– А теперь выпьем за твой приезд! – огорошила ангела Анжелика.
Ян чуть не поперхнулся компотом, и, отставив стакан в сторону, вытер рот вовремя поданной салфеткой.
– Не хочешь вина? Тогда, может, тяпнем водочки? – на ее добродушном лице читалась искренняя радость от их встречи, и Ян решил, что сегодня побудет добрым.
Сначала они выпили по бокалу вина, потом еще по одному и еще, пока Анжелика не ударилась в воспоминания о знакомстве с Мишелем. Абсолютно трезвый Ян все еще был зол на Михаила за то, что тот приказал ему ехать на поезде, как обычному смертному, поэтому рассказы об архангеле его не привлекали.
Ангел решил, что хозяйку пора укладывать спать, и галантно сопроводил женщину в ее комнату. Анжелика еще что-то бормотала себе под нос пьяным голосом, когда Ян оставил ее, закрыв за собой дверь. «Ну и денек…», – он покачал головой и отправился на кухню убирать остатки ужина со стола. В мусорное ведро отправились две пустые бутылки из-под вина и горстка оберток от шоколадных конфет. «В ближайшие пару часов я точно не усну».
Покинув квартиру, он отправился изучать окрестности.
Гуляя по освещенной улице и рассматривая погасшие витрины магазинов, Ян заметил толпящуюся молодежь у заведения с вывеской «Амстердам». Он усмехнулся: «Должно быть, веселое местечко, но вряд ли здесь есть своя улица Красных фонарей, как в настоящем Амстердаме».
На первом этаже располагалось закрытое в такой поздний час кафе. Бар устроили в подвальном помещении.
Спустившись следом за посетителями по лестнице в местную «клоаку», ангел приметил парочку демонов, соблазнявших глуповатых девиц коктейлями.
«Не пройдет и пары часов, как они уйдут отсюда с душами этих дурех, а те, как ни в чем не бывало, продолжат себе жить».
«Амстердам» оказался неплохим баром с современным дизайном: вдоль стен стояли красные диванчики, а при входе располагалось большое зеркало. Девушки обступили его с косметичками, прихорашиваясь ради своих кавалеров.
Ян поискал взглядом свободное место и заметил его в углу, рядом с круглыми столиками и пуфиками: «Здесь отличный полумрак, и на меня никто не будет пялиться». У проходившей мимо официантки ангел заказал виски со льдом: «Надеюсь, алкоголя там будет больше, чем воды…». Из угла он мог свободно наблюдать за смертными, прибывающими в бар: «Какие же они скучные! Прошли века, а желания у всех остались прежними: деньги, секс, алкоголь, наркотики и снова секс». Со скучающим видом он расселся на пуфике. Официантка принесла виски, окинув ангела мимолетным взглядом: «Какой красавчик!» Ян прочел ее мысли и сделал глоток из бокала: кусочки льда тихонько потрескивали, напиток не разочаровал. «Хоть бы у кого-то было нечто поинтереснее, чем эти глупости о внешности». Вдруг он уловил в воздухе свежий яблочный аромат: «Так пахнет только во фруктовом саду обители светлых».
У барной стойки, устроившись на высоком табурете и медленно помешивая ложкой кофе, сидела девушка с короткой стрижкой. Незнакомка повернулась к ангелу лицом, ее задумчивый взгляд бродил по гостям бара. Половину лица скрывала косая челка. Было странно, что среди всех она одна пьет кофе.
«Ощущение, что мы где-то встречались…», – он хотел как следует рассмотреть ее ауру, но в баре была слишком плотная дымка от кальяна.
Девушка продолжала спокойно пить кофе, делая заметки в блокноте, пока к ней не подошел высокий молодой человек с дорогой фотокамерой. Он встал напротив, загородив ее от Яна, так что ангелу пришлось извернуться, чтобы лучше видеть происходящее. Фотограф показывал отснятый материал вечеринки и широко улыбался, довольный проделанной работой.
Ян прислушался к их разговору.
– Вадим, удали мою фотографию. Я неудачно вышла, – попросила девушка, изучая себя на маленьком квадратном экране камеры.
Фотограф покачал головой:
– Нет уж! У меня свое видение, ты тут отлично получилась! – он просмотрел другие фотографии. – Никто в баре больше не сидит и не пишет, как ты. Так что это очень оригинальное фото! – и он стал весело пританцовывать в такт музыке.
– О да! – с сарказмом заметила она. – Видение великого фотографа Вадима!
Парень довольно выпятил грудь, но тут его стали дергать за плечи посетители, чтобы он их сфотографировал.
– Иди, хватит прохлаждаться! – девушка прикрикнула на фотографа, легонько толкнув того в грудь.
Вадим скривил смешную рожицу и двинулся к столикам с сидящей за ними дружной компанией. Ян осушил стакан и подошел к барной стойке, чтобы расплатиться по счету. Он встал рядом с девушкой, но она даже не обратила на него внимание. И тут его осенило: «Вдруг это Она – моя новая подопечная?!» – только он хотел это проверить, прикоснувшись к девушке, как его оттеснили двое парней. Ян раздраженно кинул несколько купюр на стойку и покинул заведение.
«Ничего, город маленький – мы с ней еще встретимся». Ему не хотелось в порыве гнева разбить этим деревенским головы, поэтому он решил уйти. Ян не любил сложностей и старался избегать их. По дороге до квартиры Анжелики он стал вспоминать своих прежних подопечных: «А ведь их было не так много за все то время, пока я – ангел-хранитель».
Ян всегда старался держать дистанцию между прямыми обязанностями хранителя и чувствами подопечного. Как говорил архангел Рафаил: «Человек – это маленькое существо, оно подобно ребенку, нуждающемуся в поддержке, заботе, ласке и особенно в любви и понимании. Ангелу следует избегать привязанности к подопечному. Ведь рано или поздно наступает момент, когда смертный больше не нуждается в хранителе». Ян вспомнил Киру – эта девушка действительно была для него особенной.
Светлые любят все живое с момента своего становления ангелами, но не могут влюбляться, как люди: страстно, безрассудно, с отдачей. По кодексу хранителей им запрещено чувство привязанности к простому смертному. «Влюбиться в подопечного – это то же, что приобрести билет в Нижнюю Аиду! Когда ангел влюбляется в простого смертного, а его любовь отвергают – он впадает в глубокую депрессию. Лишается своих способностей и ангельских крыльев, а это хуже смерти. Взаимная любовь была бы куда более трагичной. Ангел – создание бессмертное, не подвластное времени. А человек – незначительное существо – хрупкое, подверженное болезням. Хранитель наблюдает увядание жизни в человеке, но он не в силах воспрепятствовать смерти». В хранившихся в библиотеке Келестис старинных манускриптах было описано множество трагичных историй о любви ангелов.
«Я больше никогда не променяю вечность и крылья на это сентиментальное чувство любви». После Киры Ян запретил себе влюбляться, но до этого его ледяное сердце дало трещину от ласки и тепла подопечной: «Тогда-то я и попрощался с ней… навсегда». Больше он ни к кому ничего не испытывал и держался со всеми на расстоянии.
Подойдя к дому Анжелики, он закурил у подъезда. Ангел любовался простором ночного неба: «Такое не увидишь в больших городах. Здесь небо так близко – протяни руку, и ты достанешь звезду». Выдохнув несколько колечек дыма, он вспомнил парня с вокзала: «У него были странные глаза, голубые, но нечто настораживающее крылось в глубине зрачков. Стоило присмотреться к его ауре, но он меня взбесил». Докурив, Ян поднялся на последний этаж, открыл входную дверь позаимствованным у хозяйки ключом, и мягко, как кот, прошел по спящей квартире.
Отведенная хозяйкой комната при ночном свете показалась мрачноватой. Стены обклеены темно-синими обоями, белые потолочные плиты «под лепнину» и отдельный балкон: «Здесь я могу курить в любое время». Отремонтированный пол, выложенный деревянными досками, для утепления был застелен плотным ковром. На подоконнике стояла круглая пепельница с двумя окурками от тонких яблочных сигарет. «Очень кстати…» – с облегчением подумал Ян, разглядывая покрытые лаком рамы и занавески тонкой вязки, скрывающие часть окна от посторонних наблюдателей. В углу стояла одинокая табуретка, сиденье которой было обито мягкой тканью.