Одним из самых громких скандалов начала 1980-х гг., который приобрел всесоюзную огласку, оказалось дело бывшего начальника областного управления торговли Константина Будницкого. Разоблачение руководства торговли в Ростовской области стало очередным этапом показательной борьбы с коррупцией после «дела Медунова» и сочинской курортной мафии. В «краснодарском деле» были вскрыты многочисленные факты взяточничества, злоупотреблений, которые осуществлялись в торговле. Похожую картину следователи обнаружили и на Дону. Ростовская «торговая мафия», вести о разоблачении которой прозвучали по центральному союзному телевидению и в прессе, до сочинских масштабов не дотянула, однако дело было шумным и весьма резонансным. Будницкому в этом преступном сообществе отводилась роль «крестного отца», и по итогам судебного рассмотрения за получение взяток он был привлечен к пятнадцати годам лишения свободы с конфискацией имущества. Правоохранителями были арестованы и привлечены к ответственности заместители Будницкого, начальники ростовского, новочеркасского, таганрогского, батайского городских управлений торговли. Известный ростовский журналист и краевед Александр Оленев так описывает действовавшую схему работы: «Константин Будницкий стремительно делал карьеру. У него был талант находить нужные подходы к нужным людям. С должности директора магазина он перешел в городское, затем областное управление торговли. Тогда же начала складываться система взяток, озвученная позже на судебном процессе. Так, продовольственный магазин средней руки должен был платить „наверх“ тысячу рублей в месяц (при средней рабочей зарплате 120—140 рублей). Оставались ли деньги у Будницкого или шли наверх в более высокие эшелоны власти, осталось загадкой. Суд не дал ответа на эти вопросы.»179. В преступную группу по данным правоохранителей были вовлечены работники аппарата управления, магазинов, складов, баз и хранилищ, которые нанесли государству ущерб на миллионы рублей180. Но дело Будницкого имело и определенное продолжение. После судебного процесса в исправительно-трудовой колонии Будницкий скончался, а его пышные похороны, куда пришло большое количество людей, в том числе руководителей учреждений, известных людей города, бывших коллег по торговле, всколыхнули в очередной раз Донскую столицу и партийное руководство. Вопрос рассматривался на бюро и пленуме обкома в январе-феврале 1987 года. Николай Пивоваров – второй секретарь обкома КПСС в бытность работы Будницкого в органах власти – сказал: «Если как-то занимались подбором кадров высшего эшелона, то кто работает директорами магазинов, столовых, трестов, торговых объединений, заведующими цехами, ателье, мастерскими, соответствуют ли они занимаемым должностям, – все эти вопросы были отданы на откуп дельцам и преступникам из областных управлений, которые формировали за нас и формировали за подкуп касту взяточников, мастеров наживы и надувательства населения»181.
Нашумевшим похоронам была посвящена хлесткая «перестроечная» статья Владимира Фомина в «Литературной газете»: «Не так давно Будницкий был известным в городе человеком. Сидел в президиумах, выступал на совещаниях. Кто б мог тогда подумать, что под личиной степенного, рассудительного руководителя скрывается закоренелый взяточник! Беря с подчиненных, он делал богатые подношения вышестоящему руководству и поэтому чувствовал себя уверенно. Будницкий вместе с разнокалиберными сообщниками – от разрубщика мяса до начальника главка республиканского министерства – нагло и безнаказанно обворовывали в конечном итоге покупателей, расхищали государственное добро… Когда судили Будницкого, других торговых работников Ростова и области, не один раз в зале звучали слова о том, что они не виноваты, они жертвы сложившейся здесь системы. Чтобы „успешно“ решать производственные задачи, надо было, дескать, задабривать покровителей, брать для этого взятки у подчиненных. Без всякой, естественно, корысти для себя. Ни одна из „жертв“, как выяснилось на суде, все же не забывала при этом о себе.»182. Кладбищенская могила К. Будницкого стала еще одним поводом для размышлений Владимира Фомина: «Пользуясь связями, получили разрешение на „подзахоронение“ на участке, где уже десять лет нет захоронений. Мало того, протиснулись на более почетное место, в первый ряд, на центральную аллею. Это тоже стало стилем – почетным местом, богатым памятником воздавать „сотоварищам“ почести. При жизни им так недоставало почестей, которыми можно было пользоваться открыто! В старой части кладбища, где погребения давно запрещены, подобные захоронения бросаются в глаза, как свежие заплаты на старом платье. Десятки, сотни таких могил. Новые, богатые ограды буквально лезут на аллеи, затеняя и оттесняя старые могилы. Скажу искренне: жутко! Хочется в полный голос закричать: берегитесь, ОНИ наступают! Мне даже кажется, что хоронили они не Будницкого, а пытались схоронить все новое, что нарождается в нашей жизни, по существу, НАС»183.
Еще одним скандальным уголовным сюжетом стало положение дел на транспорте, в частности, в «Совавто-Ростов» – организации, осуществлявшей перевозки, в том числе в зарубежные страны. В середине 1980-х гг. были осуждены три начальника автоколонн, которые брали взятки от водителей за предоставление им возможности осуществить рейсы за границу. Размер взятки составлял от 25 до 200 рублей за рейс и выплачивался деньгами, либо привезенными из командировки импортными товарами и техникой (магнитофонами, радиоприемниками, джинсами, электрическими бритвами, одеждой). Водители за взятки нередко обеспечивали себе отпуска и отгулы в желаемое время. Коррупционный формат стал привычной практикой водителей на предприятии. По данным обкома КПСС, из 600 коммунистов, работавших в «Совавто-Ростов», 400 давали взятки184.
Рецепты, которые выписывались партийным руководством области, были просты185. На местах требовалось совершенствовать воспитательную работу с кадрами – бороться с пьянством, хищениями, взяточничеством, стяжательством (!) и мещанством (!). Только моральная стойкость, идейная убежденность, классовая закалка, ненависть и презрение к классовому врагу могли, по мнению руководства Ростовского обкома КПСС, дать необходимый результат. С партийной трибуны звучали оценки: беспринципность, легковесный подход, запущенность работы по воспитанию резерва, «всепрощение», отсутствие нужного уровня требовательности, попустительство, либерализм и протекционизм. «Да и первый секретарь обкома обязан был проявить больше требовательности к вопросам проведения ленинской кадровой политики в жизни», – саморазоблачительно сокрушался И. А. Бондаренко на партийной конференции в январе 1984 года186.
По мнению руководителя обкома, «в современных условиях, когда воинствующий империализм развязал невиданную по своим масштабам идеологическую войну против Советского Союза»,187 следовало находить новые формы мотивации трудящихся через живую инициативную работу, своевременную постановку актуальных вопросов. На конференции И. А. Бондаренко в подтверждение своих слов цитировал звеньевого совхоза «Северный» Владимира Михайловича Ломиногу: «Руководители часто бывают у нас, но о чем они говорят с нами? Все больше о центнерах, о нормах выработки, а что на душе лежит у человека – редко кто интересуется»188. Но было уже очевидно, что данными технологиями управления многие проблемы преодолеть невозможно. Требовались иные механизмы мотивации руководителей, стимулирования трудящихся, новые способы создания конкурентоспособной продукции и решения по насыщению потребительского рынка товарами массового спроса.