20 августа 1937 г. папу вызвали в «органы» к какому—то
часу. Они находились на другой стороне реки. Для переправы
с одного берега реки на другой служил паром. Это занимало
много времени. На реке был заводской причал с катером и
лодками. На одной из них папа переплыл реку. Его уже ждали
и сразу арестовали. Лодку чекисты перевернули и пустили по
реке.
В такой ситуации папа оказался беспомощным, как и его
лодка.
Только на это изверги из Комитета Госбезопасности и
были способны. Они, наверное, и паром перевернули, если
бы папа на нем приплыл.
Мы не знали куда папа исчез, думали, что утонул. Мама
теряла рассудок из—за этого. Она писала во все инстанции,
какие только возможно было, чтобы узнать о судьбе папы!
Когда маме сообщили, что папа жив и арестован, мы
вернулись в Одессу.
Опять я увидел около вокзала много лошадей
запряжённых в коляски. Я уже знал, что они называются
«брички». У них было четыре больших колеса на рессорах,
чтобы во время езды не трясло. Сзади сидение для
пассажиров и откидной верх на случай дождя. Перед задним
сидением была откидная скамейка. На ней может сидеть ещё
два человека. Кучер сидел впереди, на облучке, а чемоданы
привязывались ремнями сзади брички. На такой бричке
мы приехали домой в свои две комнаты в коммунальной
квартире. К нам, в проходную комнату, подселили женщину,
муж которой тоже был арестован. Часть комнаты отгородили
шкафом и занавеской. К счастью, она оказалась приличной
женщиной, но от этого было не легче.
Мне уже было девять лет. Мама устроилась работать
бухгалтером на фабрику женского белья им. Крупской, а я
пошёл в школу №122, в третий класс.
Когда я шёл с мамой по городу, что видел, то и просил
купить: конфеты, мороженное, семечки, газированную воду.
А мама каждый раз говорила: «Купишь поехал в Париж.»
А если мы шли куда—нибудь зимой, она вела меня то за одну
руку, то за другую. У меня руки всегда были горячие и она об
них грела свои, когда забывала муфту для рук.
Муфта подвешивалась на шее, на шнурке, и в нее можно
было прятать руки с двух сторон.
Мама очень хорошо вышивала на швейной машинке
«Зингер». Она брала на фабрике работу на дом по вышивке
узоров на женском белье. Иногда можно было взять на дом
«халтуру» – распороть списанные шёлковые парашюты на
отдельные куски. Это была моя работа. Из них на фабрике
что—то шили.
Когда маме разрешили свидание с папой, она поехала в г.
Сокол, а меня оставила у своей тётки Полли Гройсзун, которая
жила на ул. Чижикова, в маленькой комнате небольшой
коммунальной квартиры, на первом этаже.
Она была хорошая женщина, но когда куда—нибудь
уходила, закрывала дверь в свою комнату на ключ и мне
приходилось ждать её возвращения в коридоре. Чего она
боялась, я так и не понял?
Пушкинский юбилей
Истинное воображение
требует гениального знания.
А. Пушкин.
В 1937 году страна отмечала столетие со дня смерти
Пушкина. Я увлёкся собиранием всего, что было посвящено
этому событию: открытки, вырезки из газет и журналов,
портреты Пушкина, иллюстрации к его произведениям…
Всего этого я собрал довольно много и отдал в школу, за что
получил благодарность.
Дедушка – большевик
Большевизм – это прежде
всего наглость, нахальство,
невежество и бандитизм во
всем.
Валентин Грудев.
Рядом с нашим домом, на улице Подбельского, былкинотеатр им.
«Деда Трофима». Петр Трофимов – большевик
20—х годов. Что там показывали? Фильмы про Ленина, про
революцию, «Броненосец „Потемкин“», «Чапаев», «13»,
«Джульбарс» (пёс—пограничник) и т. п. В фойе, в ожидании
следующего сеанса, нас развлекали.
Мы пели под руководством хормейстера. Песни были
написаны на вращающихся щитах.
Не помню содержания песен, но помню, что почти
в каждой мы благодарили товарища Сталина за наше
«счастливое» детство.
Трюк, но не цирковой
Кошка мечтала о крыльях: ей
хотелось попробовать летучих
мышей.
Эмиль Кроткий.
Однажды наша кошка сидела на балконе нашей квартиры
на 3—м этаже. Близко к балкону располагались ветки дерева,
которое росло во дворе и было выше нашего дома. В это
время на ветку сел воробей. Кошка решила его поймать и
напряглась для прыжка. Она видно решила, что может летать.
Я это видел из комнаты и хотел выбежать на балкон, чтобы
остановить ее, но не успел. Она прыгнула в сторону ветки и
промахнулась.
Когда оказался на балконе, то увидел, как она, растопырив
лапы, уже летела вниз с третьего этажа. Её счастье, что наш
дворник был хозяйственный мужик. Он притащил откуда—то
бочки и собирал в них дождевую воду для всяких нужд. Одна
из этих бочек стояла под деревом. Кошка (она была чёрного
цвета) угодила прямо в неё, а уже из бочки вылетела чёрная,
мокрая «стрела» и исчезла в дворовом подвале. Домой она
вернулась через три дня. Не всегда кошке масленница, подвёл
охотничий азарт.
Друг—сказочник
Единомыслие создает дружбу.
Демокрит.
Со мной в классе учился мой друг – Шурик Айхенвальд.
Он жил этажом ниже. У нас с ним была азбука перестукивания
через потолок—пол. Одно время мы с Шуриком увлеклись
собиранием киноплёнок с изображением известных
киноартистов. Эти пленки попадали к детям из киностудии,
из бракованных лент…
Мы делали из киноплёнок трещётки. Если кусочек
киноплёнки сложить вдвое, а концы завернуть к середине,
то при нажатии об стол или об лоб товарища, она издавала
громкий звук, похожий на выстрел.
А ещё у нас Шуриком была игра – мы по очереди
фантазировали друг о друге. Он был настоящим сказочником.
В его фантазиях кем я только не был, где только не находился,
во что только не превращался, в какие только приключения не
попадал! Мои же фантазии, как только начинались, так сразу
же и прекращались. Фактически фантазировал он один.
Интересной была наша игра в «любовь», для которой
были выбраны в параллельном классе 6—м «а» две девочки,
в которых мы, будто бы, были «влюблены». Задачей было
узнать их имена и фамилии, где они живут, как учатся и т. п.
Главное, чтобы они не узнали, что кто—то ими интересуется.
Это была очень сложная, кропотливая «шпионская» работа.
У меня до сих пор хранится подарок Шурика Айхенвальда,
бутылочка с корабликом внутри. Это сделал дед Шурика —
фельдшер парусника «Товарищ» —интересный рассказчик
морских историй.
Ну и обязательный атрибут, который был у нас —телефон
из двух спичечных коробок и натянутой между ними нитки.__
Медные деньги
Мал медный грош, но и он
хорош, когда есть.
В 1920—х годах мелкие 1, 2, 3 и 5 копеечные монеты
производились из чистой меди (как до революции). Они
были крупнее тех, которые стали выпускать позже из сплавов
металлов. В 1930—е годы медные копейки ещё попадались
в обращении, хотя их непрерывно из него изымали. Мы с
Шуриком вдруг обратили на них внимание и стали собирать.
Мы выпрашивали у родителей копейки, а затем меняли их
на медные монеты у кассиров магазинов. Я оказался более
шустрым и накопил больше, а мама потом их потратила.
Игры нашего двора
Если жизнь предлагает
тебе «играть» – «играй».
Дети забавляют себя тем
или иным даже тогда, когда
ничего не делают.
Марк Тулий Цицерон.
Когда мы были детьми, не было телевизоров и
компьютеров. Почти все свободное время от школы и
домашних уроков мы проводили во дворе.
Некоторые игры в которые мы играли:
– Жмурки;
Правила «жмурок» просты – один из играющих
закрывает глаза, «жмурится», а остальные разбегаются и
прячутся. «Жмурик» с закрытыми глазами, считая, говорит:
«Раз, два, три… … двадцать пять. Я иду искать». Кого оннаходит
первым – тот следующий «жмурик». А самый первый
определяется «считалкой». Все играющие становятся в круг и
кто—то начинает «считалку». Самая короткая: «Нашёл лимон
– выйди вон“. Были и длинные „считалки“. Например: „На
золотом крыльце сидели…», «Жили были три китайца…» и
другие.