Представшая их взору толпа поражала своей пестротой и многоликостью. Плавно скользя по зеркальному полу и издавая резкие гортанные звуки, мимо Ромки с Велькой промелькнули два странных создания. Одно из них было громадного роста и с ног до головы покрыто густой курчавой шерстью. В его зубах болтался женский, расшитый бисером ридикюль. В правой руке оно держало листок, похожий на карту, а левой крепко сжимало запястье тщедушного существа с большими печальными глазами, послушно семенившего за ним на тонких, скрюченных ногах.
– Вы не знаете, как пройти в Заповедную комнату? – прокричал кто-то прямо Вельке в ухо.
Вздрогнув от неожиданности, Велька оглянулась и увидела худого бородатого мужчину, строго и требовательно смотрящего на нее с двухметровой высоты своего роста.
– Нет, я не знаю, – вынуждена была признать Велька. – Спросите еще у кого-нибудь.
– Дельный совет, – презрительно хмыкнул бородач. – А то бы я, академик всетехнических наук, и сам бы не сообразил. Безобразие, какая некомпетентность! Здесь никто не в состоянии ответить четко и ясно на поставленный вопрос. Просто Содом и Гоморра! – брюзжал каланча, чья борода парила над головами людей, словно лодка в бушующем море.
Негодующие вопли дезориентированного академика вскоре утихли, и Ромка с Велькой попытались самостоятельно разобраться, куда им идти дальше. Из круглого холла отходило множество коридоров и лестниц, ведущих на верхние этажи. И хотя с потолка свисало табло, на котором были начертаны названия различных служб и отделов Ведомства с указанием номеров кабинетов, Велька с Ромкой не имели ни малейшего понятия, как добраться до того из них, где трудится Сардонис.
– Пойдем, спросим у кого-нибудь, где нам искать господина Сардониса, – предложил Ромка, ощутив прилив беспокойства и начиная понемногу постигать душевное состояние нервного бородача.
Но едва Ромка осмелился сделать шаг вперед, как на него налетело кресло с комфортабельно устроившимся в нем человеком. Не успел он пробормотать извинения, как кресло, вертко развернувшись, врезалось в толпу людей и, ловко лавируя из стороны в сторону, покатилось по одному из коридоров.
Ребята уже отчаялись сделать хотя бы шаг в этом переполненном народом заведении, как внимание Вельки привлек какой-то предмет, словно мячик выскакивающий на пару мгновений из толпы и опять погружающийся в ее недра. Приглядевшись, она узнала маленького Краблика, подававшего им знаки приблизиться.
Крепко взявшись за руки, брат с сестрой мелкими перебежками добежали до сигналившего им Смотрителя, только чудом сумев избежать столкновения с еще двумя вертлявыми креслами, внезапно возникшими на их пути.
Краблик расположился на высокой деревянной стойке, за которой восседало странное существо, походившее на осьминога с толстыми неповоротливыми щупальцами. Если бы не форменная фуражка, украшавшая голову существа, и синяя курточка, плотно облегающая упитанное тельце, можно было подумать, что оно случайно забрело сюда, сбежав из ближайшего аквариума.
– Ох, Краблик, как хорошо, что мы тебя нашли, – облегченно вздохнул Ромка.
– Что, немного не по себе? – сочувственно спросил Краблик. – Вы, главное, не потеряйтесь. Держитесь вместе и никуда от меня не отходите.
– А никто и не терялся, – вздернув нос, гордо заявила Велька, торопливо выдергивая ладонь из руки брата. – У нас в школе на перемене народу куда больше чем здесь. И в розыск пока никого не объявили.
– Ну, тогда пойдем, – уважительно глядя на Вельку, предложил Краблик. – А то мы и так ужасно опоздали, а господин Сардонис этого ох, как не любит, – вспомнив свое начальство, вновь загрустил он.
– Ишь ты, пойдем! А кто будет пропуск показывать? – вдруг грозно поинтересовалось чудище в фуражке.
– Какой пропуск? – удивленно спросил Ромка.
– Шмакля, ты чего? – поспешно вмешался Краблик. – Своих не узнаешь?
– Какие такие свои? – недоверчиво спросил Шмакля, перебирая щупальцами. – Ты мне голову не морочь, я их впервые вижу. У меня же рентгеновское зрение и фотографическая память. Да я узнаю любую живность, что прошла мимо меня за все пятьсот лет, что я здесь работаю.
– Мы не живность, – поправила его Велька. – Мы – люди.
– Нашла чем гордиться, – пренебрежительно фыркнул Шмакля. – По мне хоть люди, хоть нелюди – пропуск показывай и проходи.
– Слушай, Шмакля, – пододвигаясь к чудищу, доверительно зашептал Краблик. – Их не велено регистрировать. Приказ самого господина Сардониса.
– А у меня такого распоряжения нет. Будто не знаешь, что пропускать незарегистрированных посетителей запрещено, – заупрямился Шмакля. – Ты мне предоставь документ с гербовой печатью, тогда и пропущу.
– Эх вы, бюрократ! – возмутилась Велька. – У нас дело мировой важности!
– А будешь обзываться, я сигнализирую в Отдел порядка и контроля, и мы посмотрим, кто тут главный, – пригрозил Шмакля, деловито поправляя съехавшую в пылу полемики фуражку. – В инструкции ясно сказано, что я не могу пропускать незарегистрированных путешественников без сопровождения.
– А у нас есть сопровождение – Краблик, – вдруг осенило Ромку. – Он нас и проведет по Ведомству.
– Это можно, – согласно закивало головой чудище. – Только пусть он предъявит мне удостоверение личности.
– До чего ты вредный, Шмакля, – роясь в карманах, негодовал Краблик. – Ведь прекрасно же меня знаешь, а придираешься. Как в чики-брики со мной играть, так ты у меня удостоверение не спрашиваешь.
– Я не придираюсь, а всего лишь соблюдаю правила, – тягуче завел свою любимую песню Шмакля. – А для игры в чики-брики удостоверение не требуется. Кстати, не забудь, ты мне вчера проиграл – с тебя пять квадриков.
– Нам бы побыстрее, – поторопил его Ромка, наблюдая, как неуклюжий Шмакля медленно вытаскивает свои щупальца из-под стойки регистрации и внимательно просматривает протянутые Крабликом синие корочки.
– Нет, вы только поглядите на них, – недовольно заворчал Шмакля. – Не прошли первичную регистрацию, а все туда же. Да будет вам известно, что я обязан был сделать ваши рентгеновские снимки в анфас и профиль. Все вы люди такие. Дай вам палец, руку откусите. Надо же, я пошел им навстречу, а они меня еще и понукают, – продолжал брюзжать он, неторопливо передвигая по полу свои щупальца.
– Да, кстати, что будете брать, карту или кресло? – вдруг спросил Шмакля, буравя своими глазами Ромку.
– Простите? – не понял тот.
– Ну, я говорю, что брать будете? Кресло или карту? – терпеливо повторил Шмакля. – Карта бесплатно, а кресло, оснащенное навигатором, стоит три квадрика. Советую арендовать кресло. У нас тут особо экономные иной раз дня три плутают, прежде чем дойдут до нужного кабинета. А креслице, милое дело – быстро, с ветерком доставит до цели, – говоря это, Шмакля легко, без малейших усилий, водрузил на стойку небольшое кресло. – Очень рекомендую, – внушительно добавил он.
Осмотревшись по сторонам, ребята увидели то, чего не приметили раньше. Все посетители Ведомства либо расхаживали по холлу, сосредоточенно уткнувшись носами в карты, либо беззаботно катились в креслах.
– А сколько же этажей в этом здании? – спросил Ромка. – Почему так трудно найти нужный кабинет?
– Сто семьдесят семь этажей и тридцать два подэтажика, – с гордостью ответил Шмакля.
– Как же так? – растерянно протянула Велька. – Но с улицы здание не кажется таким громадным. Я думала, в нем, ну, максимум семь этажей.
– Это всего-навсего иллюзия, – хитро улыбаясь, пояснил Шмакля. – С восьмого по сто семьдесят седьмой этажи наложены чары невидимости. Мудрецы решили, что не стоит загромождать улицы высотными домами, – упомянув Мудрецов, Шмакля почтительно снял свою фуражку и немного подержав ее в руке вновь водрузил на бугристую голову.