Спустившись, принц искоса поглядел на девочку, которая так же кинула взгляд и на него, но близко не подошла. За день она так и не сказала ему ни слова, зато выловила еще две крупные рыбины. После разделки, принц, уже не раздумывая брал предложенные ему куски.
Вечером ничего не произошло. Горизонт был совершенно пуст. Море такое спокойное днем, теперь почернело, заволновалось и принялось обдавать пронизывающим ветром. И вдруг принц испытал такой прилив отчаяния, что даже вскочил на ноги. Он подошел к воде и заорал во все горло, перекрикивая шум волн:
– Я здесь! Здесь! Я живой! – это принесло небольшое облегчение, и принц побрел обратно, глядя только себе под ноги. На ходу он с тревогой подумал о ночи и о том холоде, который придет сразу, как только скроется солнце. Девочка сидела, прислонившись всем телом к огромному камню, и впитывала скопленное за день тепло. Стопа распухла, и теперь при ходьбе ее красивое лицо кривилось от боли.
– Что с твоей ногой? – Принц задавал этот вопрос уже несколько раз, но так и не получал ответа. Он и сейчас не надеялся что-то услышать, но девочка перекинула больную ногу и показала ему стопу. Там виднелся почерневший порез от пятки до большого пальца.
– Ничего себе! – принц в жизни не видел таких ран. Как помочь, он не знал, поэтому молча, отвернулся и больше ничего не спрашивал. Он тоже прижался к камню за последней каплей тепла. Девчонка уползла подальше. Наверное, ему все же удалось задремать, потому что, открыв глаза, он услышал жалобное поскуливание. Кто-то плакал тихо и монотонно. Может она плакала и вчера? Принц постарался не вслушиваться и заснуть. Но у него ничего не выходило. Ему стало жалко эту странную девочку с далекого острова.
***
Утро не принесло хороших вестей, горизонт пуст. Снова ужасные приступы голода и жажды. Принц посмотрел на девочку. Она сидела на песке с закрытыми глазами и что-то бормотала на непонятном ему языке. Принц уже собрался отойти, как вдруг услышал ее тихий голос:
– Поймай рыбу.
– Кто? Я? – принц хотел добавить, что вообще-то, он сын короля, но тут же осознал, как жалко это сейчас прозвучит. Они на острове, без еды и воды, без крыши над головой и без надежды на спасение.
– Я уже не могу встать на ногу, – девочка открыла глаза и посмотрела на него, прищуриваясь от солнца.
– Хорошо, я попробую.
Принц со вздохом взял палку и пошел к морю. Зайдя в воду, он пытался стоять так, чтобы сохранять равновесие на скользких и острых камнях. У него мелькнула мысль, что именно здесь девочка поранила ногу. Проходит много времени, а может и целая вечность, но рыбы нет. Краем глаза принц заметил, что девчонка следит за ним. Вдруг показалась долгожданная стайка. Принц наотмашь несколько раз ударил палкой, но вся рыба с молниеносной скоростью расплылась в разные стороны. Принц не надеялся что-то поймать, но все же расстроился. Девчонка, увидев, что ничего не вышло, откинулась обратно на камень и больше не смотрела в его сторону. Принц вышел на берег. Его взгляд уперся в рубашку, брошенную еще вчера. Почему-то он решает, что если ее намочить в море и набросить на спину, то это на время остудит кожу. Когда он ее полоскал, мимо проплывала стайка рыбешек, и ему удалось поймать парочку, зачерпнув их рубашкой как сачком. Вынутая из воды рыба оказалась совсем маленькой. Но это гораздо лучше, чем ничего. Девочка удивилась, увидев рыбешку, но тут же принялась ее разделывать с особым усердием. Принц присел рядом в ожидании скудного обеда.
– Меня зовут Уна.
– Что? – принц не сразу расслышал ее тихий голос.
– Мой отец зовет меня Уна. – Голос девочки дрогнул или это только показалось принцу, но имя ему понравилось.
– У меня длинное имя, но ты можешь звать меня Филипп.
Уна коротко кивнула.
– А сколько тебе лет?
– Я не знаю, – она тряхнула головой.
– Откуда ты знаешь наш язык?
Уна снова затрясла головой и приподняла плечи.
– Я не знаю, – она немного помолчала, – зачем меня забрали с острова?
– Чтобы сделать экспонат.
– Что? – Уна посмотрела прямо в глаза принцу.
– Экспонат. Ну, чучело.
Уна сморщила лоб.
– Ну, ты была бы, как сейчас, только мертвая.
– Как это?
– Как эта рыба, которой ты выпустила кишки. Только кроме кишок ничего бы не тронули. Сохранили бы в лучшем виде и принарядили, – принц хихикнул, но сразу же придал лицу серьезное выражение.
В глазах у девочки презрение сменилось ужасом. Принц видел и чувствовал, как она боролась с желанием, спросит у него еще что-нибудь.
– Мой отец собирает коллекцию из редких и странных существ.
– Но ведь там, в клетках, вместе со мной были живые люди?! – она все так же смотрела изумленными глазами.
– Но… – принц на секунду замялся, – кто сказал, что они люди? Они же не могли с нами разговаривать и понимать. И разве люди живут под землей как звери? Разве люди ходят голые? – принц глянул на тряпки, едва прикрывавшие хрупкое тело девочки.
– Почему ваши дома под землей? – снова спросил он.
– Я не знаю, как еще можно жить, – она немного растерялась, – мы так жили всегда. Так научила нас природа.
Оба на время замолчали.
– Как ты выбралась из клетки? – принц заглянул в лицо собеседнице. Та снова взялась за рыбу.
– Пролезла сквозь прутья.
– Врешь! – принц вскочил на ноги.
Девочка поднялась, придерживаясь за камень, и стала на здоровую ногу боком к нему. Она втянула живот почти до самой спины, и принц увидел перед собой такое тощее тело, что решил дальше не спорить. Девочка села обратно и тихо сказала:
– Я найду своих родителей.
– Но они могут быть мертвы, – равнодушно заметил принц.
Девочка резко повернула голову и посмотрела принцу прямо в глаза с нескрываемой злобой. Ему даже на мгновение показалось, что она готова кинуться и насадить его на палку, которая лежала рядом с ней. Принц не смог вынести пронизывающего взгляда, и первый отвел глаза.
– Скоро меня найдут, потому что будут обыскивать каждый остров, – сказал принц глядя на море. – Меня должны найти.
Филипп думал о смерти с первой секунды своего падения в море. И когда они выбрались на берег, у него появилась надежда на спасение. Тогда черные мысли отступили. Теперь же они вернулись и терзают его с новой силой. Наверное, девчонка начала разговаривать с ним по одной простой причине – ей тоже страшно умирать.
***
К вечеру третьего дня показался корабль, или принц стал бредить от жары и жажды? Он поднес руку ко лбу и всмотрелся вдаль. Так и есть – это корабль. Принц еще никогда не был настолько счастлив как сейчас. Он хотел сообщить эту новость Уне, но девочка спала уже несколько часов и не отзывалась.
Вскоре причалила спасательная лодка с солдатами и отцом.
– Сын мой, ты жив! – король взволнованный встречей обнял сына, но тут же отступил от него в сторону, – из-за тебя мы потеряли уйму времени.
– Что? – Филипп не хотел верить своим ушам. Отец всегда был с ним строг, но чтобы так?
– Я упал за борт, отец, разве в этом моя вина?
– А чья еще? Тебе следовало быть в каюте.
– В моей каюте начинался пожар!
– Да, да, один матрос потушил этот пожар кружкой воды, – король прыснул.
У тех, кто стоял рядом, на лицах промелькнула добродушная усмешка. Филипп осознал бесполезность что-либо говорить и доказывать. От бессилия он уронил гудящую голову на грудь и прикрыл глаза.
– Может, конечно, твоей вины и нет, но больше так не делай, – король снисходительно похлопал сына по плечу.
– Хорошо, – промямлил Филипп, не поднимая головы, чтобы не смотреть на отца.
– Дайте мне воды, – принц облизал пересохшие губы.
– Дайте его высочеству воды!
Кто-то из солдат протянул Филиппу флягу с водой. Наверное, это была самая вкусная вода за ту жизнь, которую Филипп успел прожить. Но она закончилась быстро, а чувство жажды не прошло. Принц с наслаждением осознал, что теперь он сможет пить и есть, когда захочет.
– Ну, все идем, – скомандовал отец.