– Ну, типа того. Правда, я не успел сходить в душ и от меня скорее всего пахнет ещё и маслом…
– Ой, заткнись, пожалуйста! – воскликнула я.
– Окей, – протянул Илья и правда заткнулся.
– Ну вот опять! – взвыла я.
– Ну что опять? – удивился он.
– Ты это нарочно делаешь?
– Да что я делаю? – остановился Илья и упёрся правой ногой в скамейку.
Кроссовок на ноге скорее всего новый, потому что подозрительно чист. Я остановилась рядом. Горло парня было на уровне моих глаз, так что заметила, как дрогнул кадык.
– Почему ты всегда делаешь то, что тебе говорят?
– Я делаю то, что считаю нужным. Это никак не вяжется с тем, что мне говорят. Прекрасно понимаю, что ты расстроена, потому злишься и пытаешься сорваться на мне. Можешь срываться, сколько хочешь. Меня это не задевает.
– Я никогда не могла понять, что у тебя в башке! – призналась я.
– Как у всех – мозги, – хмыкнул Илья и, отведя взгляд, сказал вещь, которая дошла до меня далеко не с первого раза: – не хочешь понимать, потому и не понимаешь. Захотела бы – поняла!
– Знаешь, ты очень сильно меня бесишь! – созналась я. – Не знаю почему: всё-всё в тебе бесит!
– Это хорошо, – растянул губы в улыбке Илья.
– Ты больной?! – нахмурилась я.
– Бесит – значит, ты ко мне неравнодушна.
– Что значит «неравнодушна»?! – нахмурилась я. – Ты мне не нравишься! Ты мне очень не нравишься!
– Я понял тебя.
– Ты не нравишься мне! – повторила ещё громче.
– Хорошо.
– Что хорошо?
– Ну, я тебе не нравлюсь. Хорошо, говорю.
– Почему, когда соглашаешься со мной, хочется тебя прибить?!
– Может, это потому, что я тебе не нравлюсь?! – предположил Илья без улыбки.
– Нет. С тобой невозможно разговаривать! – психанула я и пошла вперёд.
– Почему? Мне кажется, мы неплохо болтаем, – догнал Илья, а я не могла понять: он издевается или серьёзно. Или парень всегда стебётся над всеми, когда стебутся над ним, а этого никто не понимает?
Да что он за человек вообще?!
– Почему ты идёшь за мной?
– Я тебя провожаю.
– Иди домой.
– Провожу и пойду.
– Ты бесишь меня.
– Ты это уже говорила.
– Запомни: ты мне не нравишься! И не понравишься никогда!
– Знаешь что, Лена?! – спросил внезапно Илья.
– Что? – раздражённо обернулась я, встречаясь с яркими глазами парня.
Вместо ответа он схватил меня за плечи и принялся трясти…
ГЛАВА ЧЕТВЁРРРТАЯ: АНТИПИАР ПРИВОДИТ К ПОПУЛЯРНОСТИ
«– Какого чёрта?!
Где третья глава?!
– Третьей главы не будет!
Мне не нравится цифра «ТРИ»!
– Бессердечный мерзавец!!!»
С трудом разлепив глаза, я с непониманием уставилась на Веронику. Каким образом она тут оказалась?!
– Ты что делаешь? – возмутилась я на её действия.
Соседка нависала надо мной и зачем-то тормошила за плечо.
– Ленка, ты вообще-то уже опаздываешь.
От этой новости я выскочила из постели, принявшись бесполезно метаться по комнате туда-сюда.
– Не мельтеши! Могу поделиться завтраком. А будешь паинькой, попрошу Димасика тебя подвезти.
– У него чё, вертолет? В такое время быстрее метро ничего не существует.
– У Димы на тачке «папина мигалка».
– Мигалка на Порше? Ну да! Очень правдоподобно! – хмыкнула я, задумываясь, бывают ли мигалки на вертолётах.
Если и бывают, то нафига?!
– Скажи, тебе сегодня что-нибудь странное снилось? – неожиданно перевела тему соседка.
– Да. Снился очень хороший сон. Чтобы досмотреть его я пропустила бы учёбу.
– Да? Блииин. Прости!
– Ты же не знала.
– А мне жесткач снился.
– Вампиры, зомби, апокалипсис? – предположила я, натягивая джинсы.
– Не! – протянула Вероника. – Сегодня талисман, что на входной двери закреплён, не выдержал. Нас атаковала всякая нечисть, потому он расплавился и скрутился в козлиные рога. Представляешь?!
– Вау! – восхитилась я без эмоций.
– Один ангел возле меня отгонял чертей. Я спала на диване, а мерзкий волосатый чертёнок дотронулся до моих волос. Ангел треснул его по чёрной мохнатой ручонке и эта тварь, не долетая пола, с хлопком превратилась в пепел, растворившись в воздухе.
– Мерзость какая! – скривилась я.
– Это ещё ничего! Второй ангел гонялся за козлом. Тот пытался проскочить в твою комнату. Тогда светлоликий стал у двери в оборонительную позу, чтоб не пропустить рослого козлину. Но рогатый проскочил у ангела меж ног и, оказавшись в комнате, погладил тебя по голове. После чего принялся радостно отплясывать «лунную походку». Ну, как Майкл Джексон. Ангел схватил козла за ворот пиджака и вышвырнул из комнаты. Козлина влепился в стенку, странно хихикнул и прыгнул в зеркало в коридоре. Оттуда он высовывался и показывал ангелу язык. Светлоликий стоял у зеркала и не в силах достать рогатого, просто смотрел, чтобы тот не выбрался. А нечисть почти прорвалась в нашу квартиру. Но у третьего ангела, что стоял у двери, появился в руках крест. Большой такой, как могильный. И он, значит, поднял огромный пылающий крест и, взмахнув им в воздухе, с силой ударил им о пол. Непонятный вихрь втянулся в нашу дверь и за ней послышались нечеловеческие крики. После – всё стихло!
– Вероныч, что ты употребляешь?! – хмуро поинтересовалась я.
– В смысле? – обиделась соседка.
– Если продолжишь употреблять это дальше, то сможешь снять блокбастер! Клянусь.
– Ну тебя! Я ещё не всё сказала. Прежде, чем проснулась, ангел шепнул кое-что…
– Ну и что же?! – усмехнулась я. Пока Вероника травила байки, я умудрилась одеться и накраситься.
– Он сказал: Не бойся! Им нужна твоя подруга!
– В смысле? Кому «им», – не поняла я.
– Не знаю. Может, нечисти? – предположила Вероныч. – Короче, им нужна ты!
– Окей! – закивала я и направилась на кухню, размышляя, что Алина хоть и была истеричкой, страдающей бессонницей, но глюков странных у неё не было.
Если у Вероники это усугубится, мне придётся менять или квартиру, или соседку!
Я насыпала в тарелку овсяные хлопья, залила их водой и поставила на полторы минуты в СВЧ. Молоко за ночь успело скиснуть в холодильнике. Вероника повозмущалась этому, а я оглядела покрытый льдом морозильник.
Н-да, морозильник замёрз, а молоко скисло.
Я оставила в покое морозного пенсионера и принялась уплетать завтрак. Димасу даже не надо было оповещать, что он подъехал. Своим сабвуфером он поднял весь дом. Затем, до нас донёсся суровый ор бабки с третьего этажа. Она всегда выходит на балкон, поорать на Димаса. К её сожалению, у Димы очень хорошая стереосистема и бронированная тачка, так что старушке никак не удаётся докричаться до нарушителя спокойствия.
– Пошли быстрее, а то Димку соседи убьют.
– Ага, твоего Димку, да убьют! – хмыкнула я.
Димкин папаша – генерал. Это знают уже все в нашем доме, потому, слыша звуки музыки во дворе, просто прячут голову под подушку.
Мы с подругой уселись в тачку, причём Вероника – на заднее сидение, помня, что меня на заднем укачивает.
– Дароф! – поприветствовал нас Димка.
Вероника принялась весело щебетать и мой мозг отключился, будто при цыганском гипнозе. Димас же весело смеялся и поддерживал разговор. Вообще, он напоминал чем-то Иглесиаса. Только без родинки. Такой же высокий, статный и очень богатый. Единственным его минусом было заикание. И то – если бы Вероника не сказала мне об этом, в жизни бы не заметила. Димас заикался только с незнакомыми людьми. Когда привыкал к человеку, этот недостаток исчезал, как само собой разумеющееся. Зато он был прикольным перцем. В общем, нормальный такой Димас и моей соседке с ним очень повезло. Хотя бы потому, что он подкидывал ей деньжат на оплату хаты. Мне же подкидывали деньжат предки.
Выехав со двора, парень включил мигалку и сирену. Нам уступали дорогу и Димка, игнорируя светофоры, довольно быстро подвёз меня к университету.
По-крутому: прямо к крыльцу!
Я вышла из чёрной блестящей машины, а Вероника, не выходя, перебралась на переднее сидение.
– До вечера! – бросила я и захлопнула дверцу.
Сзади послышался свист:
– Вау! Какие люди и на Порше!
Я сделала вид, что глухая и постаралась проскользнуть мимо.
– Что, уже хахали до универа подвозят? – съязвил Витя, постаравшись зацепить.