– Я истинная наследница «Корта Элиу», – объявляет Луна.
– Луна, не говори так.
– Но это правда. Вот почему я ношу это лицо. Это мое лицо Корта. Вот почему мне надо отправиться с Лукасинью. Я должна о нем позаботиться. Я должна позаботиться о семействе Корта. Я должна отправиться на обратную сторону.
Лусика Асамоа вздыхает и отводит взгляд; охранники-животные вторят ей.
– Ну, ладно, иди с ним. Правда, есть одно «но».
– Какое?
– Элис отправится с тобой, – говорит Лусика.
– Договорились, – отвечает Луна.
Она этого ждала: омахене не сдается. Омахене ведет переговоры.
Рой плавно струится к двери. Птица взлетает, енот потягивается и легким шагом уходит прочь. Паук-трикстер продолжает цепляться за плечо Лусики Асамоа. Она улыбается.
– Ты Корта, но ты всегда будешь Асамоа, – говорит Лусика. – Золотой Трон присмотрит за тобой.
«Гроб» будут транспортировать по железной дороге. Компания уезжающих и провожающих собирается на специальной платформе станции Тве. Алексия насчитывает двадцать человек: Орел и его эскольты; омахене со свитой из «черных звезд» и животных; Луна Корта, бережно несущая деревянный ящик, и ее мадринья; и парнишка в капсуле жизнеобеспечения. Университетская автомотриса выезжает из туннеля, пересекает стрелки и останавливается за перегородкой из бронированного стекла со шлюзами. Те сцепляются и открываются.
На платформу выходит высокая женщина средних лет со светло-карамельной кожей и вьющимися волосами, собранными на затылке и уложенными под стильной федорой. Фамильяр Алексии сообщает ей каждую деталь: строгий костюм – от «Цукерман и Краус»; карманы с полосатой отделкой, пуговицы большого размера, плечи широкие, талия узкая. Ее сумка – цилиндрическая модель 1949 года от «Джозеф», туфли – «оксфорды» на трехсантиметровых каблуках, со шнурками-ленточками. Помада – убийственно-красная, швы на чулках настоящие. Фамильяр представляет собой пересекающиеся круги, белый и голубой: Земля, восходящая за Луной, – перспектива, которая открывается лишь с обратной стороны. Манинью не упускает ни одной детали, за исключением того, кто она такая.
– Я Дакота Каур Маккензи, гази из Университета Невидимой стороны, факультет биокибернетики, школа нейротехнологии.
Слышно, как среди эскольт Лукаса Корты и «черных звезд» АКА кто-то тихонько ахает и меняет позу. Вот и ответ на один из вопросов Алексии. Она – Маккензи.
– Доктор Маккензи, – говорит Лукас Корта. Алексия Корта бросает на него взгляд. Она расслышала в голосе босса враждебность. От гази это тоже не ускользнуло.
– Какие-то проблемы, сеньор Корта?
– Я бы предпочел…
– Кого-то другого? – говорит женщина. Чем бы ни был на самом деле пост, именуемый «гази», он наделяет эту Маккензи достаточной харизмой и авторитетом, чтобы все прочие на платформе почувствовали себя неловко. Железная Рука, Орел Луны, даже омахене: они словно дети, которые придумали себе титулы, играя в супергероев.
– Да, – говорит Лукас.
– Вам известно, что каждый гази связан обетами, – говорит женщина. – Независимость, беспристрастность, преданность делу, дисциплина.
– Мне это известно, доктор Маккензи.
– Сомневаетесь в моей верности, сеньор Корта?
Эскольты и «черные звезды» напрягаются. Руки тянутся к скрытым кобурам. Животные Лусики Асамоа беспокоятся.
«Манинью, расскажи мне все про гази», – беззвучно бормочет Алексия своему фамильяру.
«Гази – ученые-рыцари Университета Невидимой стороны, – шепчет Манинью на ухо Алексии. – Каждый из них прикреплен к определенному факультету в качестве его агента и уполномочен совершать любые действия, которые сочтет необходимыми для защиты независимости и неприкосновенности данного факультета. Доктор Маккензи вполне способна убить всех присутствующих людей и животных».
«В этом костюме?» – спрашивает Алексия субвокально.
«Костюм легко снимается, – говорит Манинью. – И она может читать, что ты мне говоришь, по микродвижениям твоих челюстных мышц».
– Вы же понимаете, что он мой сын, – говорит Лукас Корта.
– Мы воспользуемся ради его блага нашими лучшими исследованиями и навыками, – отвечает Дакота Каур Маккензи. – Не сомневайтесь в этом, Лукас.
Манинью заполняет линзу Алексии статьями про университетских гази – ниндзя-преподавателей с лицензией на убийство, интеллектуальных супергероев, – но ее больше интересуют эмоции Лукаса Корты, проглядывающие сквозь его крепостные стены. Он похоронил эти эмоции глубоко и защитил надежно, как лунные города, но дюжина подсказок сообщают Алексии о недоверии, беспомощности, надежде, застарелом гневе. Он у этой Маккензи в руках.
– Сделайте его снова целым. Верните его мне.
– Обязательно, Лукас.
Напряжение спадает, руки отдаляются от клинков, звучат облегченные вздохи. Енот садится и начинает умываться, птица чистит перышки.
– Спасибо.
«Черные звезды» Лусики Асамоа затаскивают капсулу в автомотрису.
– Я тоже еду, – говорит Луна Корта и протискивается мимо гази. Лусика Асамоа, потеряв самообладание, бросается вперед и подхватывает дочь на руки.
– Ах, Луна, Луна, Луна… – говорит она, зарываясь лицом в волосы девочки. – Веди себя хорошо, будь осторожна, поняла? И ты будешь связываться со мной каждый день, так? – Повернувшись к мадринье Элис, она прибавляет: – Мне нужны ежедневные отчеты.
Мадринья кивает и заводит Луну в автомотрису.
– Кто-нибудь еще? – спрашивает гази.
Шлюз закрывается, автомотриса отстыковывается и в мгновение ока исчезает в туннеле.
Алексия обнаруживает, что к ней вернулась способность дышать.
– То, что ты сделала со своим лицом… – говорит гази. Автомотриса разгоняется до крейсерской скорости. Размытое пятно света летит навстречу: регулярный рейс из Жуан-ди-Деуса. Никаких скачков давления, шума, вибрации: автомотриса едет по маглев-путям в абсолютном вакууме. Мадринья Элис уже спит в носовом отсеке, рядом с Лукасинью. – Мне это нравится.
Луна фыркает. Мадринья Элис всхрапывает, просыпается и тут же снова проваливается в сон.
– Что в твоем ящике? – спрашивает Дакота.
Сундучок с клинками семейства Корта лежит на мягком сиденье между гази и девочкой.
– Ты не обязана пытаться разговорить меня, – говорит Луна. – Я могу сама себя развлечь.
– Мне просто интересно – вот и все, – отвечает Дакота. – Видишь ли, в обществе, которое не придает вещам никакого значения, ты решила взять это с собой.
– Ты правда хочешь узнать, что внутри?
– Хочу.
Луна открывает ящичек и наблюдает за реакцией. На лице Дакоты не вздрагивает ни один мускул.
– Теперь ты впечатлила меня дважды, Луна Корта.
– Это боевые ножи моей семьи, – говорит Луна.
– Они превосходны, – отвечает Дакота Маккензи. – Метеоритное железо.
– Да! – Луна сердится, что гази опередила ее рассказ. – Его добыли глубоко под кратером Лангрен. Сестринство Владык Сего Часа берегло клинки, пока не появится Корта – смелый, великодушный, лишенный алчности и трусости, который сразится за семью и отважно ее защитит. Это была я.
– В самом деле, – говорит Дакота Маккензи. – Могу я попробовать?
– Нет, – отрезает Луна. Пыл и сила ее голоса вынуждают Дакоту отпрянуть. – Ни один Маккензи не коснется их снова.
– Ты произнесла «снова», и у меня возник вопрос.
– Последний Маккензи, который к ним прикоснулся, убил моего тиу. Это означает «дядя».
– Я говорю по-португальски.
Луна переключается на наречие сантиньюс.
– Твой кузен Денни Маккензи украл их и убил моего дядю Карлиньоса. А потом вы все украли у нас Жуан-ди-Деус.
Дакота Маккензи отвечает на португальском, с безупречным акцентом Жуан-ди-Деуса:
– Я никак не связана с Денни Маккензи.
Луна шипит.
– Я гази из Университета Невидимой стороны.
Девочка откидывается на спинку сиденья. Мимо проносится какой-то поезд.
– И что такое «гази»?
– Давным-давно Университет Невидимой стороны понял, что политические фракции всегда будут рвать его на части.