Когда все покинули кабинет шефа, зашла секретарша и, спросив, не пора ли приготовить чай, сообщила, что Виктора уже минут двадцать ждёт отец.
Виктор вышел в приёмную. Отец стоял спиной к нему у окна. В последнее время виделись они редко. Виктор постоянно был занят, и ему было некогда не только разглядывать отца, но даже долго разговаривать с ним. Сейчас он как будто впервые увидел его со спины. Высокий и представительный прежде отец показался ему маленьким старичком. За годы он ссутулился и усох. Он стоял, навалившись руками на подоконник, и высматривал что-то на улице, вытянув шею. И от этого казался каким-то беззащитным.
– Я стал сентиментальным, – подумал Виктор и нарочно громко окликнул отца, – Николай Васильевич, ты какими судьбами?
Отец быстро оглянулся и, улыбаясь, пошёл навстречу сыну. Виктор приобнял отца, потрепав его по плечу.
– Ты молодец, бодрый и крепкий. Все в порядке? – осторожно спросил он. Отец обычно приходил без повода, просто так повидаться, но мало ли.
– Да всё нормально. Давно не виделись. Не звонишь.
– Слушай, я замотался совсем. Дел по горло. Проходи давай. Тамара Михайловна, чаю нам, пожалуйста.
Они зашли в кабинет. Здесь не было комнаты для отдыха, и чашки с чаем Тамара поставила прямо на стол Виктора. Она принесла конфеты, орешки и печенье. Обедать порой было некогда, и Виктор сразу, как стал генеральным, выделил деньги на перекусы себе и замам. Тамара покупала продукты на свой вкус.
– Надо бы поменьше конфет и печенья есть, а побольше фруктов, – сказал отец, – толстеешь ты чего-то.
– Да это Ларка меня раскормила, заботится обо мне.
– Она что, готовить научилась? – удивился отец.
Виктор немного смутился.
– У нас домработница хорошо готовит.
– Ну, а чего тогда говоришь – Лариса кормит?
– Это же под её чутким руководством, – ответил Виктор.– Да ладно, пап, чего вы все? Сколько уж времени мы живем вместе, всё у нас хорошо, а вы на Ларису косо смотрите.
– Да мне-то всё равно, живи, с кем хочешь. Это мать тебе простить не может, что ты дочек своих на эту лису променял.
– Ничего я не променял. Я им деньги даю, сколько надо, сам знаешь. И вообще, неужели ты меня как мужик не понимаешь?
– Не понимаю, ведь мы с твоей матерью всю жизнь вместе прожили, и никто на сторону не бегал, и вас с Ленкой вырастили в полной семье. А это что такое, две девчонки без отца растут.
– Пап, ну ты как не сегодня живешь, посмотри вокруг, все разводятся, и ничего тут нет такого, живут.
– Ладно, чего уж говорить. Мать по тебе соскучилась, просила зайти хоть ненадолго.
– Вроде в эти выходные ничего у меня не предвидится, – он полистал ежедневник, – может, заедем в субботу.
– Вить, ты уж прости меня, мне всё равно, но мать просила, чтоб ты… ну, один приходил. Не может она на твою Ларису смотреть. Она каждый день ходит к Марине, с девчонками водится, вернётся и всё жалеет, что ты их бросил. В общем, ничего не меняется. А так всё в порядке.
Они поговорили ещё о чем-то несущественном, и отец засобирался уходить. Уже в приёмной Виктор сунул ему в карман деньги и прижал своей рукой руку отца, когда тот полез в карман, чтобы, как это принято у стариков, поотказываться или сказать, что много.
Отец ушел, и Виктор почти тут же забыл о разговоре, потому что заспешил на очередную встречу с заказчиком. Они поехали вместе с Волжаниным и битый час так и эдак крутили разговор с инвесторами из Германии, которые выразили намерение финансировать строительство завода в Пензе, но представитель заказчика портил всё дело, не к месту задавая уточняющие вопросы. Они с Волжаниным хорошо работали в паре на переговорах. С полуслова понимали и поддерживали друг друга, выставляя убедительные аргументы. Лариса, как-то пару раз присутствовавшая на встречах, сказала со смешком, что они действуют, как профессиональные мошенники на доверии – вид у обоих серьезный, деловой, а собеседников разводят только так. Что значит разводят? Каждый сегодня пытается убедить напарников с выгодой для себя. Сегодня что-то не получилось. Они назначили новую встречу и вернулись в офис без настроения.
Лариса пошла в спальню, сменила джинсы и свитер на домашние широкие штаны из атласа и маленькую майку. Заглянула в комнату к сыну. Его не было. В гостиной показалось душно, и включила кондиционер. На минутку плюхнулась в кресло, оглядела всё вокруг, осталась довольна своими владениями и снова отправилась в кухню.
Они называли её столовой. Места здесь было так много, что на обеденной её части возле эркера размещался огромный гостевой стол, а в сторонке ещё и уютный столик с диванчиком для повседневной трапезы. Здесь Ангелина выставила Ларисе ужин. Всё было так красиво и комфортно, что Лара разоткровенничалась с прислугой, чего старалась никогда не делать.
– Вот я уже в который раз думаю, как хорошо, что мы сняли эту квартиру. Как здесь просторно, уютно, место какое хорошее.
– Да, квартира неплохая, уборки только много, – вроде бы пожаловалась Ангелина.
– Ну, я же не сама убираюсь. Ой, простите, – спохватилась Лариса, простодушно подняв глаза на домработницу.
– Да и платить за нее дорого, наверно, – воспользовалась Ангелина разговорчивостью хозяйки.
– Дорого, конечно, но мы две свои квартиры сдаём почти за ту же цену.
– Так а почему вы те-то не продадите да новую, свою, не купите? – удивилась Ангелина.
– А зачем?
– Ну, своя-то все же лучше.
– Да мы купили недавно неплохую квартиру, но оформили ее пока на родственников. Чего переселяться туда-сюда. Если все три квартиры здесь продать, можно такой домик на западе купить, – сказала Лариса мечтательно.
– Понятно, такой, значит, расчёт, – усмехнулась Ангелина, убирая посуду.
– Ну, а что, конечно, расчёт, сейчас ничего так просто не делается. У меня вон сын растет. О его будущем заранее надо думать.
Лариса посмотрела на часы.
– Кстати, что-то его долго нет. А вчера он во сколько пришел? Мы поздно приехали, я его будить не стала.
– А я его уже дня два не видела. Вчера уходила почти в десять, он ещё не приходил, – заявила Ангелина.
– А мы пришли минут пятнадцать одиннадцатого, свет нигде не горел, тихо было. Я подумала, что он спит. Может, он вообще не приходил?
Лариса вскочила и побежала в комнату сына. В комнате был идеальный порядок, вещи убраны, на столе пусто.
– Это я еще позавчера убирала, а вчера всё так же было, я только пыль смахнула и ничего не трогала.
– Господи, опять всё сначала.
Лариса нервно побежала в гостиную и стала искать свой телефон.
Тимохин с Волжаниным сели обсудить дальнейшие действия, но телефон прервал разговор. Снова звонила Лариса. Она сразу же нервно закричала в трубку:
– Витя, Игорёк пропал.
– Что значит пропал? Опять лекции прогуливает? – откликнулся Виктор и вполголоса сказал в сторону Волжанина, – Лёня, позови, пожалуйста, Сашу Кота.
Волжанин ушёл, а Лара продолжала со слезами в голосе кричать:
– Ангелина сказала, что он дома не ночевал. Я только сейчас узнала. Днём с ним говорила по мобильнику, он сказал, что на занятиях. Я же даже тебе звонила и говорила об этом. А сейчас телефон вне зоны действия.
Лариса часто задышала в трубку.
– Витя, что ты молчишь? Надо же что-то делать.
– Раньше надо было делать. Пороть надо было вовремя.
– Ты же знаешь, что он рос без отца, ничего хорошего не видел.
– Зато сейчас столько всего увидел, что голова закружилась, не остановишь. Ладно, подожди, сейчас что-нибудь придумаем.
В кабинет уже вернулся Волжанин, а за ним пришёл Кот.
– Саша, позвони Светлане, узнай наш сегодня на лекциях был или нет и где он может быть сейчас.
– А что случилось? Опять загулял? – спросил Александр, набирая номер.
– Да дома, блин, не ночевал и сейчас не известно где бродит.
Кот переговорил с женой, но ничего нового не узнал. У Светланы в этот день не было лекций, в институте она не появлялась.