Так сказала Элис, но нянька тогда здесь не работала, как и остальные слуги, не считая Медликоута, с которым Клодия практически не разговаривала. А, возможно, следовало бы поговорить. Потому что вопрос, будто острый нож, пронзил прочную броню из мрачных улыбок и протокольного этикета, которой прикрывался отец. Клодии, наконец, удалось нанести ощутимый удар.
Она улыбнулась, чувствуя, как горит лицо.
Возможно, в смерти её матери таится какая-то загадка. Болезни были делом обычным, но богатые могли раздобыть запрещённые лекарства.Медикаменты считались слишком современными для Эры. Смотритель строг, но если он любил свою жену, то должен был сделать для неё всё, что в его силах, даже если бы пришлось нарушить закон. Может, он пожертвовал женой ради Протокола? Или произошло что-то похуже?
Ночная бабочка шныряла по потолку. Клодия высунулась в окно и залюбовалась небом.
Летние звёзды озаряли крыши замка слабым призрачным светом, отражавшимся серебристыми бликами на ряби воды.
Её отец замешан в смерти Джайлза. Может, он убивал и раньше? И вдруг Клодия подпрыгнула – её щёку погладили мушиные крылышки, раздался шёпот: «В диване у окна», – и мушка улетела обратно, на слабый свет из окна в башне Джареда.
Клодия широко улыбнулась, пошарила под подушками, нащупала холодный кристалл и осторожно вытащила его.
Грани Ключа поймали свет звёзд и поглотили его. Казалось, внутри него загорелось тусклое свечение, а орёл в сердцевине словно бы держал в клюве серебристый огонёк.
Наверное, Джаред принёс его, пока все ужинали.
Она приняла необходимые меры предосторожности – погасила свечи и закрыла окно. Стянула с кровати тяжёлое одеяло, завернулась в него и положила Ключ на колени. Коснулась его, потёрла, подышала на него.
– Поговори со мной, – сказала она.
***
Финн замёрз настолько, что не хватало сил даже на дрожь
Их окружал непроницаемо чёрный лес, в крохотном круге света от фонаря виднелись лишь вытянутая рука Кейро и бесформенная фигура спящего Гильдаса. Девушка скрывалась в темноте, под деревом, она не издавала ни единого звука, возможно, спала.
Он осторожно потащил к себе сумку Кейро. Надо напялить один из нарядных жакетов брата. Может, даже два, а если они порвутся, Кейро как-нибудь переживёт.
Притянув сумку, он сунул руку внутрь и наткнулся на Ключ.
Тот был тёплым.
Финн бережно вытащил кристалл, обхватив его пальцами, чтобы исходящий от него жар согрел руку.
– Поговори со мной, – сказал Ключ.
Финн вытаращил глаза и оглянулся на остальных.
Никто не пошевелился.
Он осторожно поднялся – в тишине громко проскрипел его кожаный пояс. Сделал три шага по хрустящему под ногами покрывалу из металлических листьев. Кейро что-то пробормотал во сне и повернулся на другой бок.
Финн зашёл за дерево и замер.
Потом поднёс Ключ к уху. Тот молчал. Финн пробежался по нему пальцами, потряс, и прошептал:
– Сапфик. Лорд Сапфик, это вы?
***
Клодия ахнула.
Ответ прозвучал так отчётливо. Она огляделась по сторонам, в поисках прибора, на который можно было бы записать этот разговор, ничего не обнаружила и ругнулась. Потом сказала:
– Нет! Нет. Меня зовут Клодия. Кто ты?
– Тихо! Они могут проснуться.
– Кто это они?
После паузы он сказал:
– Мои друзья.
Он чуть дышал и казался до странного напуганным.
– Кто ты? – повторила она. – Где ты? Ты узник? В Инкарцероне?
***
Финн недоверчиво уставился на Ключ.
В сердцевине горел маленький синий огонёк. Финн наклонился ниже, и отсвет упал на его лицо.
– Конечно, да. Значит, ты… Снаружи?
Наступила тишина, продолжавшаяся так долго, что Финн испугался, не прервалась ли связь, и торопливо сказал:
– Ты меня слышишь?
Одновременно с ним заговорила девушка:
– Ты ещё здесь? Прости.