Повёл он как-то Оксанку в садик и не понял сразу, почему на них глазеют и насмешливо перешёптываются между собой прохожие. Тогда он внимательно осмотрел весело щебечущую дочку и схватился за голову. «О, чёрт! Я же задом наперёд одел платье!» Однажды он принялся варить суп, поставил на электрическую плиту кастрюлю, а через минуту она совершенно вылетела у него из головы. Напомнила о себе, когда из кухни повалил густой дым. Или вот ещё был случай. Задумал в выходной день потушить картошку с мясом, сам он любил это блюдо, но тогда готовила Лариса. А у него получилась такая гадость, что дети, как по команде, отложили ложки. Даже Ларисин любимец сиамский кот Кеша, и тот обиженно фыркнул, когда попробовал эту стряпню. Тогда незадачливый повар демонстративно заявил:
– Хорошо, раз вы ничего моего не едите, следовательно, вы не любите своего папочку!
Тут Оксанка, сопя, слезла со своего стульчика и с умильной рожицей чмокнула отца в щеку.
– Вот как я тебя, папулечка, люблю! Только ты купи мне много моёзеного!
Оксанке, как они с Ларисой ни старались её учить, никак не удавалось выговорить буквы «р» и «ж».
– Я, папуля, ещё маму очень люблю! Ну когда она пиедет. Я её зду, зду!
Вздохнув, Игорь усадил дочку на колени и стал мягко объяснять:
– Я тебе сколько раз говорил, что наша мама уехала в командировку и вернётся не скоро.
Сидевший у телевизора Тимка живо обернулся и угрюмо буркнул:
– Ты всё папка врёшь. Никогда наша мама не приедет. Пацаны в школе говорят, что она умерла!
– Уме – ла! Как это уме -ла! – растерянно повторила следом за братишкой Оксанка, удивлённо моргая голубыми мамиными глазами с пушистыми ресницами.
Тут нервы у отца семейства не выдержали. Он никогда дотоле не поднимал руку на детей, а тут вдруг подскочил и больно дёрнул сына за ухо. От обиды, а не от боли, у мальчика мгновенно брызнули слёзы из глаз.
– Никогда, слышишь, никогда так не говори! Мама наша жива, ты понял!
Он ещё что-то кричал, наконец, успокоился и смолк. А Тимка отскочил в угол и оттуда со злостью выкрикнул отцу:
– Я всё нашим бабушкам расскажу! Что ты меня бьёшь. И с тобой жить не буду! Живи со своей ябедой Оксанкой!
Но уже через некоторое время вся троица мирно сидела на диване и смотрела мультики.
Игорь понял, что за Ларисой он жил как за каменной стеной, по крайней мере, все житейские заботы он безбожно всё время спихивал на неё.
Взять хотя бы платёжные квитанции, посыпавшиеся на него, как грибы после дождя.
Он буквально растерялся перед этой бумажной каруселью. Где, за что и как платить? Делать нечего, пришлось консультироваться у знакомых.
Без жены быстро затрещал по швам и семейный бюджет. У неё, наверное, был удивительный талант экономно расходовать деньги, при этом, не ущемляя интересы близких. И никогда он её не видел злой, раздражённой, конфликтующей с детьми. С сыном и дочкой, да и с ним тоже она всегда была ровна, спокойна.
А у него спустя некоторое время денег стало катастрофически не хватать даже на самые неотложные нужды.
Теперь он, прежде, чем что-то сделать, обязательно сравнивал, как бы поступила на его месте Лариса.
И на работе неприятностей было, хоть отбавляй. Большие надежды он возлагал на последнюю свою выставку, по крайней мере, он рассчитывал продать хотя бы половину картин. Вроде бы нашлись богатые клиенты. Приезжала в город солидная японская делегация. Иностранцы посетили Дом художника и долго ходили вокруг его выставки, восхищённо цокая языками, что-то лопоча по-своему. Переводчица объяснила, что через два дня они приобретут у него картину. Это было его любимое произведение: «Вьюга».
И в цене без всяких оговорок сошлись. Игорь не ожидал, что эту картину готовы купить за немалые деньги.
Но в назначенный день японцы, увы, почему-то не появились. Вероятно, с их стороны то была просто шутка. Другой неприятный сюрприз подкинул удручённому художнику один бизнесмен, который заказывал у него портрет своей юной жены.
Рассерженный, он явился к нему и, не скрывая раздражения, стал требовать обратно свои деньги.
– Не похожа она, я сразу не разглядел!
Отец-одиночка стремительно обрастал долгами, как болото обрастает мохом. Вскоре встал ребром вопрос о продаже машины. Игорь очень любил свою новенькую «Карину», а потому думал, как её спасти.
Однажды, когда он, злой на весь свет, сидел в одиночестве дома, раздался настойчивый звонок в дверь. Он чертыхнулся, так как намеревался уже нырнуть под одеяло. «Кого ещё чёрт несёт!»
Без жены он совсем одичал, в последнее время чьё – либо общество вызывало у него лишь глухое раздражение и тоску.
Ввалился его закадычный приятель Денис Ребров, единственный человек, которого он ещё как-то терпел. Денис работал мелким чиновником в местной администрации. Он был невысокого роста, но коренастый, и имел привычку издавать порой беспричинно гомерический смех.
Не дожидаясь приглашения, гость вразвалку прошёл в комнату и, не обращая внимания на то, что друг его был насуплен, бесцеремонно хлопнул его по плечу и расхохотался так, что на столе задрожала настольная лампа.
– Тише ты! Детей разбудишь! И так еле их уложил! – с досадой проговорил Игорь.
Денис хмыкнул и по-хозяйски развалился на новом кожаном диване.
– Я вижу ты совсем скис, от старых друзей морду воротишь. Так не годится. Ну что ты, как пришибленный, забился в четырёх стенах! Хочу тебя развеять немножко. Я с водочкой закатился, давай-ка хлопнем по стаканчику.
– Пить много не буду, ты ведь знаешь, я теперь за отца и мать, – предупредил серьёзным тоном Игорь и нехотя пошёл за стопками.
Гость с удовольствием опрокинул в себя две рюмки подряд и смачно захрустел маринованным огурцом.
– Да, ты – отец семейства, а я один, – гордо произнёс он. – Но зато я вкушаю плоды жизни, а ты, как старая телега, тащишься по ней.
Он гудел над ухом, как назойливый комар.
Долго разглагольствовал о преимуществах холостяка перед семейными мужчинами. Потом покачал головой и поучительно подытожил:
– Эх, Игорёха! Не умеешь ты жить, вот что я тебе скажу. Ну зачем тебе такая обуза, ты ведь не баба, а мужик, – он кивнул в сторону детской.
– А куда же мне их прикажешь деть? – опешил хозяин. На гладком лбу у него появилась гневная морщинка.
Приятель спохватился, что сморозил не то и примиряюще сказал:
– Ну, ну, не кипятись, я же не в том смысле, чтобы сдать их в интернат, но сбагрить бабкам своим, их у вас целых две, ты же можешь! Старушкам это в радость будет. А сам жил бы себе припеваючи, никакой заботы.
– Никуда я детей не отдам! – сердито отрезал Игорь, нахмурившись, – если ещё хоть раз заикнёшься об этом, я тебя знать больше не буду. – Он отодвинул наполненный водкой стакан.
– Ладно, ладно! – миролюбиво проговорил Денис, – я ведь так, в шутку, ляпнул.
После паузы он добавил:
– Вот ты Ларису наверняка уже в мыслях похоронил, а она, может, жива-здорова и живёт себе не тужит.
– Как это жива-здорова! – воскликнул, вскакивая с места Игорь. Он подумал, что приятель что-то знает.
– Говори, что тебе известно!
– Ничего я не знаю, просто предполагаю, – уклончиво проговорил Денис, допивая водку, предназначенную хозяину. – Только ты не кидайся, как тигр, на меня, а лучше пораскинь мозгами. Надеюсь, ты не забыл, как смылась моя супружница, как не подавала о себе никаких вестей. Я как дурак её везде обыскал, а она в это время преспокойно с хахалем своим миловалась. Вот и твоя благоверная наверняка таким же макаром и слиняла. Поманил её милый, и она забыла про дом, про детей. В тихом омуте, как известно, черти водятся.
После этих слов Игорь разнервничался не на шутку. Денис сказал вслух о том, о чём он иногда и сам думал. Тем не менее, он решительно возразил:
– Да ерунду ты городишь! Твоя Маринка от тебя сбежала к любовнику потому, что ей терять, собственно, было нечего.