После окончания ужина Зал Обедов освещался лишь несколькими ночными факелами. На галереях царил полумрак.
– Я забыл отдать одно распоряжение, – вдруг спохватился мастер арены. – Видимо, старею.
– Это не может подождать до утра?
– Боюсь, что нет. Доброй ночи, моя любимая девочка, – Северин нежно поцеловал Лику в лоб и задержался у подножия лестницы, провожая племянницу задумчивым взглядом. Потом он резко развернулся на каблуках и зашагал через зал к противоположному выходу.
Нил Табия стоял у последней колонны в галерее, которая граничила с садом виллы Пода, и рассеянно наблюдал, как неторопливое светило поднимается из-за Восточного Моря. Тонкие синие облака прочертили небо, словно копья, выпущенные невидимым воином.
Стареющий наставник зябко кутался в шерстяной плащ. Он ждал уже довольно давно, комкая в руке листы бумаги, исписанные детским почерком.
– Принесли?
Табия вздрогнул, услышав бархатистый голос Кассия Пода, появившегося столь бесшумно, что можно было подумать, будто он материализовался из воздуха.
– Это всего лишь детские эссе, – пробормотал Табия, избегая смотреть в глаза мастеру секретных дел. – Вы же не думаете, что в них может содержаться угроза для государства?
– Не думаю, – охотно согласился Под. – Но это сочинения детей, которые принадлежат к одним из самых влиятельных семей Атрии. По долгу службы я должен знать их образ мыслей.
– Среди них ваша дочь, – напомнил наставник.
– Которая может стать женой будущего мастера или министра, – невозмутимо парировал Под, протягивая руку. – Вы уже здесь, Табия, и принесли эссе. Просто отдайте их мне. Не вынуждайте меня напоминать, как вы оказались в Карраке, и что случится, если министру станут известны некоторые неофициальные страницы вашей биографии.
По круглому лицу наставника пробежала тень. Дрожащей рукой он протянул Поду листки. Мастер секретных дел быстро просмотрел их, задержав взгляд на последних двух.
– Оба эссе подписаны Ликой, – заметил он, слегка нахмурившись.
– Уверен, вы разберетесь, какое из них принадлежит перу вашей дочери. Полагаю, это всё?
– Да, это всё. Спасибо, наставник.
Табия повернулся и с неожиданной для него прытью засеменил по галерее.
Счастливый брак
Фрея отказалась встретиться с друзьями, поэтому Лика, Бланка, Трис и Пий отправились на прогулку без нее. Джад, незаметно ускользнувший от наставника Ворвика, увязался за сестрами и братом.
На вилле Карра с утра царила суматоха: министр готовился к приему гостей, слуги суетились на втором этаже, проветривая комнаты и застилая постели. На кухне уже начались приготовления к праздничному ужину.
Министр Хорти и мастер торговли Вар Лоций добирались в Каррак верхом с небольшой охраной. Их прибытия ожидали к обеду. Верховный командующий Серак выехал с отрядом всадников на Близкий холм, возвышавшийся в двух лигах к югу от столицы, чтобы встретить министра Эльгарда.
Брэтт Эльгард с женой Стэллой и сыновями Артом и Джемаем, а также их охрана и слуги летели из Гарды на воздушном корабле. У Рамонда Карра тоже было такое судно для путешествий в дальние министерии. Всякий раз, когда предстоял полет, ребятня из Каррака бежала к подножию Думарских гор, чтобы, забравшись повыше, поглазеть на диковинную летающую машину.
Дети Карра, разумеется, не являлись исключением. Они пересекли площадь Луциана и выбрали одну из узких улочек, убегавших от центра на юго-запад. Справа осталась Рыночная площадь – вторая по величине и значимости в Карраке, куда ежедневно стекались вольные люди со всей министерии торговать зерном, мясом и сыром, вином и элем, специями, шерстью и льном, и другими товарами.
Город амфитеатром располагался у подножия Думарских гор. По мере удаления от центра улочки становились грязнее, а дома беднее и неказистее. На окраине громоздились заброшенные лачуги, где ночевали нищие, которые днем просили милостыню на Рыночной площади.
Оставив позади последние строения, ребята начали подниматься на горный хребет, испещренный множеством пещер и причудливых скальных ворот. Среди камней росли пинии и кусты остролиста. Прогулки по этому живописному склону входили в число излюбленных занятий Лики.
Сейчас она шла впереди, держа за руку Джада. Трис задумчиво шагал за ними. В последнее время он часто уходил в себя, размышляя о предстоящих в его жизни переменах. Он знал, что больше всего на свете будет скучать по друзьям. Бланка и Пий отстали, то и дело оборачиваясь, чтобы не пропустить появление воздушного корабля Эльгарда.
– А правда, что где-то здесь есть пещера, откуда начинается тайный подземный ход в Кабинет Совещаний мастера Пода? – спросил Лику слегка запыхавшийся Джад.
Девочка нахмурилась, вспомнив рассказ дяди о судьбе матери Фреи. Крепче сжав руку брата, она ответила:
– Да, только никто точно не знает, где эта пещера. Кроме агентов мастера, разумеется. Говорят, они никогда не приходят к нему через главный вход, и никто никогда не видел, как они выглядят.
– Почему? – удивился Джад.
– Ну, они ведь занимаются секретными делами. А кто, зная ищейку в лицо, станет делиться своими секретами?
Последние слова Лики вывели Триса из задумчивости, и он заметил с легким упреком в голосе:
– Я знал, что агентов называют ищейками, но не ожидал услышать это слово от тебя. Они ведь служат государству.
– Конечно, как и мастер Под, – язвительно заметила Лика. – Вчера мы видели, как это происходит… – она осеклась, вспомнив, что обещала дяде больше не говорить о случившемся.
Трис покачал головой, но спорить не стал. А Лика задумалась, не был ли тоннель под ареной связан с подземным ходом, соединявшим виллу Пода с пещерой у подножия Думарских гор.
– Пришли! – воскликнул Джад, выпуская руку сестры, и выбежал на каменный выступ, с которого открывался отличный вид на Близкий холм.
– Джад, не подходи к самому краю! – закричала Бланка, останавливаясь рядом с Ликой и Трисом.
– Как думаете, Кит с отцом успеют к праздничному ужину? – спросил Пий, оглядывая горизонт.
– Они могли приехать раньше, но ждали министра Липпа, – сообщила Бланка. – Наставник Табия сказал, что министр обычно плывет на своем корабле вниз по Кае, потом по Великому морю до Большой бухты в Сентурии, а оттуда они вместе с дядей Нилом путешествуют в ванах. В этот раз министр Липп везет и младшего сына, чтобы после Большого турнира отправить его на обучение к целителям.
– Похоже, ты будешь не один, – сказал Пий Трису.
– Не очень-то радуйся, – усмехнулась Бланка, тоже взглянув на сводного брата. – Если Гаюс такой же мерзкий, как Тит, я тебе не завидую.
Тит Липп, старший сын министра закона, присутствовал на заседаниях Великого Совета уже седьмой год. В отличие от Друэлла Хорти, который всегда был вежлив с детьми Карра, общаясь с ними на равных, как с взрослыми, Тит делал вид, что просто не замечает их. Впрочем, это была его обычная манера общения – почему-то он считал себя выше всех остальных, даже выше министров.
Кит, который бывал вместе с отцом в Липпии, рассказывал, что Гаюс – угрюмый неразговорчивый мальчик, и что у братьев Липпов есть еще сестра Мара – фанатичная последовательница культа космоса.
– Скоро они прилетят? – спросил Джад, напряженно всматриваясь в густые облака, подкравшиеся с озера Льога, которое лежало по другую сторону горного хребта.
– Да, уже скоро, – ответила Лика, встав позади брата и положив руки ему на плечи.
– Я всё думаю о вчерашних словах дяди Арона, – неожиданно проговорила Бланка, – о том, что люди женятся не по любви. Какой глупый закон!
– А ты знаешь, что министр Сентурион чуть его не нарушил? – спросил Пий. – Из-за любви.
– О чем ты говоришь? – встрепенулась Бланка.