Один раз, как раньше, в качестве приятеля в «Золотом», другой раз, уже в качестве пациента, у Венгера в кабинете. В остальном Бланк вел образ жизни чудака.
По утрам он вставал, едва забрезжит рассвет. Если позволяла работа — в большинстве случаев благодаря его стараниям так и получалось, — он залезал в свой «рейнджровер» и ехал в ближайший лес. Возвращался нередко с грибами, с лесными плодами и зеленью для салата, которые готовил у себя в кухонном уголке. Едва ли не после каждой такой прогулки он приносил незнакомые растения и насекомых и до глубокой ночи выяснял их названия.
В те дни, когда его присутствие в конторе было обязательным, Урс перед работой по три часа гулял в лесопарке. Все чаще он появлялся в офисе в тяжелых походных башмаках и вельветовых брюках со следами засохшей лесной земли на штанинах.
Эвелин Фогт доверила одному адвокату, которого Урс лично не знал, заняться урегулированием материальной стороны их разрыва. Кое-какие требования Бланк посчитал чересчур завышенными. Но ему было все равно.
Время от времени он все еще вспоминал про Люсиль. Перед поездкой в Эшенгут даже позвонил ей. Трубку взяла Пат и сказала, что Люсиль не желает с ним говорить.
— Может, она мне сама это скажет? — спросил Урс и по характерному шуму понял, что Пат прикрыла микрофон ладонью.
Затем послышался голос Люсиль.
— Да, я могу и сама тебе это сказать, — произнесла она и тут же повесила трубку.
Во вторую среду после возвращения из Эшенгута он рассчитал все так, чтобы успеть в обеденное время не спеша побродить по маленькому парку с «блошиным рынком». Дело было в середине июня, день выдался пасмурный, но теплый. «Блошиный рынок» привлекал немало зевак, и у ларьков с едой царило оживление.
Еще издали заметив у лотка с экзотическими товарами худенькую фигурку со светлой шевелюрой, Урс сначала подумал, что Люсиль перекрасила волосы. Когда же он подошел поближе, оказалось, что это молодой человек. Он был одет как Люсиль: своего рода передвижная декорация из элементов восточных костюмов, увешанная шелковыми платками.
— А где Люсиль? — поинтересовался Бланк без лишних приветствий.
— На закупках.
— Где это?
— В Индонезии.
— И когда она вернется?
Молодой человек пожал плечами:
— Знаю только, что я смогу заменять ее еще четыре среды.
— Понимаю, — пробурчал Бланк и пошел дальше.
— Ты был в курсе, что Люсиль в Индонезии? — спросил он позже Венгера в «Золотом».
— Она что-то такое говорила.
— Почему же ты мне ничего не сказал?
— Я не знал, что тебя это еще интересует.
Бланк ковырял в тарелке с салатом без аппетита. С тех пор как он перешел на лесное меню собственного приготовления, ресторанная еда перестала ему нравиться.
— Странное время она выбрала для закупок, когда «блошиный рынок» кишит покупателями.
— Так ей легче перенести расставание.
— Это она так сказала?
— Да.
Известие, что Люсиль тяжело переживала расставание, никак не способствовало тому, чтобы выбросить девушку из головы.
Между Пиусом Оттом и д-ром Гайгером завязались своего рода дружеские отношения. Они регулярно встречались, большей частью в холле «Империала», и несколько дней назад перешли на «ты». Инициатива принадлежала Отту, выступавшему в роли доверителя. Объем их договорных отношений давал ему основания рассчитывать на нечто большее, чем чисто деловые связи.
В первую очередь выполнение поручения, связанного с «Юниверсал текстайл» и имевшего целью интеграцию группы «Шарад» в международное текстильное предприятие, открывало фирме «Гайгер, фон Берг, Миндер энд Бланк» выход в отрасль, в которой она давно пыталась утвердиться.