— Так мы ширму натянем, — пошутил остряк. Намекнул, как они укрывают бабулю пледом, пока она писает. Все рассмеялись.
— Мне нужна помощь шамана, — призналась Дженна.
— Так он и есть шаман, — как ни в чем не бывало ответила мать.
— Это отец его был шаманом, — возразил кто-то. — По наследству такое не передается.
— У Дэвида есть дар, — ответила мать. — Просто Дэвид не умеет с ним обращаться. Он учится. И знает теперь, что нельзя использовать дар для обогащения.
Все поняли, о чем речь, — кроме Дженны.
— Почему? — спросила она.
Ответил ей один юноша:
— Он продавался. Гадал, предсказывал будущее — если вы, конечно, верите в подобную ерунду. Говорил дровосекам, где валить лес, а рыболовам — где ловить рыбу.
— Шаман и так указывает жителям деревни, где промышлять рыбу, — вмешалась мать. — Это его обязанность.
— Да, но Ливингстон набивал кошелек. За просто так он и пальцем бы не пошевелил. Пока он разъезжал на «Форде Бронко», ему плевать было, что коренные индейцы дохнут с голоду.
— Он обеспечивал работой белых, а не индейцев.
— И что с ним случилось? — спросила Дженна.
— Ну, если принять на веру, что духи существуют, то они преподали Ливингстону урок. Хороший такой, понятный урок.
— В каком смысле?
— Его жена родила мертвое дитя. Ливингстон потом всем рассказывал, дескать, это ему наказание и что отныне он работает только для своего народа.
В голове у Дженны защелкали рычажки. Мертворожденный ребенок… Фергюсон говорил о том же, однако он тогда почти бредил, и Дженна толком его не поняла. Зато теперь все встает на свои места.
— Так зачем он вам?
Все посмотрели на Дженну. Она-то думала, что отвечать уже не придется. Так просто соскочить не удалось. Темнело, и лица собравшихся начали терять очертания в сумерках. Дженна откашлялась и сказала:
— Мой сын утонул на базе отдыха, и я надеюсь, шаман подскажет, что делать.
Повисла тишина, нарушаемая только треском хвороста в костре и шелестом ветра. Дженна взглянула на Эдди — тот просто смотрел на огонь. Один из мужчин подбросил в костер еще плавника.
— Тандер-Бэй? — спросил он.
Дженна кивнула.
— Ну что ж, Ливингстон о вашей беде знает.
Мать принялась рыться в большом пакете из коричневой бумаги. Дети сразу же просекли, что она ищет, и сгрудились вокруг. Наконец мать начала раздавать насаженные на шампуры зефирины, и дети рассаживались с ними у костра.
— Так вы верите? — глубоким басом спросил отец семейства, до сего момента хранивший молчание. Дженна никак не могла понять: одна ли это семья или целое собрание кузенов и прочих дальних родственников. Впрочем, отца с матерью распознала безошибочно.
— Верю ли я во что? — переспросила Дженна.
— Вы ведь ждете помощи от шамана, так? Чего именно вы от него ждете?
— Жду, что он расскажет мне про куштака, — очень тихо ответила Дженна.
Один мальчик сунул зефирину в огонь, и та превратилась в комок пылающего сахара. Прочие дети засмеялись, но мальчик с «факелом» сказал, дескать, так и должно быть.
— Куштака! — фыркнул один из детей постарше. — Спасжилет — вот вам и решение.
— Сэмюэль! — урезонила его мать и для верности добивала оплеуху. — Прояви уважение!
— Черт возьми, мам! Мы все работали на том объекте, а потом Ливингстон распугал всех брехней про злых духов!
— Сэмюэль! — воскликнул отец.