Тут Анна, внимательно слушавшая Алексея, произнесла:
– Слушай, Леша, а тебе не кажется, что во всей этой истории уж очень сильно пахнет феминизмом? Тебе так не кажется? Про ту историю я, честно говоря, даже и вспоминать не желаю. Ибо до сих пор мурашки по коже идут. А эта пришелица восторгается собой! Дескать, вот я какая! Может я не права, не знаю. Но все эти рассказы про то, как бабы расправляются с мужиками, уже надоели. Она тебе больше ничего более путевого рассказать не хотела?
– Понимаешь, Ань, оно конечно всякое бывает. Мы люди современные, а вот она еще из той древней эпохи. Нравы у них были другие. Может и женщины были сильнее. Я не ведаю. Но ты послушай, что она далее поведала мне.
– Хорошо, ― ответила Анна, ― послушаем. Только надеюсь, что дальнейший ее рассказ окажется более мирным.
Алексей улыбнулся и продолжил:
– Она поведала мне о том, что мир, конечно, изменился. И это норма. А насчет феминизма, так я думаю, что во всей этой истории даже и запаха его нет. Смотрел я на нее и думал про себя: «Зачем она здесь? Чтобы поведать нам о том, насколько мы слабы? Да это и без этого ясно! Подарить клинок Стэлле? Хороший повод прийти из прошлого в настоящее.»
– Да еще, наверное, и самой царице! – не выдержал Ян.
– Не знаю, ― продолжил Алексей, ― но что есть, то есть. Я вновь приземлился в рабочее кресло, а она продолжала:
– Женщины все чаще забывают свое предназначение, ― говорила она, ― вот поэтому я и пришла к тебе поведать об этом.
– А зачем именно ко мне? – удивился я тогда. – Ну расскажешь мне об этом, дальше-то что? Что я смогу для тебя сделать?
– Я выбрала тебя, во-первых потому, что ты мужчина и лучше поймешь то, что я тебе скажу. Во-вторых, передашь клинок дочери. В-третьих, ты человек совести и благоразумен. В-четвертых, сильным женщинам нравятся соответствующие им мужчины.
– Так, дорогой, ― встряла Анна, ― а вот с этого момента, пожалуйста, подробнее.
– А что подробнее? ― Алексей налил себе еще рюмочку, ― У меня с ней ничего не было.
– А вот на воре и шапка горит, между прочим, – Анна хитро смотрела на Алексея.
– А на кой, прости меня, шут мне тогда все это рассказывать? – возмутился Алексей.
– Да уж и пошутить нельзя, – Анна смотрела на Алексея, ― ну чего там дальше-то было?
– Сейчас вы все очень слабы, ― сказала она тогда, ― даже накаченные мускулы не всегда помогают. Но не в этом беда. Женщины стали другими. Кажется, что они перестали понимать свое предназначение.
– Ты хочешь сказать, что женщины перестают рожать? – спросил я у пришелицы.
– Причем тут это? ― с горечью произнесла она, ― Да, деторождение – ее наиглавнейшая функция, но не в этом дело.
– А в чем же тогда? – опять спросил я.
– Цель женщины во Вселенной – это создать гармонию с мужчиной. Быть крепкой и сильной, чтобы глядя на нее и мужчина подтягивался за ней. Фактически быть главой семейного очага. Да, быть женщиной – великая ответственность перед Вечностью. Не позволять себе раскисать. А порою так хочется поплакаться, кому-нибудь. Ведь так трудно быть женщиной!
Только тут я понял, почему она здесь. Мне действительно стало жаль ее. Она, хочешь того или нет, должна быть сильной. Но ведь она же ЖЕНЩИНА! Прости меня, Ань, но я обнял ее. Она заплакала. Да, ей было очень тяжело быть сильной.
– Стал бы ты моим мужем, горя бы я не ведала с тобой! – сказала она. – Был бы моим покровителем. Прижалась бы я к тебе, и укрыл бы ты меня от всех бед и ненастий. Знаешь, как мне тяжело? Очень!
– Ах ты, горе ты мое, ― произнес я поднимаясь из кресла, подойдя к ней и обнимая пришелицу, ― во дела-то! Во сне такое не привидится. Ну, и что нам с тобой делать?
Я смотрел на нее, она на меня. Из ее глаз текли слезы. Самые обычные бабьи слезы, которые порою так много могут рассказать о человеке. Я увидел ее изнуренные, усталые глаза. Мы оба вздохнули.
– Вот что, ― произнес я, освободив ее из объятий, ― в ногах правды нет. Присаживайся. А теперь расскажи-ка мне про этот клинок. Откуда он? В общем, его историю.
И вот что она поведала:
– Это очень древний клинок. Достался моему прадеду от его далекого предка. Как гласит легенда, сам Посейдон вручил ему этот клинок за смелость и мудрость. А к владыке морей и океанов спустился этот клинок со звезд.
– Да, богатая история этого клинка, ― заметил я, ― так вещь-то какая дорогая. Неужто не жалко?
– Так ведь для дела, – ответила она. – Стэлла – великая девушка. Станет великой женщиной. Благословение для твоей дочери принесла я. Благословение Вселенной. Твоя дочь – первый человек будущего. Первый человек, благословляемый Вселенной.
Я хотел было что-то сказать, но вновь появившееся воронка из тумана и звезд стала увлекать пришелицу в ее невероятный мир, из которого она только что явилась мне. Вероятно, в ее прошлое. Ее красивая стройная фигура стала прозрачной и наконец исчезла вовсе. И, словно отзвук эха, я услышал ее голос:
– Благословение Стэлле! Первому человеку женщине новой эпохи!
– Потом все стихло, – произнес Алексей, глядя на Анну, ― Ну а все остальное ты знаешь.
– Да все вроде складно, ― проговорил Ян, ― только одно не понятно. Благословение благословением, а Стэллы-то в итоге нет! Как это понять?
– Не знаю, ― ответил Алексей, ― сказать трудно.
– А я знаю почему, – вдруг сказала Анна, ― знаю, почему так получилось со Стэллой. Она – это тайна будущего человечества. Она действительно первая. Ну, пришелица! Мало того, что пришелица, так еще и Посейдона сюда приплела! А Нептуна случайно не упоминала? Стэлла, клинок! Клинок, Стэлла! Да все это просто тайна Вселенной! А Она, эта Вселенная, случайно не забыла о том, что мы самые настоящие, обыкновенные люди. Что у нас есть чувства в конце концов. Тайны, тайны кругом. А вот Она, эта Вселенная, как я лично понимаю, не очень-то желает расставаться с этими своими тайнами. Благословение Стэлле в итоге быть тайной! И снова Ее тайной! Вот что это за клинок, пропади он пропадом. Из-за него я лишилась дочери!
Анна умолкла.
– Ты закончила? – Алексей смотрел на нее.
– Да.
– А вот теперь скажу я, – Алексей был спокоен. – Видишь ли, Анна, нам, людям, в отличии от всяких там высших разумов, даны эмоции. Мы можем переживать, можем плакать, любить, ненавидеть. В этом и наша слабость, и наша сила. Иным это невозможно, так как их мир бестелесен. Я видел в этой пришелице сильную и одновременно несчастную женщину. И она вовсе не виновата в исчезновении Стэллы.
– Вернее, в ее гибели, – уточнил Ян.
– Ну уж это слишком. Не погибла она, а ушла в Мир Иной, – поправил Яна Алексей. – А Мир Иной вовсе не загробный мир, а именно Мир Иной. Понимаешь, ее взяла стихия.
– Может быть и так, ― ответил Ян, ― но мне от этого не легче.
– Нам всем нелегко, ― поддержала Анна, ― видать, благословение – это самопожертвование ради жизни, – произнесла она и сама вздрогнула от своей догадки.
Ян и Алексей притихли. Анна осталась сидеть с полуоткрытым ртом.
Действие одиннадцатое
Утром, проснувшись, Глеб был стекл как трезвышко! Ни малейшего признака головной боли. Глеб потянулся:
– Ну и самогон! – проговорил он, – Класс!
Татьяна Сергеевна уже хлопотала по хозяйству.
– Утро доброе, Татьяна Сергеевна! – поздоровался Глеб.
– Доброе, доброе! Как спалось-то?
– Ой! Да замечательно! К новым местам я особенно не привычен, но здесь… В общем, спал отлично! Даже снилось что-то. Вы представляете – иммуноандроиды!
– Так Вы же их ни разу не видели! – удивилась Татьяна Сергеевна. – Так почему сразу именно они?
– Сам не знаю, ― пожал плечами Глеб, ― может быть просто был под впечатлением.
– А может и в самом деле скоро предстоит встреча с ними! – пробасил рядом голос Ивана Ивановича. – Утро доброе! Как самогончик?
– Классный! – ответил Глеб. – Никакой головной боли! Даже скорее наоборот, свежесть какая-то. А вот сейчас еще умоюсь, и совсем будет хорошо! Мне бы в душ.
– Только вода там прохладная, – ответила Татьяна Сергеевна и указала где находится душ.
Глеб поспешил в душевую. Прохладная вода дарила свежесть. Глеб мылся с наслаждением. Затем поспешил в дом.