18
В субботу я проснулся на рассвете, чуть раньше семи. Как ни странно, Радар оказался в сети.
КЬЮВОССТАНИЕ: Я был уверен, что ты спишь.
ЭНЦИКЛОПЕДИСТ96: Не, чувак. Я встал в шесть, дописываю статью об одном поп-певце из Малайзии. Но Энджела еще спит.
КЬЮВОССТАНИЕ: Ого, она у тебя осталась?
ЭНЦИКЛОПЕДИСТ96: Да, но моя невинность еще не пострадала. Но вот после вручения дипломов… возможно.
КЬЮВОССТАНИЕ: Слушай, мне мысль вчера пришла. Про дырочки в стене в том торговом центре — может, там висела карта?
ЭНЦИКЛОПЕДИСТ96: Типа маршрут.
КЬЮВОССТАНИЕ: Именно.
ЭНЦИКЛОПЕДИСТ96: Хочешь поехать? Но мне надо дождаться, когда Энджела встанет.
КЬЮВОССТАНИЕ: Хорошо.
Радар перезвонил в десять. Я заехал за ним, потом мы двинули к Бену, решив, что на ноги его сможет поднять только внезапное нападение. Но когда мы спели ему «Солнышко мое» под окном, перед этим открыв его, он на нас, фигурально выражаясь, плюнул.
— До обеда я ничего делать не буду, — авторитетно заявил он.
Так что мы поехали вдвоем. Радар немного рассказал об Энджеле и о том, как она ему нравится, как нелепо влюбиться всего за несколько месяцев до того, как надо будет разъезжаться по колледжам, но мне было трудно как следует сосредоточиться на его монологе. Я хотел увидеть карту. Что Марго на ней отметила. Хотел воткнуть булавки на место.
Мы вошли в офис ипотечной конторы, пробежали через библиотеку, ненадолго остановились у стены с дырочками, а потом пошли в сувенирную лавку. Мне тут уже не было страшно. Побывав в каждой комнате и убедившись, что никого, кроме нас, в здании нет, я почувствовал себя так же уверенно, как дома. Под витриной я нашел коробку с картами и брошюрами, в которой рылся в ту ночь, когда все были на выпускном. Я поднял ее и поставил на углы разбитой витрины. Радар занялся первичным отсевом, отбирая все карты, которые я потом разворачивал и искал дырочки.
Мы уже почти добрались до самого дна, когда Радар извлек черно-белую брошюру под названием «Пять тысяч американских городов». Она была издана компанией «Эссо» в 1972 году. Аккуратно разворачивая карту и разглаживая сгибы, я заметил в уголке дырочку. «Вот она», — воскликнул я. Бумага была надорвана, ее, наверное, содрали со стены. Это была уже ветхая, желтоватая карта Соединенных Штатов, по размеру такая, как вешают в школах, густо усеянная всякими интересными местами, куда можно съездить. Я решил, что Марго не хотела оставлять эту карту в качестве подсказки — к ним у нее было очень строгое требование: все они лишь запутывали ищущего. То есть каким-то образом нам удалось найти то, что она не планировала нам показывать, и, осознав, что она это не планировала, я вновь задумался о том, как много она спланировала. Может быть, именно этим она тут и занималась в темноте и тишине. Путешествовала в праздных мечтах, как и Уитмен, готовясь к настоящей поездке.
Я побежал в офис, в столе, стоявшем рядом со столом Марго, нашел кнопки, а потом мы с Радаром осторожно отнесли развернутую карту в ее комнату. Я приложил ее к стене, а мой друг попытался воткнуть булавки в уголки, но три из них были надорваны, как и три из пяти городов на карте — наверное, это произошло, когда Марго снимала карту со стены. «Выше и левее», — сказал он. — «Нет, пониже. Ага. Не двигайся». Повесив ее, наконец, мы начали сопоставлять дырочки на стене с городами на карте. Мы довольно легко нашли все пять. Но там, где бумага была порвана, ТОЧНОЕ местоположение определить не удалось. А на карте с пятью тысячами городов точность была важна. Названия были напечатаны таким мелким шрифтом, что мне приходилось носом водить по бумаге, чтобы что-то разобрать. Когда я называл города, Радар искал их в Мультипедии со своего наладонника.