Быть брошенной вот так, на глазах у всех!
Чарис, склонившись над кофейным столиком, разливала чай; будто на данный момент от этого зависела вся ее жизнь. Нора и Кит с наигранным оживлением болтали о том, как чудесно будет выпить еще по одной чашечке ароматного чая с лавандой. Альфред, ссутулившись, сидел на диване; он явно устал и чувствовал себя не в своей тарелке. Увидев Трейси, он сделал попытку подняться.
В сопровождении матери и сестры Трейси пересекла гостиную и, подойдя к Альфреду вплотную, проговорила срывающимся голосом:
– Вы погубили мою жизнь. Я собиралась забрать свое платье еще две недели назад. Оно не было готово. На прошлой неделе оно тоже не было готово…
Альфред ни разу не упомянул об этом, подумала Риган.
– Если бы оно было готово в срок, его бы не украли. А если бы его не украли, мой жених не бросил бы меня накануне свадьбы.
А если бы ты вышла замуж за того парня, то совершила бы большую ошибку, подумала Риган. Он, судя по всему, ни в грош не ставил слова: «И в горе и в радости».
В комнате повисла гнетущая тишина.
– Итак, Альфред, – продолжала Трейси. – Что вы можете сказать в свое оправдание?
– Н‑ничего.
Трейси крепко зажмурилась: словно это каким‑то образом помогло ей вобрать в себя смысл его слов. Затем она снова открыла глаза и продолжила:
– Джефри, мой бывший жених, любит, чтобы все было расписано по минутам. В точности, как я. Тот факт, что я не добилась, чтобы платье было готово в уговоренный срок, а теперь вообще осталась без платья, заставил его усомниться в моей пунктуальности. В моей надежности как спутника жизни. Если я выбрала такого безответственного человека для пошива подвенечного платья, с какой стати ему ожидать, что я в состоянии принимать правильные решения по… – Она всхлипнула.
– Альфред и Чарис стали жертвами ограбления, – вмешалась Риган. – Они всю ночь провели со связанными руками и ногами. Им еще повезло, что их не искалечили или не убили.
Трейси устремила на нее свой ничего не выражающий взгляд:
– Надеюсь, ваш жених по‑прежнему с вами, но платье‑то у вас тоже похитили. С какой стати вы их защищаете?
– Я частный детектив. И я собираюсь помочь им расследовать это преступление. Надеюсь, мне удастся выяснить, кто это сделал.
– Рада за вас. Если вам удастся откопать что‑нибудь нелицеприятное о человеке по имени Джефри Вудол, дайте мне знать. Если я не могу его убить, то, по крайней мере, я смешаю его с грязью.
– Но, дорогая, – вступила Эллен. – Прошу тебя, не надо горячиться.
– Мама! Он отменяет все за неделю до свадьбы! Как он только мог так со мной поступить?
– Он мне никогда не нравился, – с энтузиазмом поддержала ее Адель. – Слишком уж чопорный. Настоящий сухарь!
– Тебя кто спрашивал? – огрызнулась Трейси. – Тебе вообще лучше заткнуться!
Адель пожала плечами:
– Я только пыталась тебя утешить.
– Моя жизнь кончена! Я никогда уже не буду счастлива! И мне наплевать, что будет дальше! – Трейси энергично потерла пальцами виски. – О господи, похоже, у меня начинается очередной приступ мигрени.
– Поедем домой, милая, – предложила Эллен. – А сегодня вечером мы отлично поужинаем в клубе.
– В клубе? По‑твоему, я смогу появиться теперь в клубе? Там был назначен свадебный ужин!
– Ну, тогда закажем на дом что‑нибудь вкусненькое из китайского ресторана.
Чарис неистово помешивала ложечкой в своей крошечной чашечке с чаем.
– Трейси, такое случается чаще, чем вы думаете, и, как правило, к лучшему.