– Я был прав, она перегрелась на солнце, это скоро пройдёт, – успокаивает всех отец. – Ей нужно поспать и всё пройдет, – повторяет он ещё раз, как бы для большей убедительности. – Я такое уже видел, не нужно переживать, – уже совершенно спокойным тоном произносит он.
– Как думаешь, у них есть здесь врач? – с сомнением в голосе интересуется у него мама. Отец ей что-то отвечает, но я этого уже не слышу.
Откинув голову на грязную подушку, что меня в этот момент уже мало волнует, я проваливаюсь в забытьё.
Глава вторая
Когда я пришла в себя, была уже ночь и, открыв глаза, я не сразу поняла, где нахожусь. Тусклый свет луны еле-еле проникал в хижину. Он ложился серебряной тенью на кровать Лизы и, повернувшись на бок, я увидела её открытые глаза. Они смотрели на меня таким пристальным немигающим взглядом, что я в первое мгновение даже испугалась.
– Лиза, – шёпотом окликнула я её.
– Тебе уже лучше? – послышался в ответ её тихий голос.
– Да, голова уже совсем не болит. Не сходишь со мной в туалет? А то мне одной страшно.
– Может, маму разбудим? – предложила она.
– Нет, пусть спит. Пожалуйста, сходи ты со мной, – жалостливым тоном попросила я её.
– Ну, хорошо, – согласилась она, и от её резких движений заскрипела кровать.
– Да тише ты, всех разбудишь ещё, – недовольно прошептала я и очень медленно поднялась вслед за ней. Затем мы бесшумно, через настежь открытую дверь, вышли на улицу.
– А почему дверь открытой оставили? – поинтересовалась я уже в полный голос, когда мы спустились с причала.
– Сама вспомни, как там душно днём! Хоть ночью прохладой подышим, – объяснила она.
– Как я сама не додумалась? Мозги и те работают уже в пол силы.
– Иди за мной, я тебе покажу, где здесь нормальный туалет, – скомандовала Лиза, и я покорно двинулась вслед за ней. Но при виде тёмных кустов в памяти резко возникло воспоминание о незнакомой руке, которая так напугала меня днём и вполне могла внезапно появиться опять. От этой мысли мне снова стало дурно, и я остановилась. Лиза этого не заметила и ушла вперёд. Несколько минут я неподвижно стояла и напряжённо всматривалась в темноту.
– Ну, где ты там, Марьян? – явно недовольная моим поведением Лиза возвращалась назад. – Пойдём, я не собираюсь торчать здесь всю ночь, – и нервно схватив мою руку, она потащила меня за собой. Преодолев путь от голого пляжа к зарослям каких-то экзотических колючек, мы свернули влево, и узкая тропинка вывела нас прямо к туалету. Это был домик, состоявший из шести отдельных кабинок. Лиза щёлкнула включателем, зажегся свет.
– Вот это да! – воскликнула я.
– Я тоже была этому рада, – наконец дружелюбно улыбнулась Лиза. – Даже в туалет здесь свет проведён, а у нас в хижине его нет, – и наигранно насупившись, она картинно сложила руки на груди.
– И то правда, – согласилась я. – Подожди меня пару минут, я быстро.
Я нырнула в одну из кабинок и закрыла за собой двери. Туалет внутри был оборудован современной сантехникой, которая, к моему несказанному удивлению, находилась в рабочем состоянии. В кабинке имелся даже маленький умывальник и туалетная бумага.
Было заметно, что в этом месте хорошо и регулярно убирают. Вымыв руки, я вышла, погасила свет и подошла к Лизе, которая стояла, задрав голову, и рассматривала пластиковый купол, заслонявший небо.
– Да уж, так даже звёзд не увидишь, – тоже подняв голову вверх, возмутилась я.
– Как думаешь, для чего это построили? – спросила она.
– Не знаю, но купол прозрачный, значит служит точно не для защиты от солнца. Его предназначение в чём-то другом, – размышляла я вслух.
– Тогда для чего же? – и, опустив голову, Лиза вопросительно посмотрела на меня.
– Говорю же, не знаю. А ты маму с папой спрашивала?
– Они тоже не знают, – отвечала она.
– Мне страшно здесь, пойдём в дом, – добавила Лиза и быстро зашагала в сторону пляжа.
– Ты нас сегодня тоже сильно напугала, – по дороге чуть слышно пролепетала она, – здесь болеть точно нельзя. Ни больниц, ни врачей, ни полиции…
– Смотри, Лиза, а там звёзды видны, – вдалеке я увидела яркие огоньки на фоне бесконечной темноты.
– Я вижу, – сухо произнесла она, и резко остановившись перед мостиком к хижине, строго на меня посмотрела, – Марьян, ты больше не должна болеть.
– Лиза, ты чего? Разве я виновата в том, что заболела?
– Не виновата, но ты обязана быть аккуратнее? – продолжала она упрекать.
– В смысле? – удивилась я.
– Ты зачем вела себя как умалишённая? Прыгнула с корабля в воду, затем этот обморок, крики. Ты нас очень напугала, – заметно нервничая, Лиза опустила голову вниз, как бы опасаясь моего возмущённого взгляда.
– Но я не специально это делала, ну, кроме прыжка в воду. Мне было очень жарко, – поначалу я пыталась оправдываться, но захлебнулась от обиды и резко перешла на грубый тон.
– Лиза тебе только шестнадцать будет, ты младше меня, и не тебе меня учить, что делать.
Она хотела возразить, но я прервала разговор и быстрым шагом ушла в нашу хижину. Отец и мать всё это время спали, и наше отсутствие осталось незамеченным.
Было невозможно продолжать спор без риска разбудить их, поэтому оказавшись внутри, Лиза легла на свою кровать, отвернулась и больше не произнесла ни слова. Поначалу я и впрямь собиралась поразмыслить над её словами, но, в конце концов, усталость взяла своё, и вытянувшись во весь рост, я снова крепко уснула. Мне снился чудесный сон: я дома, в своей постели, пора вставать в школу… Соня, наша повариха, готовит нам завтрак, из кухни аппетитно тянет яичницей с беконом…
Когда я открыла глаза, было уже светло. Живот издал протяжный звук, напомнив, что почти сутки я ничего не ела. Запах еды витал в воздухе, пахло жареными яйцами и рыбой. Как раз в этот момент в комнату зашла Лиза, держа в руках тарелку с едой, от которой шёл пар.
– Пойдём на улицу, – позвала она меня, – а то здесь душно. Бодро вскочив с кровати, я побежала за ней. Мы уселись на край причала, свесив ноги к воде. Взяв из её рук тарелку, я с жадностью дикаря накинулась на рыбу, которая была ещё горячей.
– Улов отца! Мама её жарила на костре, а я помогала, – хвасталась она.
– Это от рыбы такой запах стоит по всему острову, или вы ещё что-то там жарите? – с трудом выговаривая слова набитым ртом, поинтересовалась я.
– Нет, это не от нашей еды такой запах, – болтая ногой, отвечала Лиза, – другие жители острова что-то готовят.
– Пахнет мясом и овощами, – с грустью и восторгом заметила я.
– Они с самого рассвета шумят, мы от этого и проснулись. Разве ты не слышала их?
– Нет, – ответила я, протянув ей пустую тарелку. – Пахнет стряпнёй Сони, – и с этими словам я втянула носом аромат съестного, что долетал из глубины острова.
– Да, ей повезло, что она не поехала с нами, – улыбалась Лиза.
– А нам не повезло, что мы не взяли её с собой, – смеясь, добавила я и с сожалением посмотрела на пустую тарелку, тут же мелькнула идея спросить добавки. Но Лиза меня опередила, отрицательно покачав головой.
– Это пока всё, но отец сказал, что ещё наловит.
– Вы уже кого-то из них видели? – сменила я тему и окинула взглядом остров.
В этот момент Лиза тряхнула головой, и прядь её длинных волос ветром прижало к её губам.
– Да, видели.
– И как? Они все говорят на английском?
– Не знаю, они с нами не говорили, – ответила она и заложила прядь за ухо.
Вдали раздался звук мотора, и мы с Лизой переглянулись. Она поставила тарелку на доски, и, не произнеся ни слова, мы ринулись с причала на другую сторону острова, чтобы посмотреть, кто там приплыл. Мотор заглох, в лагуну вошла лодка, а позади, за барьерными рифами, остался ждать большой катер.
– Видимо, этот катер только что приплыл, – внимательно изучая его взглядом, предположила Лиза. – Когда я шла сюда, его на этом месте не было.
В лодке были уже другие, не знакомые нам, двое мужчин. Причалив на том же месте, где и мы вчера, они вытащили на маленький пирс пару чугунных казанков. На берегу их ждали люди, которые забрали казанки, а взамен погрузили в лодку другие два, с виду похожие на первые. Но как только их стали перемещать, мышцы на руках мужчин сильно напряглись под их тяжестью. Стало ясно, что на наших глазах, скорее всего, происходит какой-то обмен. И действительно, перекинувшись парой слов, люди на лодке отчалили и доставили груз на катер, который ждал их за рифами. После чего лодка снова вернулась на остров, и в неё погрузили очередную партию тяжелых больших казанов. Так продолжалось трижды: лодка сновала от острова к катеру и обратно.