Глава четвертая
10:05–10:07
Томас
Вернув папки в шкаф, я беру стеклянное пресс-папье и поигрываю с ним. Подбрасываю в воздух и ловлю. Шагаю к двери, приоткрываю ее и выглядываю в административный офис.
Звонит звонок. Коридоры должны заполниться учениками. Речь Трентон уже кончилась. Никто не захочет оставаться в аудитории дольше, чем следует.
Но коридоры пусты, словно мы – единственные во всем здании.
Тишина меня пугает.
– Фар?
Он отрывает взгляд от своих оценок – вряд ли они стали лучше.
– Что?
Я открываю рот и тут же закрываю. Что сказать? Слишком тихо?
– Брось папку. Нужно уходить, пока Трентон не вернулась.
Черт, как-то слабо.
Я проскальзываю в административный офис. Монитор секретарши все еще светится голубым. Рядом с клавиатурой стоит фотография кота в рамке. Я высоко подбрасываю пресс-папье и ловлю его. Бесцельное повторение успокаивает.
– Фар, брось…
Где все?
Бросаю. Ловлю.
Бросаю.
Раздаются два резких звука. Пресс-папье выскальзывает на пол и рассыпается на тысячу осколков.
– Что это? – В дверях появляется Фар. В руках у него все та же папка.
Я не… Я не могу…
– Что за хрень? – громче повторяет Фар.
Он знает – мы оба знаем. Мы часто охотились с дедом и сестрой. Мы видели много фильмов. Фар вырос в зоне военных действий. Мы оба знаем звук выстрелов.
Этого не может быть.
– Нужно бежать, – говорит Фар. – Нужно кому-то сказать.
В глазах его застыл испуг, но голос остался твердым. И он становится как-то старше.
Я киваю, прежде чем царящая вокруг тишина не придавливает меня как кувалдой. Коридоры и вся школа пусты по одной лишь причине… Захват заложников.
– Нет! – трясу головой я.
Нет. Нет. Нет. Черт, нет!
Все еще в аудитории. Все – и моя сестра тоже. Я должен добраться до нее.
Я не могу снова ее подвести.
Сильв
Тайлер вернулся. Тайлер вернулся.
Тайлер вернулся.
Эти слова раздаются у меня в голове, как выстрелы. Тайлер вернулся. Меня начинает мутить, мне хочется спрятаться под сиденьем. Я замираю от ужаса, как полгода назад.
Я не знаю, что делать. Не знаю, куда бежать. Мы с Отем в одном проходе, всего в нескольких рядах от Тайлера. Слишком высоко, чтобы броситься за кулисы. Слишком низко, чтобы рвануть к дверям.
Вокруг нас начинается паника. Крики звенят в ушах. Учителя, стоявшие возле двери, пытаются добраться до Тайлера, но он методично их отстреливает, как и всех, кто оказывается слишком близко. При каждом выстреле я вздрагиваю. Мы не так близко, чтобы видеть лица учителей, и я почти благодарна судьбе за это. Он застрелил их. Боже. Этого не может быть.
Ученики кидаются к другим дверям, рвутся вперед, но никто не выходит.
Тайлер вернулся.
Кто-то бежит вниз по рядам. Зовет на помощь.
Два ученика, парень и девушка из соседнего городка, распластались на сиденьях перед Тайлером.
На плече парня все еще висит сумка. Его кровь смешалась с кровью девушки.
Я не могу двинуться с места.
Не могу дышать.
На сцене вокруг директора Трентон столпились люди – учителя, секретарша. Всеобщий любимец, учитель английского мистер Джеймсон, подползает к директору и пытается остановить кровь, но пуля попала ей в голову, и это не кровь, а мозг.
За ними несколько девушек и парней из школьного хора кидаются за кулисы, где находятся гримерные и система управления светом. Пожилая библиотекарша, миссис Смит, пробирается к боковой двери аудитории. Она просто медленно идет – в прошлом году ей заменили тазобедренный сустав. Она отвернулась от Тайлера, и кажется, что ей не страшно.
Ей семьдесят три.
Ее младшая дочь снова беременна, а старшему внуку сегодня исполняется одиннадцать.
Она живет на нашей улице с незапамятных времен.
Вчера она принесла Мама́ свежеиспеченный хлеб, как всегда по воскресеньям. Когда все думали, что я заболела, она варила мне куриный бульон.
Нет. Нет. Нет. Нет.
Dios te salve, Maria, llena eres de gracia: el Señor es contigo. Bendita tú eres entre todas las mujeres y bendito[5]… Мой взгляд возвращается к Тайлеру. Волосы у него в точности как у Отем, и от этого меня мутит.
Помни меня.
Я никогда бы не смогла его забыть.
Тайлер осматривает толпу. Он стоит в дверях, и все отшатываются от него. Винтовку он держит уверенно. Тайлер слишком уверен в себе, слишком аккуратен. Даже Абуэло не мог бы его ничему научить. Он наводит винтовку на библиотекаршу. Выстрел.
Она падает в нескольких шагах от двери.
Свободной рукой Тайлер заправляет прядь волос под шапочку.
Отем встает передо мной, словно пытаясь защитить, но это я должна защищать ее.
Dios te salve, Maria… Слова кажутся чужими, застревают на языке. Я не могу вспомнить, что говорить дальше. Я вся дрожу.
Рядом со мной девушка-новичок ползет по полу. Один из парней поднимает ее за руки, но бежать некуда. Она кричит и молотит кулаками по его груди. Он обхватывает и крепко сжимает ее.
Отем поворачивается ко мне, но, хотя губы ее шевелятся, я ничего не слышу.
Я вижу только застывшую удивленную улыбку директора Трентон и ужас тех, кто кинулся ей на помощь. Я слышу стоны, рыдания и крики. Кругом смерть, смерть и кровь.
Тайлер вернулся.
Клер
Второй выстрел прозвучал в 10:05. Тренер комично уставился на стартовый пистолет, словно тот выстрелил сам по себе. Но звук исходил не отсюда. Выстрел прогремел в школе.
Еще один выстрел. Еще и еще. Сердце мое бьется в этом жутком ритме.
Крис ближе меня к школе. Он мгновенно преодолевает десяток ярдов, отделяющих его от входа в спортивный зал. Никто из нас даже не успевает отреагировать. Крис хватается за ручку, но дверь не поддается. Он пинает дверь, и я не понимаю, гнев это, боль или отчаяние.
Холодный воздух проникает под кожу и морозит меня до костей. Я думаю только об одном: если Крис повредит мышцы, то погубит свой последний сезон еще до начала. Наш сезон, нашу команду. Нас пятерых. Все остальное – все, что связано с только что услышанным, – слишком невыносимо.
На секунду-другую все замирают. Только пар нашего дыхания клубится в воздухе. А потом Эстер начинает плакать. Добежав до финишной черты, Эйвери обнимает ее. Мы ждем, чтобы кто-нибудь дал команду. Мы поворачиваемся к тренеру – ключи от спортивного зала у него. Но двери не поддаются – они заблокированы или заперты изнутри. Тренер бледнеет и молчит.
Мы переключаемся на Криса. Но он смотрит на меня с мольбой.
Я замираю. Я умею лишь подчиняться приказам – подчиняться другим. У нас всегда командовала Трейси – и здесь, и дома. Мне не нравится командовать. Но она все равно меня учила. Давай, Клер, ты можешь! Даже Тайлер однажды сказал, что я способна на большее.
Если что-то случилось в школе, я нужна Мэтту.
Я делаю глубокий вдох, чтобы избавиться от едкого привкуса желчи во рту. Расправляю плечи, бросаюсь к другим, ощупываю на бегу карманы, пытаясь найти телефон. Но он остался в раздевалке.
– Нужно позвонить 911. У кого-нибудь есть телефон?
Все молчат.
– Тренер?
У тренера должен быть мобильник на экстренный случай, но он все еще живет в прошлом веке – и никто не возражает. Это же Оппортьюнити. Здесь никогда ничего не случается.
– Где ближайший телефон экстренной связи? – спрашиваю я.
– У главного входа в школу, – бормочет тренер.
Наша школа переехала в новое здание пять лет назад – старое здание торнадо унесло в страну Оз. Новое здание – произведение искусства: просторные спортивные площадки, новейшее оборудование, красота. Я любила эту школу. Она была для меня домом. До сегодняшнего дня.
– Телефон-автомат есть на заправке, – вспоминаю я. – И мы можем найти Джонаха.
Все недоуменно смотрят на меня.
– Охранника.
Никто не удосужился запомнить его имя, и никто не катался с ним в патрульной машине.
– Он должен быть на парковке. У него есть рация, и он сможет помочь. Разобьемся на группы. Тренер, берите Джесс и ищите телефон экстренной связи. Берегите себя. Держитесь подальше от школы.