Домработница потеряла свою связку ключей через несколько дней после того, как меня наняли. Она их повсюду искала, в панике была и боялась сказать хозяевам. А потом они чудесным образом нашлись в выходные. Та же схема… Думаю, он воспользовался этой связкой, чтобы прийти задушить малыша. Именно ПОЭТОМУ я подумала, что дверь была заперта изнутри.
– Возможно… А тот тип на мотоцикле?
– Таких типов на мотоцикле полным‑полно, но я знаю, что он был тот самый! Тот, кто украл мои ключи, кто украл связку у домработницы, кто следил за нами, за мной и Венсаном, кого Венсан сбил и кто потом скрылся, кому я подстроила ловушку, спрятав свой мобильник в туалете кафе в Вильфранше…
– Ладно, понял, в таком порядке все действительно выглядит логично. Чего ты ждешь, чтобы обратиться в полицию?
– …
– У тебя же все факты на руках, разве нет?
– Я не собираюсь этого делать.
– ??? Чего ты еще хочешь?
– Этого недостаточно.
– ???
– Скажем, для меня этого недостаточно.
– Это чистый идиотизм!
– Это моя жизнь.
– Тогда я сам туда обращусь!
– Папа! Я Софи Дюге! Меня разыскивают по обвинению ПО МЕНЬШЕЙ МЕРЕ в трех убийствах! Если полиция меня сейчас найдет, то немедленно посадит. Пожизненно! Думаешь, полиция всерьез отнесется к моим домыслам, если у меня нет твердых ДОКАЗАТЕЛЬСТВ?
– Но… они же у тебя есть!..
– Нет! Все, что у меня есть, – это набор обстоятельств, которые связываются воедино совершенно неубедительным предположением, и это предположение немногого стоит по сравнению с тремя убийствами, одно из которых – шестилетнего ребенка!
– Ладно. По крайней мере на данный момент… Теперь о другом: почему ты так уверена, что тот тип – это именно ТВОЙ Франц?
– Он познакомился со мной через брачное агентство, где я значилась под именем Марианны Леблан – оно было в свидетельстве о рождении, которое я купила. Он никогда не знал меня под другим именем.
– И что?..
– Тогда объясни мне, почему, когда я вскрыла себе вены и он начал кричать, то называл меня «Софи»???
– Действительно… Но… ЗАЧЕМ ты вскрыла себе вены???
– Папа! Мне единственный раз удалось убежать, и он поймал меня на вокзале. С того дня он все время оставался рядом. Когда выходил, то запирал дверь на ключ. Много дней мне удавалось не принимать ничего, что он мне давал: мои мигрени и страхи начали проходить… Между прочим, у меня просто не было другого выхода. Мне нужно было как‑то выбраться, а в больнице он не мог следить за мной двадцать четыре часа в сутки.
– Это могло плохо кончиться…
– Не могло! То, что я сделала, впечатляло, но не представляло опасности. От этого не умирают… И потом, он никогда не дал бы мне умереть. Он хочет убить меня сам. Именно этого он и хочет.
– …
– Ты здесь?
– Да‑да, я здесь… На самом деле я пытаюсь думать, но меня одолевает ярость, ангел мой! Я чувствую, как во мне поднимается такая ярость, просто ужас.
– Во мне тоже, но с ним ярость не поможет. С ним нужно другое.
– Что?
– …
– !!! ЧТО??
– Он умный, нужна хитрость…
– ??? Куда ты теперь пойдешь?
– Точно еще не знаю, но в любом случае мне придется вернуться.
– Погоди! Это БЕЗУМИЕ! Я не позволю тебе туда вернуться: И РЕЧИ БЫТЬ НЕ МОЖЕТ!
– Я так и знала, что ты это скажешь…
– Я не позволю тебе уехать с ним, и точка!
– Я опять останусь одна?
– Что?
– Я тебя спрашиваю, останусь ли я опять одна! Для ясности: твоя помощь ограничивается этим? Все, что ты можешь мне предложить, это твое сочувствие и твоя ярость? ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО Я ПЕРЕЖИЛА??? Ты хоть способен себе представить??? Венсан умер, папа! Он убил Венсана! Он убил мою жизнь, он убил… все!! И я опять останусь одна?
– Послушай, зеленая мышка…
– Отцепись от меня со своей зеленой мышкой! Я ЗДЕСЬ! Ты поможешь мне, да или нет?
– …
– …
– Я люблю тебя.