Взгляд остановился на Малике.
«А с ней что делать? Пока буду провожать её до дома времени уйдёт много… А, может, пусть спит? А я пойду себе тихонечко. Оружие заберу, а куртку оставлю на память. Нет, куртка нужна, иначе загнусь на поезде. Пусть фрукты лякибутные будут моим подарком. Малика местная. Дорогу домой найдёт. Очень жаль расставаться с такой красоткой, пусть и с синей кожей, но, по-другому никак. Я чужой в «этом мире бушующем». Мне надо домой. Извини, Малика».
Забрал свои вещи, и уже прилично отойдя от спящей девушки, зачем-то оглянулся. Поморщился. Перед глазами возникла картина: разодранная женщина у могучих лап хищника! Клыкастая пасть перекусывает мою синекожую богиню!
– Блин! ― присел сомневаясь. ― Иритан долбанный! ― с тоской взглянул в сторону дерева с механической рукой. И снова оглянулся в сторону покинутой стоянки. ― Да что я, не мужик что ли? Мало ли баб встречу по дороге, и что, каждую провожать?!
Размашисто направился в сторону рельс. Шагов через двадцать остановился, оглянулся всматриваясь в то место, где осталась Малика, и! вроде бы мелькнула белая спина клыкастого иритана!
– Малика?! ― до рези в глазах вглядываюсь в сиреневые сумерки, замер ожидая вот-вот услышать истошный вопль девушки. Ничего не происходит. ― Малика!!
Выхватил трамп и нажав на пуск, со всех ног, напрямик побежал к синекожей богине! Пробежав стометровку и выскочив из-за дерева, увидел её… мирно спящую под открытым небом.
Дыхание с шумом вырывается из груди! Радостно и с облегчением рассмеялся:
– Померещилось. Тьфу ты! Накрутил же себя! Ну блин, артист!
Сзади раздался глухой рык похожий на приближающееся землетрясение. Замер! Сердце остановилось в предчувствии конца света. Палец нервно отыскал выемку на трампе. Выстрелил с разворота и рухнуло небо!
Глава 7. Синие воины
«Жарко. Душно. Нечем дышать. Воздуха, воздуха!»
Испуганно открыл глаза: темно, волосатые заросли, вонь ужасная, резкий запах большого животного. Стиснув зубы, собрав силы рванулся вперёд головой и глыба, прижимающая меня, едва шевельнулась. «Шевельнулась!» Извиваюсь змеёй, из последних сил упираюсь пятками в намокшую подо мной землю, усердно работаю лопатками, и всё же продвигаюсь. Барахтаясь в густой шерсти, отплёвываясь, уловил струйку свежего воздуха: «Спасение рядом! Ещё, ещё!»
Застонал от натуги, но, продвинулся вперёд. Отдышавшись, на выдохе снова рванулся и зарычав в последнем усилии вытащил голову наружу! В глаза мягко заглянул фиолетово-синий день.
Собравшись с силами, выполз из-под зверя, со второй попытки встал на ноги. Удивлённо оглядел огромную тушу размером с мамонта, и, пошатываясь, неуверенной походкой направился к скорбно причитающей у маленького костерка, Малике.
Завидев меня, девушка вскрикнула будто увидела нечто страшное, но узнав, бросилась на помощь. Со стоном рухнул у костра. Малика хлопочет, помогает, лёг на спину. «Хреново что-то… болит всё». Весь пропитан тёмной липкой кровью убитого чудовища.
Нежно шепча, кудахча как курочка над птенчиком, плача и смеясь, Малика помогла раздеться. Жарища, а я в куртке, джемпер завязан на поясе. Ботинки… Оставшись только в джинсах, почувствовал прохладу и адский голод. Афродита суёт в рот кусочки вонючего Ляки-Буты. Понимаю, надо заставить себя сожрать эту гниль, иначе потом хуже будет. С трудом жую и глотаю питательное сало…
«Спать. Это сон… Это всё…туман».
Сухо и тепло. Рядом горит маленький сине-рыжий костёр. С шипастой веточкой в руках в поле зрения появилась Малика. Нахмурился. С удивлением узнал ярко-оранжевые листья опасного куста. Прихрамывая на правую ногу, девушка аккуратно положила веточку рядом с огнём и загадочно посмотрела на меня.
– Адрей, ― присела рядом, горячая рука коснулась щеки. ― Адрей, Омна-Камба ― калам! Омна-Камба! ― Малика показала огромного зверя. ― О―о―о! Омна-Камба ратам! Тудух! Адрей, тудух! Омна-Камба ― калам! Малика: А―а―а! ― девушка прижала кулачки к груди будто испугавшись, будто ищет и зовёт: ― Адрей! Адрей! ― показывает, как оплакивает меня. ― А―а―а! Омна-Камба, Адрей, калам!
– Милая ты моя, ― с улыбкой смотрю на это заботливое красивое существо. ― Я всё понял.
Малика щебечет, темпераментно жестикулирует, а я понимаю, что такого козла как я ещё поискать надо.
Этот зверь Омна-Камба, больше того белого тигра Иритан-Туритана. Телом похож на нашего бурого медведя. Башку я отстрелил правда, и слава Богу! Вдоль хребта идёт широкая белая полоса, а темно-синие и бурые цвета зеброй спускаются к брюху, из-за этой белой полосы на хребте я и подумал в сумерках, что это тигр, но этот Омна-Камба в два раза крупнее и как оказалось, хитрее, сзади напал!.. «А я-то, молодец! Настоящий мужик! Решил сбежать, оставил девочку одну под открытым небом прекрасно понимая, что рядом бродят хищники и она для них лёгкая добыча. Членистоногий и раздолбопупырчатый я долбозёбр! Нет, долбохрен! Простить-то я себя прощаю. Успел все-таки. А вот если бы не успел?! Как дальше жить, зная, что из-за меня погибла синекожая Афродита?»
– Малика, что с ногой?
Девушка отмахнулась:
– А, Ляки-бута, тум-тум.
«Не волнуйся, мол, до свадьбы заживёт». С психованным кустом шутки плохи… по себе знаю, видел.
Малика туго перебинтовала ножку пёстрой полоской ткани и воткнула в неё лякибутные шипы.
Попробовал встать, со стоном приподнялся и, кое-как сел.
Один из трампов, ни разу не стреляный лежит в переднем кармане джинсов, а второй ― остался под «медведем» Омной-Камбой, или где-то рядом с ним. Надо срочно найти, кто знает, кого ещё в этом зоопарке встретим пока буду Малику до дома провожать. «А я её провожу, и сдам родителям в целости и сохранности! Теперь каждый выстрел важен. Да что ж такое?! По мне будто танк проехал, возможно пару нижних рёбер сломано, глубоко вдохнуть больно. Помял меня этот Омна-Камба».
Встав, почувствовал себя увереннее. Подошёл к горе мяса, осмотрел место нападения. Медвежистый Омна-Камба прыгнул одновременно с выстрелом! Зверю разнесло голову и слегка отбросило, отчего он рухнул на бок, а не всей тушей на меня. «А так бы!.. Из-под лапы-то еле выбрался».
Малика подошла, встала рядом, с восхищением смотрит на героя. Мои плечи сами расправились и стали ещё шире. Девушка прижалась, доверчиво уткнувшись в выпуклую, испачканную тёмно-синей кровью грудь. Крепко и нежно обнял малышку, шепнул в голубое ушко:
– Нам обоим нужен массаж!
Малика хитро улыбнулась. Такие темы не нуждаются в переводе.
– Матцаж! ― счастливо выдохнула и дотянувшись поцеловала в губы. ― Моту-Рито адрам нан ту хол. Ритуран Ляки-Бута ту хол.
Сочные фиолетово-синие губки раздвинулись уголками вверх, показывая белые зубки, на аппетитных щёчках заиграли ямочки. Прихрамывая, но грациозно виляя подтянутой пышной попкой, пошла к костру. «Ох уж эти девочки, и ведь знает, что смотрю на неё!.. Так. Сначала трамп!»
Кровь зверя впиталась, земля вокруг туши влажная. Оружия не видно. «Может отбросило в сторону при падении? ― осторожно обошёл по большему радиусу вокруг, нигде нет. ― Явно мой трампик под тушей сдвинуть которую можно только трактором». Вздохнув достал трамп и нажал на пуск ― вспыхнула красная полоска. Направил в середину туши и повторил пуск ― красный луч упёрся в середину туловища. Хлопок-взрыв! Гору мяса разбросало в разные стороны.
– Адрей! ― испуганно закричала Малика у костра.
– Всё норм, дорогая!
Брезгливо потоптавшись на чавкающей от крови земле, отодвинул ногой кусок мяса с футбольный мяч, нашёл испачканный трамп. Почистил об шкуру, и не спеша пошёл к костру. Семнадцать зарядов на два трампа. Не густо, но лучше, чем совсем ничего. Держась за поломанные рёбра приковылял к подруге. Малика внимательно наблюдает как, стараясь не дышать, усаживаюсь на землю рядом с огнём.