Он наверняка был уверен в своей правоте, – я с трудом проглотил противную кашу, имеющую привкус пригоревшей гречи с кусками хрустящего на зубах, прогорклого сала.
Короткий привал закончился, и наш маленький отряд продолжил движение. Первый – Доберман. За ним Щекан и Ус. Следом уже я с автоматом наперевес. Чуть приотстал – нужно видеть всю группу.
В голове рождались странные мысли, появлялись неприятные вопросы. А если заражусь, что тогда буду делать? Спрашивая себя и не находя ответа, я скрипел зубами. Оставаться одному наедине с тревожными мыслями не хотелось, и я поспешил вдогонку за сержантом.
– Если они такие добрые, то зачем маски забрали? – спросил я с вызовом, и тут же вздрогнул, понимая, что же меня все это время угнетало. Если они лазили по нашим карманам, а мы в это время были без масок, то они могли передать нам свою заразу.
Прогоняя страшное предположение, я не выдержал и застонал. Безумный крик, стоило вспомнить, где мы находимся, застрял в моем горле.
Ус, не обращая внимания на мой стон, скоро ответил:
– Может, думали, что без масок вы дальше не пойдете? Может, хотели одного, чтобы вы быстрее оставили их в покое и вернулись туда, откуда пришли? А насчет заразы, – сержант секунду помолчал, как бы решаясь, говорить или нет, и только после этого уверенно добавил: – Не думаю, что они так страшны, как мы их…
Я остановился:
– Как это?
В это время Ус замер как вкопанный и, прижимая палец к губам, длинно зашипел, призывая всех к тишине:
– Чшш!
Свистящий звук раздался где-то недалеко.
– Лежать! – взвизгнул я, падая на землю.
Но было поздно. Из мокрой серости выскользнул небольшой камень и ударил Добермана в висок.
Мое тело коснулось земли, и я откатился в сторону. Сжимая холодный и влажный рифленый рожок, повел стволом калаша. Глупо палить в невидимого противника, когда у тебя с патронами тухляк, но, чтобы предупредить Тепловиков, что и мы не беспомощны, я все-таки выстрелил одиночным наугад, примерно в том направлении, откуда бил пращник.
Сквозь шелест дождя послышались чавкающие звуки удаляющихся шагов. Снайпер один и, понятно, не решится показаться нам на глаза. Затаится неподалеку и будет ждать своих.
Подползая к Доберману, я вгляделся в неподвижную бледную физиономию. Кровь на виске. Яркое алое пятно на белом неподвижном лице быстро бледнело. Ручейки, розовеющие под струями дождя, быстро стекали на землю.
Вначале гайка Колобку, теперь камень-кругляш Доберману. Что же это получается, ров этот – только для нас, чтоб не совались в Мертвый стан. А бандитам он не помеха – свободно убивают и с той, и с другой стороны.
Зачем же мы его рыли?
– Нужно уходить, пока другие стрелки не прибыли, – прошептал я и, поворачиваясь к Усу, кивнул в сторону плотной кучки невысоких кустов.
Не успел я договорить, а Щекан уже полз к сгустку переплетенных стеблей, вжимаясь мордой в мокрую грязную траву и быстро вихляя тощей задницей.
Двинул и я следом, но на полпути к укрытию услышал возню за спиной и остановился. Поворачиваюсь, коснулся взглядом Добермана, и возмущенно уставился на Уса, нависшего над его неподвижным телом. Сержант приноравливался поудобнее перехватить тело рядового.
Он что, мертвяка тащить на себе собрался?
– Брось! – зашипел я, замахал рукой.
Неужели он не понимает, что далеко уйти с такой обузой не получиться? Я вдруг вспомнил нашего майора и, подражая его манере отдавать приказы, рявкнул:
– Сержант Ус, отставить! Ко мне… – И чуть было не добавил «бегом марш!», но вовремя остановился.
Дождь неожиданно прекратился, стих шелест падающих капель, а вместо него со стороны тепловиков послышался знакомый свист – так звучит раскручиваемая праща.
– Ко мне! – рявкнул я. Не целясь, выстрелил на звук и в тот же миг вздрогнул – локоть обожгла раскаленная боль. Руку напрочь парализовало.
Меткий чертяка попался, точно бьет. Такому и автомата не нужно. Только почему не убивает?
Ус с большой неохотой подчинился приказу, понял, что будет следующим, в кого пращник точно не промажет; бросил Добермана и, что-то бормоча, неуклюже пополз за мной. Когда густые заросли сомкнулись за его спиной, он в отчаянии замотал головой из стороны в сторону.
– Он был еще жив, лейтенант! – делая ударение на моем звании, он, казалось, хотел отползти подальше от меня, тем самым демонстрируя свое отношение к моим приказам.
Желтеющие листья надежно скрывали нас от снайпера-пращника, но, несмотря на это, Ус не решался подняться с земли.
– Мы его бросили! – повторял он, беззвучно барабаня кулаками по мягкой земле.
Я начинал злиться и, хотя мне самому не нравилось, что мы вынуждены оставить Добермана, раздраженно процедил:
– Ты хотел остаться с ним и лежать рядом с дыркой в башке?
Не найдя что ответить, Ус виновато уткнулся глазами в мокрую землю и едва заметно пожал плечами.
– Ладно, отставить сопли! Если его до сих пор не убили, то, нужно думать, не убьют и дальше. Живой он им нужен. Позже вытащим! – пообещал я, хотя сам не особо верил тому, что говорю.
Да и были причины сомневаться. Что можно сделать с одним автоматом на троих? Единственное место, где нас не должны искать, находится здесь, решил я. Никто не поверит, что мы, имея силы, не вступили в бой, и уж тем более никто не подумает, что, не имея их, мы не удираем со всех ног, чтобы оказаться как можно дальше отсюда. Вот только отсиживаться в кустах у нас времени нет.
Я осторожно подполз к самому краю зеленого укрытия. Высунул голову из кустов. И именно в этот момент впереди мелькнула фигура пращника. Низкорослый мужик тащил за ноги безвольное тело Добермана. Пока я ловил его на мушку, он исчез за деревьями. Чертова рука! Локоть опух, пальцы с трудом подчиняются моим приказам. Тут не то что метиться, – шевельнуть и то с трудом удается.
Сзади заскрипела трава. Не дожидаясь, пока Ус подползет ближе и обнаружит исчезновение Добермана, я метнулся ему навстречу. Теперь можно было подняться на ноги – пращник еще некоторое время будет занят своей ношей.
– Вперед! – кивая перед собой, скомандовал я.
Ус на мгновение заглянул мне в глаза и, как показалось, все понял. Молча кивнул, проворно вскакивая, двинулся за мной. Теперь все зависело от времени, которое понадобится пращнику, чтобы добраться до своих. Это если он был один, а если не один, тогда…
Я вспомнил приказ майора. Конечно же, как я мог сомневаться? Выполнение задания – прежде всего. Важнее жизни умирающего бойца, важнее даже моей собственной жизни. Я больше не старался сдерживать себя и перешел на бег. Мокрые ветки больно хлестали по лицу, но я не обращал на них внимания – все мои мысли были заняты беглецами. Нужно догнать заразных, иначе…
А что, собственно, иначе? Ну, проберутся они за кольцевую дорогу. Можно подумать, там своих вичей не хватает. Нет, прав Ус, что-то здесь не так, не простые, значит, это вичи. Не зря ведь майор приказал: доставить живыми. Размышляя на ходу, я совсем забыл об осторожности и, когда неожиданный рывок остановил мой бег, не сдержался.
– Черт! – выкрикнул я.
Резкая боль ударила в стопу. Что-то (или кто-то) с громким щелчком схватило меня за ногу, впилось в ботинок и, разрывая кожу, дернуло назад. Инерция бросила тело вперед, и если бы не железная хватка Уса, лежать бы мне с разбитой мордой в грязи – успел поймать меня сержант. Вынужденный остановиться, он опустил голову. Разглядывая громадный капкан, в пасти которого торчала моя нога, укоризненно покачал головой. Наклонился, с трудом разжал железные тиски с большими, острыми, треугольными зубьями, на которых осталась алела моя кровь. Несколько красных пятнышек – несерьезно. Да и боль быстро стихла, стоило только холодной воде проникнуть через рваную дырку в ботинке.