Сергей Ходосевич - Жара

Жара

Редактор Сергей Ходосевич

ISBN 978-5-0051-1921-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От редактора

https://vk.com/club188576710

Традиционный сборник группы Наше оружие слово ВК открывает читателю новые имена и продолжает знакомить с творчеством завсегдатаев нашей литературной группы. Проза и поэзия на любой вкус, где каждый сможет найти что то родное для себя, что всколыхнет душу. Сборник, что назван Жара, представляет собой капустник из творчества наших авторов, который всегда захочется прочитать, где то в тени от летнего зноя или в тишине от всех домашних дел в уютном кресле

Оксана Довгунец

Визави

Простое право быть собой

Гость из снов

Ундина

Уходило лето

Гульнара Гуськова

Моему городу Санкт-Петербургу

Отпуск

«Растворился дивный сон, усмешка утра…»

Сказки нашего леса

Лелеет сказка

Единство добра и зла.

Сеется чудо.

Закат

Марина Зонтикова

Ох, ты Русь моя – Россия!

Юлия Кабиокова

Чёрмозский пруд

Денис Кабиоков, 7 лет

Сказка. Возвращение блудных гусей

Жили-были гуси: Гайка, Винтик и Ломайка. Однажды темной холодной ночью они залетели в окно дома и сломали ночник. Хозяин проснулся от шума, попытался зажечь ночник – не получилось, тогда он включил фонарик на телефоне и огляделся: – Кто здесь? – раздраженно спросил он. Никто не отозвался. Гуси к тому времени уже улетели в конюшню. Хозяин махнул рукой и лег досыпать. Только утром он понял, что неведомые ночные гости сломали ночник. – Жаль. Придется выкинуть, – сам себе сказал хозяин. Днем он купил новый ночник. Вечером решил проверить, работает ли ночник. Вставил вилку в розетку, и ночник очень ярко осветил комнату, как солнце. Так и лег спать со светом. Гуси увидели свет в окне, залетели в комнату и сломали телевизор. Хозяин проснулся, огляделся: – Почему это телевизор на полу?

Подошел ближе и увидел, что экран сломан: – Утром отнесу в мастерскую. Вдруг удастся починить. Хозяин долго думал о том, кто ломает технику. Сосед подсказал посмотреть под окнами. Хозяин посмотрел и обнаружил следы гусиных лап и перья. Тогда он пошел в конюшню, отругал гусей и выгнал из дома. Гуси улетели. Хозяин стал жить спокойно: никто не просил еды, не ломал технику, не топтал грядки, не щипал соседских детей… Но, однажды, хозяин понял, что скучает по пернатым проказникам и тревожится за них. Гуси же, почувствовав свободу, летали по всей стране, пакостили по мелочам и питались, где придется. И вдруг, Гайка сказал: – Я устал от этой свободы, устал есть вредные булки и чипсы, которыми нас кормят дети, устал от того, что нас никто по настоящему не замечает и никому мы не нужны. – Да. Хозяин меня всегда больше всех ругал, но за дело, никогда не бил и кормил вкусно, – грустно добавил Ломайка. – А меня хозяин храбрым называл. А иногда сядет на крыльцо, подзовет к себе и рассказывает про жизнь свою и про всякое разное. А давайте обратно, домой… – предложил Винтик. – Думаешь, он нас простил? – Ломайка неуверенно переступал с лапы на лапу. – Даже если и нет, мы скажем, что перестанем хулиганить и будем его слушаться. И гуси полетели домой. Хозяин копался в огороде. Сильно захотелось пить. Он повернулся в сторону скамейки, на которой стояла бутылка с водой. И увидел трех потрепанных гусей, виновато глядящих на него. – Вернулись, хулиганы мои?! Вот я вам всыплю! Марш в конюшню, сейчас буду вас кормить!

В конюшне Гайка поделился с друзьями: – Слова грозные, интонации строгие, но глаза блестят от радости. Зуб даю, простил он нас. – Да мы уже итак поняли, – хором отозвались Винтик и Ломайка. С тех пор хозяин и гуси стали жить дружно.

Сергей Карпеев

Сальванс

Музыкальный учебник философии

За окном стучал надоедливый, нудный дождь. Эти падавшие в лужу капли были единственным признаком жизни, единственным маятником, отмечавшим время, единственным звуком долетавшим до Насти из всех земных шумов. Сколько сейчас времени она не знала, она видела лишь только мрак и безмолвие. Часы что ли остановились в большой комнате, даже хода стрелок не слышно? А раньше были такими точными и правильными и ещё строгими, как старый учебник философии в ящике маминого стола. Впрочем «учебником философии» это её Настю так называет Женька считая свою соседку чуть ли не самым серьёзным человеком на Земле. Возможно раньше, ещё два года назад она токовым и была как – никак работала в школе и дети её, кажется, любили. На её уроках литературы за окном на время замирал мир, так ей тогда казалось, а теперь? Инвалидная коляска, красная подушечка на коженом чёрном потёртом сидении и четыре колеса вместо ног, а на них за приделы родной Казани выехать никак невозможно, как не старайся хоть выпрямись, хоть закрутись в немыслимый жгут. А ещё этот негромкий, стеснительный стук в окно Кого это к ней несёт почти ночью? Тогда, два года назад, в «газоне» тоже что-то стучало, но он медленно обогнул привокзальную площадь, и свернул вправо на дорогу. Преодолев бугристый объезд «газон» мягко покатил по асфальту. И тут….И всё равно тот шофёр который вылетел им на встречу не был подлецом. Вернее он тогда ещё не был подлецом. Подлецом он стал потом, позднее когда ни разу ни пришёл к ней в больницу, и даже помощь никакую не предложил, копейку для неё, для Насти, побоялся от сердца оторвать. «Не все люди хорошие, есть и сволочи» – сказала тогда мама. А всё —таки кто же это может стучать ночью? Наверное, Женька, опять потерял ключи, вечный он растеряха! Хорошо, что не так давно он дал Насти запасные ключи от своей квартиры, так на всякий пожарный случай.. Две недели назад вот таким же тёмным вечером, когда, парень явился к ней с той же самой бедой они с ним выясняли очень актуальный вопрос; – Что такое любовь? – Как ты думаешь, что такое любовь, – спросила тогда Настя – Любовь? Не знаю, – замялся Женька, – нет знаю, любовь это кирпичём по голове. – А у тебя есть? – пытливо посмотрела на него девушка. – Не отыскал ещё, – невесело усмехнулся сосед по лестничной площадке, – Найду, какие мои годы. – И у меня нет, и не будет, а мне через две недели стукнет двадцать девять лет, это много или мало, – не знаю. Хотя вру, у меня есть тень любимого имени – Почему только тень? – Потому что настоящее любимое имя исчезло. Раньше было, а теперь нет – Пушкин или Тургенев, а может Куприн, вон какой у тебя большой выбор, не каждой девушке, в твоём возрасте, так везёт. – Нет, у него было очень простое, незаметное, русское имя Коля Савельев, а потом, я вдруг совершено неожиданно выпала из седла жизни и рядом с ним тут же появилась Светлана Я не обижаюсь, нет. Тень – то всё-таки осталось, а тень это мои воспоминания о нём, хорошие или плохие, но всё равно воспоминания. Он тоже очень любил литературу, только больше зарубежную. И музыку тоже любил, например, обожает Битлс, а ей Насти немножечко нравится Гендель и та песня, которую она впервые услышала на свадьбе брата у неё тогда уже была травма позвоночника то есть был перелом в позвоночном отделе позвоночника. Он и сейчас никуда не делся просто Настя стала о нём меньше думать. На той свадьбе Настя выпила первый свой большой, граненый стакан водки и тут же на время простившись с изнуряющей болью отправилась лицезреть сны. Пусть чёрно-белые, но до ужаса замечательные где сам Александр Иванович Куприн дарил ей, простой учительницы литературы, свой гранатовый браслет и почему-то то и дело доставал из кармана куриные, варёные яйца. Уже гораздо позже Настя анализируя свой сон и мысленно раздирая его на незначительные лоскутки и тряпочки поняла что эти самые яйца принадлежат тёти Нади – маминой двоюродной сестре. Старушка эта часто заходила к ней в палату, потому что жила через дорогу от больницы, и приносила только одни вареные яйца. А между тем у подружек в палате холодильник уже отказывался закрыватся до краёв наполненный различными, домашними вкусностями. А потом во сне снова появился двоюродной брат Гена с тем же самым гранёным стаканом водки в руке и снова предложил выпить: – Только не пей до конца. Упадёшь! – сказал Гена – Куда же падать? – ответила девушка, – И так уже на диване лежу!