Как говорится, если в первом акте на стене висит ружье, в пятом оно обязательно выстрелит. Или в четвертом? Третьем? Нет, в пятом. Семь три пять один два пять пять. Надо бы прихватить штопор и откупорить бутылку на месте, сесть в коридоре и выпить пару бокалов. Или лучше всю бутылку, пока не пришел Роберт в своем сером костюме и красном галстуке. Вот какой сегодня день. День серого костюма.
Роберт вошел через черный ход и первым делом увидел разбросанные по полу извещения из банка и пустую бутылку вина. Дженну в вечернем платье, которая в этот момент начала вторую бутылку, он заметил после.
— Ты что делаешь? — спросил он.
Дженна обернулась, не отрывая затылка от стены.
— Напиваюсь.
— Зачем?
Роберт схватил жену за руку, но Дженна вырвалась и опрокинула бутылку. Бульк-бульк — потекло вино по полу. Роберт поспешил поднять бутылку.
— Ты только взгляни на себя, — сказал он и крепко ухватил Дженну за руку.
— Не трогай меня! — закричала Дженна, извиваясь. — Не трогай!
Она кричала до тех пор, пока Роберт наконец не отпустил ее. Он отошел на шаг и присмотрелся к жене: пьяная, юбка задралась, аж белье видать.
— Все, едем в больницу…
— Семь три пять один два пять пять.
— Врачи тебя быстро приведут в чувство. Ты пьяна. Тебе нужна помощь.
— Семьдесят три тысячи пятьсот двенадцать и пятьдесят пять.
— Что за бред ты несешь?
Устремив на мужа полный ненависти взгляд, Дженна процедила:
— Во столько ты оценил нашего сына.
Роберта словно ударили в живот. Было видно, как ему больно. Скривившись, Роберт отошел на несколько шагов. Потом обернулся к Дженне и произнес:
— Я хотел все тебе рассказать, когда время придет.
— Оно и пришло. Рассказывай.
Роберт снова отвернулся и отошел в сторону.
— Говори! — крикнула Дженна, и Роберт встал. На жену он, впрочем, не посмотрел.
— Ты и так все знаешь. Что мне добавить?
— Что ты чувствовал, когда подписывал эти бумаги? Ведь тогда всего две недели прошло! Хорошо тебе было?
Роберт так и не обернулся. Он растер лицо ладонями и ослабил галстук.
— Нет, конечно же.
— Тогда зачем подписывал? Зачем взял деньги?
— Больше ничего не оставалось.
Вот теперь он посмотрел на нее. В коридоре было темно — свет Дженна не включила, — и супруги казались друг другу серыми безликими тенями.
— Они предложили деньги, и я растерялся. Тебе не сказал, ты была слишком расстроена… Да мы бы все равно не смогли никого засудить!
— Почему это?
— Бобби утонул не по вине владельцев базы. На чем основывать иск? И потом, тебе пришлось бы мотаться по судам, давать показания, а Стив пообещал устроить такие неприятности…
— Стив!
— Он сказал, мы не выиграем процесс, только деньги растратим и наживем еще больше проблем.
— Почему же мы не выиграем? Из-за меня? Это по моей вине утонул Бобби?
— Нет…
— Потому что вина не их, вина — моя.
— Нет, нет! Никто не виноват. Это просто несчастный случай.
— И ты согласился с этим?
— Да, ведь произошел несчастный случай. Случай!
— Ты взял деньги.
— Больше я ничего не мог поделать.
— Значит, Бобби погиб из-за меня!
Наконец наступила тишина, нарушаемая только всхлипами Дженны. Роберт опустился рядом с ней на колени и погладил по шее. Он хотел ласкать ее, и чтобы она ласкала его. Хотел любить Дженну и быть любимым.