У её пасынков не было личной жизни.
Джудит глубоко вздохнула. Я почувствовал, как сжалась её рука.
- Это нехорошо, безнравственно. Злоупотребление властью. Это следует запретить. Старики и больные не должны иметь власти, чтобы держать в руках жизни молодых и сильных. Их нужно связать и отстранить от власти! Это просто необходимо, хотя бы из чувства эгоизма.
- Старики, - сухо заметил я, - не обладают монополиями такого качества.
- Я знаю, отец, ты думаешь, что молодежь - эгоисты. Возможно, это так, но это честный эгоизм. По крайней мере, мы хотим делать только то, что хотим, мы не хотим, чтобы кто - то ещё делал то же самое, что и мы, мы не хотим быть рабами других.
- Нет, вы просто растаптываете этих людей, если они случайно оказываются у вас на пути!
Джудит сжала мою руку.
- Не будь так зол! В общем - то я тебя не обвиняю - ты никогда не диктовал нам свои условия, и мы благодарны тебе за это.
- Боюсь, - честно признался я, - я бы поступал иначе, если бы не ваша мать. Это она требовала предоставить вам полную свободу действий, свободу совершать свои собственные ошибки.
Джудит ещё раз сжала мою руку.
- Знаю, а тебе бы хотелось суетиться и кудахтать как наседке. Я этого не терплю. Ненавижу суету. Но ты наверняка согласишься со мной в том, что полезные жизни зачастую приносятся в жертву бесполезным.
- Да, иногда так бывает, - признался я, - но нет нужды в таких крутых мерах... Просто кому - то нужно уйти, вот и всё.
- Да, так ли это? Так ли?
Она произнесла эти слова с такой силой, что я взглянул на неё с некоторым удивлением. Было слишком темно, и лица её не было видно. Джудит продолжала тихим, встревоженным голосом:
- Здесь так много различных соображений - чувство ответственности, нежелание причинить боль другому человеку, а некоторые люди так беспринципны, они думают только о том, как бы сыграть на этих чувствах. Некоторые люди просто кровопийцы.
- Милая Джудит! - воскликнул я, ошарашенный яростью в её голосе.
Она, видимо, поняла, что была чересчур взволнована, так как рассмеялась и выдернула свою руку из моей.
- Я, наверное, слишком погорячилась, но я не могу иначе, когда думаю об этом. Видишь ли, мне как - то рассказали об одном деле.., старый тиран! И вот, когда находится человек, достаточно сильный и смелый, чтобы разорвать этот узел и освободить любимых людей, её называют сумасшедшей. Она - сумасшедшая? Почему? Ведь она сделала самое умное, что только можно было сделать - и самое смелое!
Ледяные мурашки пробежали у меня по спине. Где? Когда? Не так давно я слышал нечто подобное.
- Джудит, - резко спросил я, - о каком деле ты говоришь?
- О, ты о нём не знаешь! Это друзья Фрэнклинов. Фамилия старика была Литчфилд. Он был довольно богат, но жаден и морил голодом своих бедных дочерей, не разрешал им никого видеть и никуда ходить. Вот он - то и был сумасшедшим, хотя и не в медицинском смысле этого слова.
- И старшая дочь убила его? - спросил я.
- Так ты слышал об этом? Возможно, ты назовёшь это убийством, но оно было совершено не по личным мотивам. Маргарэт Литчфилд сама пришла в полицию с повинной. Я думаю, она была очень храброй девушкой. У меня бы не хватило смелости.
- Смелости прийти с повинной или смелости совершить убийство?
- И то и другое.
- Рад это слышать, - сурово заметил я, - но мне не нравится, что в ряде случаев ты оправдываешь убийство, - после некоторого молчания я добавил:
- А что думает доктор Фрэнклин?
- Он считает, что тот получил по заслугам, - сказала Джудит.