Абайкина Ольга "Бредущая по граблям" - Горчица белая. Бредущая по граблям стр 2.

***

ВОЛЬФ МЕССИНГ – ПРОРОК В СВОЕМ ОТЕЧЕСТВЕ

«В Тысяча девятьсот тридцать седьмом году в одном из театров Варшавы Мессинг заявил: „Если Гитлер пойдет войной на Восток, его ждет гибель“.»

«И вот Пятого марта, на еврейский праздник Пурим, пришел „великий сдох“.»

«Убить тирана, спасти свой народ…»

«Не пытайтесь никому рассказать эту историю. Впрочем, вам все равно не поверят».

Слова эти записалась сами в тот момент, когда я уже умытая собиралась ложиться спать – карандашиком на каком-то бланке на обороте его, на кухне, под чаёк предсонный.

Записала и пошла спать.

Сон.

Дело было так. Я как будто наткнулась на стенку. Душа отделилась от тела. Ни боли, ни страха – восторг. В состоянии этого самого восторга и начался полет – вверх. Легко, просто, через что-то голубое, светлое, радостное – благо всеми возможными ощущениями, и много больше того.

И сразу в Небесную канцелярию. Она из себя, полностью оправдав, собственное название (канцелярии на небесах!), представляла: приемная типа: круглый зал, полукругом столы с клерками, вход или, скорее, влёт – громаднючие самораспашные ворота. Один из освободившихся служек мне и говорит: «Подождите! Вам сейчас пропуск оформят.»

На фоне общего настроя – восторг – это показалось почти кощунственным.

И я начала громко и от души возмущаться формализмом и бюрократией, что нельзя так, я полетать должна была. Вроде, как нарушена процедурия – сокращенная программа получилась. На все это мне ответили, что в данном случае процедура не совсем обычная – это не смерть, а как бы экскурсия, потому программу и решили сократить – только Рай.

Я продолжала возмущаться, что никакой сокращенной – помирать, так помирать, иначе, как я смогу потом рассказать о том, что видела, если не все этапы будут пройдены, тоже что ли по сокращенное программе?

«Пожалуйста, – было сказано мне. – Это ваше право, мы просто не хотели вас отвлекать от основного просмотра, думали, может, скучно будет, вам же уже знаком сам переход.»

«Нет! Пусть будет все, что нужно, как по-настоящему. Я хочу полетать.»

«Двери открыты. Никто вас тут не держит. Оформим, когда вы того пожелаете.»

Ну, меня и отправили опять на землю – полетать (почему-то вспомнилось про летальный исход, и пришло понимание, почему именно таковым его называют) – отпустили, то бишь. Восторг дикий.

Легкость! Нематериально выражалась в том, что можно было пролетать насквозь любого объекта, даже людей, хотя я понимала, что через людей не стоит, потому что некоторые из них могут почувствовать, и не была уверена, что им это понравится. Некое насилие получалось. Посему, людей я старалась облетать.

Сам полет – сверху – получался вроде, как по спирали, круг за кругом – земля становилась ближе. Где-то в трёх метрах от поверхности я перешла на горизонтальный полет.

Что там я особо видела, в памяти не осталось, просто общее ощущение непричастности, кроме одного эпизода.

Дело уже было почти ночью. Какие-то гаражи на одной огороженной площадке – сеткой-рабицей. Я к тому моменту уже, что называется, завершала свое путешествие и чувствовала, что процесс материализации идет полным ходом – появилась тяжесть, потому полет продолжался уже где-то в метре-полуметре от поверхности, подняться выше было можно, но уже с усилием, которое продолжало медленно, но верно, нарастать, становясь всё более ощутимым.

Итак, пролетая мимо этого нагромождения колесной недвижимости, я увидела, – причем пролетать насквозь было можно, а вот видеть насквозь не получалось! Зрение сохраняло все свои свойства – что некая группа людей под покровом темноты совершает действия сильно напоминающие то ли грабеж, то ли разбой, но явно тянуло на преступные деяния. Я было хотела вмешаться, но попробовала нажать ладонью на рабицу, и поняла, что рука погружается за сетку, тяжелее, чем в крутое тесто, и заходить придется, как все нормальные люди – через ворота. По ходу к тем воротам, пришла мысль: «А если я настолько уже материализовалась, что они меня увидят?!», подумалось о приведениях, и решила, что как-нибудь обойдутся без меня. Единственное, что сделала для успокоения совести, «послушала» будущее, на предмет, будут ли пострадавшие или убиенные – тест на кровь. Получалось, что ничего такого не будет. Успокоившись, я полетела дальше, хотя это уже был не совсем полет, а скорее передвижение почти по земле.

Народу прибавилось. Проход между небольшими зданиями, типа тех же складов или гаражей, был совсем узким, а народу там все прибавлялось, я старалась всех их «обтекать».

Тут, я увидела, что один гражданин, напротив, старается попасть как раз на линию моего полета, он меня явно «видел».

«Ну, всё – подумала я. – Значит, материализация практически закончилась.»

Мы с ним таки и столкнулись – я оказалась в его объятиях, пытаясь из них вырваться. Ну, и удивилась:

«Как вы меня видите, когда никто не видит?» – вспомнилось про колдунов и экстрасенсов.

«Да, вот так! Ты же не мертвая, а только понарошку.»

«Ну, и отпустите меня!»

«Неа! – хохотал он – я хочу тебя!»

И отстранившись слегка, дал мне увидеть то, что у любого мужчины называется достоинством.

То, что предстало моему взору, даже в бестелесном состоянии вызвало «уважительный» отзвук памяти тела! Сказать, что я изумилась, значить ничего не сказать. Чисто зрительно оно было, против всего виденного раньше раз, этак, в пять-шесть внушительнее:

«Э-ва! Вы хотите всю эту „радость“ засунуть мне туда? Ничего не получится! Не влезет!»

«Влезет!»

Далее, я поняла, что насилие неизбежно, и как в старом анекдоте, предпочла расслабиться и получить удовольствие.

Удовольствия никакого не получалось, но и неудобства, как оказалось, тоже – спасало, видимо, отсутствие тела, зато осталось время на то, чтобы оглядеться.

Кинула взгляд за плечи моего пленителя, ибо я на нем восседала, как на коне, но спереди, а не сзади, при этом мы достаточно ловко и плавно продолжали передвигаться.

Хвост, общая мохнатость и копытца, не оставили никаких сомнений:

«Так ты, оказывается, черт! Теперь понятно, почему, ты меня увидел, когда для других людей я оставалась невидимой.»

«Ну, да! Так где-то.»

Ну, где-то так, он меня доставил в некое учреждение (на руках получилось занес, хвост его я через его же плечо видела!).

Там лестницы, лифты и все посетители с хвостами.

У меня началась форменная истерика, я стала колотить его обеими руками, с чем он меня и отпустил. Находились мы в тот момент где-то, судя по всему, на втором или третьем этаже здания, на площадке перед лифтом.

Я уселась на пол, перекрестно обхватила голову руками, так что пальцы мои сзади доставали до шеи, которая и уронила голову между раздвинутых коленей. И ну реветь. Чертик меня утешает, а я свое:

«А это, что Ад? А Рая совсем нет что ли? Обманули! И Бога нет?!»

«Да, всё есть! Но ты ж посмотреть хотела, сама просила!»

На том рыдании и я проснулась.

Представляете, что мне мой сномотограф кажет иногда, да еще, что называется, по заказу!

Расстегай, -чик м. ниж. шелковый, распашной сарафан.

Новый словарь русского языка под редакцией Т.Ф.Ефремовой:

Качка. ж. местн. Детская колыбель.