– А труп, убитый? Как он? – поинтересовался молодцеватый оперативник, зажигаясь сыскным задором и напрочь позабыв о неприятном разговоре, произошедшем чуть раньше с Аникиной, – Ты его уже видел? Почему начальник выглядит излишне взволнованным? Что там произошло необычного?
– Знаешь, – в очередной раз усмехнулся бывалый майор, выдавая безразличное отношение ко всему полицейскому делу, – если оставаться до конца откровенным, мне давно уже «по барабану», что происходит вокруг. До моего блаженного пенсиона осталось всего три месяца – а дальше? – только меня и видели. Успешное раскрытие ну́жно вам, молодым, поэтому «копайте», ищите! Я своё отслужил и благополучно собираюсь отправиться на долгожданный, заслуженный отдых. Это вон Карелину больше всех надо: ему неограниченную власть подавай. Лично я её с недавних пор вообще вовсю презираю. Служебные обязанности я исполняю справно, переживать же за общее дело – как, скажем, несколько раньше? – я больше не собираюсь.
После откровенных, а главное безрадостных, слов Градов отчётливо уяснил, что участковому случившееся происшествие нисколько не интересно. Не желая пускаться в губительную полемику, он заспешил с подробным докладом, искренне надеясь поучаствовать в последовательном осмотре «подозрительного», неестественно странного, трупа.
Глава II. Суздальская трясина
В то же самое утро, примерно в аналогичное время, на территории Суздальского района, расположенного неподалёку от поселкового образования Нерша, по дремучим лесам, раскинувшимся и без конца и без края, восседая на собственном «квадроцикле», продвигался привлекательный молодой человек. Сзади него, крепко обняв за гибкую талию и плотно прижавшись, сидела неописуемо красивая девушка. По их нежному отношению и умилённым физиономиям, нетрудно предположить, что двое поистине счастливых людей являются не только обыкновенными, простыми знакомыми, но и божественными созданиями, безумно друг в друг влюбленными. Кто же они такие?
Неотразимая красавица (как, наверное, стало ясно?) – это та маленькая Наташа, которую милосердно оставили жить (в далёком 1998 году) и которую сострадательно пощадил огромный преступный громила. Теперь она выросла, вся расцвела и превратилась в очаровательную особу, ни с кем не сравнимую и сказочно бесподобную; ей давно уже исполнилось двадцать шесть лет, и она вовсю блистала непревзойдёнными внешними данными. Елисе́ева Наталья Дмитриевна (а именно такое имя досталось ей от рождения) выделялась необыкновенными, изумрудного цвета, глазами (она ими попросту ослепляла) и обладала шикарными белокурыми локонами. Худощавое (как и изумительная фигура) лицо представлялось продолговатым; оно выглядело и милым, и восхитительным. Особенно на нём выделяются следующие примечательные особенности: удивительный ровный нос, выдающий благородную натуру и твёрдый характер; нежные, немного припухлые губы, приятным оттенком схожие с морскими кораллами; тонкие, без малых изъянов, дугообразные брови, передающие впечатлительный темперамент; загорелую кожу, гладкую и румяную, не требующую современной косметики; аккуратные уши, хотя и чуть оттопыренные, но удачно скрывающиеся за пышными блондинистыми кудря́ми. Вот такой прелестной красавицей и предстала та маленькая запуганная девчушка, какая сумела выжить в давнишней кровавой разборке.
Возвращаясь к давнему прошлому, когда она потеряла обоих родителей, волей-неволей Наташеньке пришлось воспитываться в государственном детском учреждении. Помимо всего прочего, там она подчерпнула жизненно необходимые качества: сугубо положительные – несгибаемую стойкость, повышенную выносливость и общую уверенность в нескончаемых силах; немножечко негативные – соразмерную нагловатость, непослушное своеволие и упрямую непримиримость к мнению, шедшему вразрез с её собственным. Можно без прикрас утверждать, что за время детдомовского существования, сначала маленькой девочке, а потом и юной девушке пришлось столкнуться со многими непомерными трудностями – а это, между прочим, помогло закалить не по-женски мужественную натуру и выработать неустрашимую, сильную волю. Впрочем, не чу́жды ей были и нежная ласка, и весёлое дружелюбие, и стеснительная застенчивость, что могло проявляться исключительно к близким людям. Как раз таким молодым человеком, к которому Елисеева прониклась самыми тёплыми чувствами, оказался американский предприниматель Майкл (или Майки) О'Доннелл.
Познакомились они на одном литературном брифинге, где Наташа презентовала новую книгу. Вопреки незавидному прошлому, она успешно закончила филологический факультет Шуйского педагогического университета и непринужденно занималась свободным фрилансом, включавшим в себя и рерайтинг и копирайтинг; все остальное свободное время она посвящала необузданной фантазии, беспрестанно роившейся бесконечными творческими замыслами, которые она аккуратно документировала в домашнем компьютере. У Елисеевой получались совсем неплохие произведения, мгновенно расходившиеся среди почитавшей аудитории, искренне полюбившей сентиментальные романы, выходившие из-под умелой, изрядно поднаторевшей, руки. Именно благодаря её увлечённому хобби, и появилась та редкостная возможность, какая позволила познакомиться с успешным штатовским бизнесменом, случайно оказавшимся в Ивановской области, а с томительной скуки забредшим на региональную презентацию писательского таланта.
Едва достигнув тридцатипятилетнего возраста, мужчина виделся отлично сложённым – выделялся могучим, развитым телом, приятной наружностью и природной мужской привлекательностью; ростом он выдался чуть выше среднего и имел атлетическую фигуру, где особое впечатление создавали широкие, сильные плечи. Приятное лицо представлялось книзу чуть вытянутым и включало в себя приятно закоренелые очертания: серые, немного голубые, глаза светились аналитическим разумом, но и не исключали молодцеватой игривости, задорной веселости; нос – в основном прямой, посередине украшался едва заметной горбинкой, выдававшей некоторую принадлежность к итальянской национальности (что особенно подчеркивалось смугловатым оттенком кожи); губы выглядели еле-еле припухлыми, что передавало общее, беззлобное добродушие; волевые скулы существенно выпирали и указывали на очевидное присутствие несгибаемой мужеской воли, а заодно и твёрдой, едва ли не упрямой решительности; волосы укладывались короткой прической, имели пепельно-сероватый оттенок и вообще не скрывали округлых ушей, и небольших, и плотно прижатых.
Неудивительно, что два и внешне и внутренне одинаковых человека то́тчас же поняли, что созданы одна для другого. В тот день молодой кавалер дождался окончания просветительского мероприятия, и осмелился подойти к бесподобной красавице, и пригласил её отужинать в приличном ивановском ресторане. Недолго думая, Наташа, с затаённой радостью, тут же и согласилась. Впоследствии между ними завязались отношения гораздо более тесные, нежели обыкновенная сердечная дружба.
С того удивительного момента минуло почти полтора года – и вот настало долгожданное время, когда маленькая девчушка, выжившая в сложной, практически безвыходной, ситуации, решилась найти то спрятанное сокровище, из-за которого в далёкие девяностые годы покойный родитель и поплатился молодой, внезапно оборвавшейся жизнью. Нетрудно догадаться, поисковые мероприятия взвалил на себя благонадёжный иноземный поклонник, взявшийся оплатить немаленькие расходы, направленные на приобретение походной амуниции и средств передвижения по непролазной, а где-то болотистой местности.