Тофон оставил Алексея во дворике, велев обождать. Вскоре во дворе стали собираться рабы, живущие в доме. Леша растерянно мялся, разглядывая разрисованные стены и посматривая на собиравшийся народ. Наконец, во двор вышел Тофон в сопровождении сгорбленной пожилой женщины со свертком в руках и Тимокла с большим подносом.
Тофон торжественно задрал подбородок и произнес нараспев низким голосом:
– О, боги, восседающие на вершине Олимпа! О, всемогущий Зевс Громовержец! О, мудрая Афина! О, хитроумный Гермес! Благодарю вас за нашу удачу, благополучие и благодать! Милостью вашей вводим мы в этот дом нового раба по имени…
Тофон замолк на секунду, тихонько шевеля губами. Леша сообразил, что хозяин придумывает ему имя, и напрягся.
– Алексиус, – невольно сорвалось у него с языка.
Эллин хмуро взглянул на Лешу, и тот потупил взгляд.
– Ну ладно, – безразлично махнул рукой хозяин. – Алексиус так Алексиус.
Он набрал в легкие побольше воздуха и продолжил:
– Примите этот дар от нашего дома, – с этими словами Тофон с кратером вина в руке подошел к алтарю и щедро плеснул на него, затем разломил лепешку и положил на алтарь.
Взлохмаченный воробей, сидевший на деревце и внимательно наблюдавший за судьбой лепешки, спорхнул на каменную глыбу и начал ковырять клювом тесто.
Тофон улыбнулся:
– Добрый знак! Боги благоволят тебе… гхм… Алексиус. Теперь ты член нашей семьи!
Леша, не зная, что делать, переступил с ноги на ногу, неловко улыбнулся и кивнул.
– Будь послушен и исполнителен, – продолжал Тофон, – и будешь сыт и доволен. Почитай богов, своего господина и афинских граждан. Если кто обидит тебя или будет несправедлив к тебе, проси моей защиты и защиты богов. Жрецы храма Гефеста всегда придут на помощь несправедливо наказанным.
Леша осторожно покосился на других рабов. У большинства было скучающее выражение лица. Вероятно, это был обряд принятия раба в семью. Тофон продолжал твердить восхваления богам, видимо, теперь он решил пройтись по всем богам по очереди. Леша решил, что от него требуется просто смирно стоять рядом.
– …В знак нашего покровительства возьми этот хитон, – и грек указал на сверток, который держала стоящая рядом женщина. – Мы одариваем тебя нашей милостью и милостью богов! Да будет тебе так же сладко в моем доме, как будет сладко, когда ты вкусишь эти смоквы! – закончив речь, Тофон кивнул Тимоклу. Раб зачерпнул с подноса горсть каких-то плодов, которые оказались подсушенным слипшимся инжиром, и всыпал их в Лешины ладони.
Обряд закончился. Тофон кивнул Алексею и сказал, что по обычаю предков тот свободен до конца дня. Вслед за этим он дал поручение Тимоклу все показать и объяснить новому рабу.
2
Сидя в небольшой кладовке с земляным полом, Леша задумчиво вертел в руках чистый, но уже заштопанный в нескольких местах и порядком застиранный кусок серой шерстяной ткани. При внимательном осмотре ему показалось, что ткань настолько рыхлая, что даже пальцем можно раздвинуть нити и проковырять дырку. Он проткнул мизинцем материю и озабоченно поглядел на Тимокла.
Раб раздраженно прикрикнул:
– Ты что! Глупый варвар, учти: второго хитона тебе не дадут, так и будешь ходить в дырявом!
Леша покорно вздохнул, стянул с себя старый хитон, выданный ему Никомедом еще на корабле, и стал переодеваться. Несомненно, этот хитон выглядел гораздо приличнее прежнего, но тоже, если разобраться, тряпка тряпкой.
Тимокл пришел к похожему выводу, он критически осмотрел результат и тяжело вздохнул:
– Да… Лучше стало ненамного.
Но в данный момент внешний вид не очень заботил Алексея. Пренебрежительно махнув рукой, он потянул Тимокла:
– Ну и ладно. Пошли дом смотреть!
Раб укоризненно покачал головой:
– Истину говорит пословица: «Варваром родился – варваром и помрешь!» – и пошел к двери.
– Слушай, Тимокл, а сандалии мне дадут? А то я все ноги по камням стоптал.
Раб возмущенно обернулся:
– Ну ты и наглец! Хитона тебе мало? Да сандалии не меньше двадцати оболов стоят, они не у каждого свободного есть! Ишь ты, неженка!
Леша разочарованно вздохнул и, прихрамывая, побрел смотреть дом.
Рабы придерживались простого армейского принципа: «Быть подальше от начальства и поближе к кухне». Так что место приготовления пищи в доме пользовалось особой популярностью, и все незанятые рабы слонялись поблизости. На кухне, возле священного домашнего очага, хозяйничала пышная розовощекая повариха Антимона, у которой Тимокл, сразу же позабыв обо всем на свете, принялся клянчить кусочек. Но старая ключница Ифигения, следившая за домом и руководившая хозяйственными работами, не дремала и быстро прогнала раба-попрошайку.
– Уу… жадная змея! – зло пробормотал Тимокл, но послушно удалился и увел Лешу за собой.
– Вон там, – пренебрежительно показал на запертую дверь старый раб, – находится женская половина – гинекея. Там же есть лестница на второй этаж, но входить туда без разрешения нельзя. Подвесят и поколотят. Понял?
Леша осторожно кивнул.
– Вот это – андрон, – Тимокл указал на большой, красиво украшенный зал, выходящий широкой дверью и окнами во дворик. – Здесь господин встречается с гостями. Если повезет, будешь им прислуживать.
– А в чем состоит везение?
– Лопают они там от пуза, и вина – залейся. Даже слугам перепадает. Особенно, когда господа … гхм… устанут… – Тимокл мечтательно зажмурился и причмокнул губами, затем вздохнул и повел Алексея вглубь дома.
Они немного попетляли по длинному коридору, мимо запертых кладовок и подсобных помещений и зашли в большую неопрятную комнату. Внутри стоял спертый запах прелой соломы. На полу лежала груда каких-то тюфяков и тряпок.
– Вот здесь живут слуги. А служанки живут на втором этаже… – Тимокл печально вздохнул и о чем-то задумался. Затем его взгляд упал на матрасы, он поморщился и почесался.
Лешу передернуло.
– Будешь спать вон там, – кивнул Тимокл в дальний угол.
– А у вас нет отдельного… отдельной комнаты?
Тимокл презрительно посмотрел на него и ничего не ответил.
Алексей вспомнил слова Тофона, что он свободен до конца дня, и ему очень захотелось посмотреть город. Поблагодарив Тимокла, он вышел во двор, осмотрелся и, никого не заметив, быстро двинулся к двери. Однако оказалось, что так просто улизнуть из дома не получится. Рядом с входной дверью, в небольшой темной нише, которую Алексей сперва и не заметил, сидел привратник.
– Ты куда? – сурово спросил он.
Алексей вздрогнул от неожиданности.
– Я? Эээ… В город…
– Вижу, что в город! Зачем?
На мгновение Лешу охватила легкая паника. Он было вообразил, что его схватят и обвинят в попытке к бегству. А что потом? Рудник?
Во дворе уже показалась ключница Ифигения:
– Куда это ты собрался?
Леша лихорадочно пытался придумать вескую причину.
Наконец его осенило:
– Иду в храм. Поблагодарить богов за то, что попал в такую замечательную и благородную семью.
Взгляд Ифигении подобрел:
– Молодец! Обожди-ка.
Она скрылась за дверью и скоро вынесла Алексею несколько лепешек:
– Начни с Гестии и поблагодари Гермеса! Главное, не заблудись. Но если что, спроси дом Тофона. Его всякий покажет.
– Большое спасибо… Госпожа.
При слове «госпожа» Ифигения фыркнула. Затем улыбнулась и покровительственно коснулась Лешиной руки:
– Ты славный юноша. Держи! – она протянула Алексею маленькую медную монетку. – Благодари богов!
– Спасибо! – повторил Леша и открыл дверь.
– Чтобы воротился домой засветло! – строго крикнула ему вслед ключница.
Глава 6
1
Сквозь закрытые ставни пробивались солнечные лучи, пронизывая темную комнату. Несколько лучиков упали на теплое покрывало, в которое куталась Пандора. Она лежала, прислушиваясь к голосам, идущим снизу. Вставать или еще понежиться в кровати?