубокая, исполненная жалости любовь к его земным детям. А ведь именно в образе Иисуса Христа бог изобрел ад и объявил о нем миру.
Другими словами, став смиренным и кротким Спасителем, он оказался в триллионы раз более жестоким, чем во времена ветхого завета, несравненно более свирепым, какими бы ужасными ни казались нам его прежние поступки.
Свирепый и кроткий? Однако, хотя пальма первенства в злобности должна быть присуждена Иисусу, изобретателю ада, он обладал поистине божественной жестокостью и бессердечием еще задолго до того, как стал христианином. Насколько можно судить, ему ни разу даже в голову не пришло, что в дурных поступках человека повинен он, бог, поскольку человек поступает лишь в согласии с натурой, которую он же ему навязал. Нет, он наказывал человека, вместо того, чтобы наказывать самого себя. И наказание, как правило, бывало гораздо строже, чем того заслуживал проступок. И очень часто наказывался не преступник, а кто-нибудь другой.