– Будешь говорить тогда, когда я разрешу, – обращаюсь к ней, когда другой рукой расстегиваю кожаный ремень, а затем с легкостью выдергиваю его из петель своих брюк.
В тот день Стейси уехала со мной. Мы еще долго колесили в поисках подходящей работы и места жительства. И вот наконец совсем недавно, когда все стабилизировалось, я смог позволить нам купить дом на побережье. Это было нашей общей мечтой. Все вроде бы шло своим чередом, и нас это устраивало. Никаких кардинальных перемен. Дом – работа – дом, Стейси и горячий секс по вечерам, а если выдавалась свободная минутка после сна, то и по утрам. Но в последнее время мы стали отдаляться друг от друга. Я начал чувствовать и замечать нахмуренность Стейси и ее озлобленность, что превращалось в незамедлительную ссору между нами, а сексуальные игры никоим образом не спасали положение.
Даже сейчас мы отчаянно пытались спасти то, что называется «отношениями»: с моей стороны все выглядело до жути правильным, Стейси старалась во всем мне угодить. Но все это притворство так надоело. И после нескольких неудачных попыток забеременеть, кажется, она сама махнула на нас рукой.
– Может, нам стоит уехать куда-нибудь, развеяться? – Наконец-то поднимает на меня взгляд. Ее что-то гложет.
– Ты же знаешь, что ближайшие полгода мне ничего не светит. – Кладу кусочек стейка в рот.
– И не ожидала другого ответа. – Вздыхает, повторяя за мной мои действия.
Я не давлюсь, но кусок становится поперек моего горла. Желая откашляться и немного проглотить остатки пищи, я непроизвольно сканирую взглядом ресторан и останавливаюсь на входе. Следующее, что я вижу, напрочь выводит меня из реальности.
Длинные стройные ноги на высоченных каблуках, округлая попка, узкие бедра, шикарная талия и гребаная мужская пятерня на этой изогнутой пояснице, до которой достают волнистые светлые волосы. Я сжимаю челюсть. Сам не понимаю, почему злюсь. Но какое-то приятное ощущение тепла разливается по моему телу, когда я наблюдаю за ней издалека, ерзая на жестком стуле.
Просто. Ничего особенного в ее действиях нет. Но то, как она деликатно отталкивает сопровождающего, рука которого так и норовит спуститься ниже к ее ягодицам, не может не радовать меня.
Мне интересно взглянуть на девушку, хоть мельком. Но этому не суждено случиться. Через пару секунд парочка скрывается за дверью в вестибюле.
Остаток ужина я и Стейси проводим за беседами ни о чем, то и дело потупляя взоры в свои тарелки. Сорок минут – и мы дома, а через двадцать – в постели.
– Может, пошалим? – Стейси прощупывает мой настрой. Льнет ко мне всем телом в тонкой ночной сорочке, под которой – могу с уверенностью заявить – отсутствует белье.
– Нам нужно поспать. Завтра тяжелый день.
Отворачиваюсь от нее, чтобы выключить ночник, быстро чмокнув в искривленные от недовольства губы.
Ничего страшного. Перебьется. Возможно, завтра я начну воспринимать происходящее между нами намного проще.
Глава 3
КЕЛЛИ
Усаживаю Лео в детское кресло на заднем сидении «Мерседеса». Пристегнуть его ремнём безопасности больше похоже на подготовку к военным действиям. Мы долго ссоримся, как ему нравится сидеть, затем он кричит, что ему давит и неудобно.
– Просто сядь ровно. Хватит вертеться, Лео! – Мое терпение медленно подходит к концу. Я готова бросить это гиблое дело.
– Я хочу пить. Мамочка, ты сегодня не хочешь играть со мной. Мне хочется, чтобы ты ловила меня в машине. Дедушка сказал, когда мы ехали, что в машине можно играть в молчанку. Но когда мы начали, он не выдержал и крикнул: «Это пиз*ец, как сложно с тобой!» Что он имел в виду? Я просто пел песенку. Это ведь не разговор. – Дует губы. – Я ведь не говорил, а напевал. Ты говорила, что петь полезно. Ма-ам. – Дергает меня за рукав моей кофты. – Ты слышишь меня?
– Да, милый. – Целую его в лоб. – Не повторяй за дедушкой плохие слова. Я уверена, он сказал не так, – отвечаю ему.
– Какое плохое слово? Ты говорила: не говори «в жопу». Но я ведь не говорю? – Закатывает глаза.
Я наконец-то справилась с ремнем безопасности, обхожу машину. В окнах дома вижу радостные лица моих родителей. Помахав на прощание, отъезжаю от дома.
– Почему так тихо? Ты не хочешь спеть со мной «Finger song»? Ты наверняка не помнишь слов. Я уверен, что могу тебе напомнить. А крошка паучок? – Слышу, как он ерзает на сидении.
– Если ты посидишь спокойно и, главное, молча, тебя ждет сюрприз. – Смотрю в зеркало заднего вида.
– Сюрприз! – его голос повышается на пару октав. – Я буду молчать.
Отворачивается, смотрит в окно, тихо напевая детские песенки. Глубоко вздыхаю, наверняка это всего на пару минут.
Включаю Skillet – Stars, звук заполняет салон. За окном прекрасный пейзаж, густую зеленую полосу сменяет мегаполис с его великолепными зданиями. Есть какая-то своя романтика в больших городах. Мне хочется скорей добраться до моего домика у океана и погрузиться в стихию, дышать им и не думать о том, чего я не сделала или могла бы сделать.
Смотрю в зеркало и вижу, как мой малыш уснул, подперев щечку своей маленькой рукой. Иногда он может быть ужасно приставучим и неуемным, но я обожаю его. Люблю всем сердцем. Я живу ради него.
Медленно заезжаю на дорожку и вижу серебристый «Лексус» у соседнего дома. Не помню, чтоб там кто-то жил. Из-за угла дома я отчетливо вижу часть руки, мощную линию плеча и лямку белой майки. Кто купил такой огромный дом? Наверняка отец огромного семейства. Всматриваюсь в надежде увидеть лицо «мистера Мощный Бицепс».
– Мамочка, я только что нечаянно съел козюлю! – пищит Лео в отвращении.
Мгновенно сосредотачиваюсь на сыне. Он катает в руках очередную козюлю, растягивает и сжимает ее пальцами.
– Возьми салфетку и просто высморкайся. – Протягиваю ему влажные салфетки. – Это неприлично. Ни один уважающий себя мужчина не ковыряется в носу, тем более в присутствии дамы. – Выхожу из машины.
– Ты не дама. Ты моя мама. Кроме того, я видел, как Тони, мой друг, постоянно делает это при девочках, – фыркает он.
Оборачиваюсь, чтобы разглядеть соседа, но его нигде не видно. Только слышно монотонный звук молотка.
– Я думаю, это дятел. – Выпрыгивает из машины Лео. – Только он стучит так: тук-тук. – Качает в такт головой, и начинает танцевать прямо на дорожке.
Хватаю его сумки и несу к двери. Мака я закрыла в уборной, и надеюсь, что он оттуда не выбрался. Лео протискивается в дверь, неожиданно для меня становится на четвереньки и таким образом пробегает до лестницы.
– Я похож на собаку. – Его глаза горят лукавым огнем. – Я могу проделать все это бесшумно. Смотри.
Возвращается к двери и проделывает это снова. Можно подумать, что он тренировался, потому что ни разу не запнулся и действительно ловко передвигал всеми своими конечностями.
– Я уверена, из тебя бы вышел замечательный Тарзан. Надеюсь, ты не собираешься лезть на стены?! – укоризненно говорю ему.
– Я уже пробовал. – Разочарованно поднимается на верхнюю ступеньку. – Ничего из этого не вышло. Когда я взобрался на бабушкину акацию, дерево свалилось, усыпав все землей и переломав все ветки. Бабушка схватилась за голову. А дедушка закричал: «Пи*дец! Звони его матери!» У меня еще плохо выходит, – почти плачет он.
– Ты опять произнес это слово. – Подталкиваю его, чтобы поднимался в комнату.
– Это сказал дедушка. Я всего лишь повторил. В общем, я думаю, это просто плохое дерево. Как думаешь, твое дерево в спальне выдержит? – С интересом заглядывает в мою комнату.
– Нет, юноша. Моя комната под запретом. Как и все деревья в доме. Все эти вещи ты можешь проделать на улице. Конечно, в пределах разумного. Сейчас ты примешь душ, и мы посмотрим твой сюрприз.
Мне кажется, что я слышу стук в дверь, вернее, удар. Пока я мою сына, все затихает. Вытерев насухо, я протягиваю ему нижнее белье.