И я, еле
ворочая языком, пробормотал заученные слова:
- Покорнейше благодарю, ваше высокоблагородие.
Я вышел из каюты, словно отравленный мутью. Оглядываясь, постоял немного на
верхней палубе. Ничего не изменилось. Около нас жидко дымили в небо другие суда:
"Европа", "Абрек", "Посадник", "Воевода". Вдали туманилась гавань с
многочисленными кораблями. За ней, на острове Котлин, разбросался Кронштадт с
его громадными военными складами, доками, каналами и корабельными мастерскими, с
учебными заведениями и публичными домами. Пять лет я прослужил в этом городе, но
теперь он стал для меня чужим и холодным.
На блестящей поверхности Финского залива там и здесь, как бугристые зеленые
заплаты, виднелись клочья земли, - то были грозные форты, защищающие подступы к
столице с моря. Сияло солнце, плывя в небесной лазури золотым, альбатросом, а
мой мозг кипел безнадежными мыслями. Итак, отныне я буду непосредственным
участником военных действий.
Через несколько часов мне предстоит отправиться на новое место своего жительства
- на броненосец "Орел". И я не могу поступить иначе, ибо моя воля захлестнута
крепким арканом военной дисциплины.
Глава 2
НА НОВОМ КОРАБЛЕ
Броненосец "Орел" стоял в гавани, пришвартованный к внутренней ее стенке.
С первого же взгляда, когда я только приблизился к нему, он поразил меня своими
размерами. В сравнении с прежним старым моим крейсером этот казался великаном,
мрачным красавцем. Весь он был черный, закован в броню крупповской стали, с
массой надстроек. На баке, укрепилась грузно вращающаяся башня, из амбразур,
которой выглядывали два длинных дула двенадцатидюймовых орудий, другая такая же
башня угрожала с кормы. Кроме того, еще шесть башен расположились по бортам с
парой шестидюймовых орудий каждая. Главная разрушительная мощь заключалась
именно в этой артиллерии.
Двумя этажами ниже находилась батарейная палуба с 75-миллиметровыми
скорострельными пушками, назначение которых было защищать броненосец от
нападения миноносцев. Над палубой громоздились мостики: передний - в три яруса,
с боевой рубкой, и задний - в два яруса. На них тоже были пушки, но уже совсем
мелкие - 47 миллиметровые. Для того чтобы можно было в темноте разыскивать
противника, мостики были вооружены ночными глазами электрических прожекторов. На
середине судна возвышались две большие трубы, окрашенные в желтый цвет, с
траурной каймой наверху. Между ними, на рострах, в специальных гнездах
находились минные и паровые катеры, баркасы, шлюпки Фок-мачта и грот-мачта
соединялись антенной радиоаппарата.
На каждой мачте виднелся марс - круглая площадка, обнесенная железными листами,
откуда хорошо наблюдать за приближением неприятельских судов.
С "Орла" доносился грохот. Это мастеровые достраивали отдельные его части.
С баржей, причаленных к борту броненосца матросы перегружали на него снаряды,
какие-то ящики, бочки слышались выкрики людей, свистки капральских дудок, звон
железа, лязг подъемных лебедок.
Я сначала взошел на верхнюю палубу, в шум и человеческую суету, а потом
спустился в канцелярию. Там застал старшего писаря Солнышкова. Это был
разбитной, веселый, парень. От него впервые узнал, кто мои непосредственные
начальники: старший баталер, сверхсрочник, кондуктор Пятовский и ревизор
лейтенант Бурнашев. Давая характеристику им, писарь сказал о первом:
- Человечишка так себе - ни богу свечка, ни черту кочерга. Лапоть, начищенный
ваксой. Жадный, любит копейку нажить, но умом слабоват. Этот не может на дамских
шпильках, щук ловить.
- А ревизор как? - спросил я.
- Распух от лени.