– Бредишь, что ли? – хохотнул Спрут, занося кулак.
– О чем лепечешь, Волчонок, труп ты разговорчивый? – Сникерс жестом остановил Спрута.
– Здесь интересная тема… Для легального бизнеса. Этот полудохлый дом отдыха с минеральным источником – золотая жила. Только не все это понимают…
Сникерс задумчиво играл ключом от машины, подбрасывая его вверх.
– Тут я с тобой согласен. И что?
– Я могу его тебе добыть. Надо? – Вервольф состроил интригующее выражение лица. – Ты прикинь: разве лишний доход карман оттянет?
– Ты хочешь его отжать… Для меня? – подобрел Сникерс.
– Отчего бы нет? Я уже зам начальника этого пансионата! Считай, бизнес практически в наших руках!
– Не знаю… Не нравится мне твоя самостоятельность.
– Разве у тебя когда-то были проблемы по моей вине? – с укоризной уточнил Вервольф.
– Да нет… Просто ты много знаешь… И вдруг пропал со всех радаров. Похоже было на слив, понимаешь? Не дело это…
– Я больше не буду уходить без предупреждения, – тоном первоклассника заверил Эдик.
– Хммм… Ладно. Значит так, Вервольф. Вот смотри…
Сникерс достал монетку и раскладной нож.
– Если орел – тебе повезло, пойдешь работать. На благо нашего концерна. А если решка – то вот этим перышком… Кабан тебя на ремни порежет. А что от тебя останется, аккуратно закопаем здесь. Твоя кровь отлично удобрит почву, и скоро здесь зазеленеют березки… Ты знаешь, как березы любят расти на местах разложения трупов?
Вервольф пожал плечами.
– Итак, начинаем игру – считалку. Раз, два, три, четыре, пять, надо с Волком поиграть. Вынем режик из кармана, будем ножить, как барана… – нараспев проговорил Сникерс, подбрасывая монетку. – Три – четыре, ой-ей-ей…
Он зажал ее ладонями и таинственно посмотрел на связанного, беспомощного парня.
Вервольф невольно замер.
– Не вернешься ты домой! – закончил Сникерс.
– Как хочешь. Пусть тебе Рыжий и Кабан деньги из воздуха добывают, – Вервольф исподлобья глянул на него черными, как омут, глазами.
– Ладно, Вервольф. Не очкуй. Я сегодня добрый…
В следующий миг на разбитую голову Эдика обрушился сильнейший удар чем-то тяжелым. И наступила темнота.
– Ну и зачем? – с ласковым упреком спросил Сникерс. – Спрут, что за самодеятельность? Не будем мы его мочить. Это я так… В педагогических целях обстановку нагнетаю. Чтобы впредь неповадно было бегать.
– Да оклемается! – Спрут пощупал пульс бывшего подчиненного. – Вервольф у нас живучий. Все, пацаны, отбой и по коням.
– В натуре, – Сникерс сжал губы, – Слушай, что-то мне не айс. Поехали отсюда. Где у тебя тачка?
Шел сильный дождь.
Трасса казалась сплошной водной гладью.
Трое мужчин разного возраста сидели в легковом автомобиле. Серебристая Тойота, старая, местами ободранная, выглядела идеально грязной и неухоженной. В меру неприметной.
– А чего мы ждем? – спрашивал младший, ерзая на месте от нетерпения. Его в первый раз в жизни взяли на настоящую операцию…
– А ждем мы угнанную машину, ее ведет новая шоха Спрута, – степенно отозвался старший в группе, – они познакомились по Интернету… Короче, не вникай. Лучше смотри на дорогу, нам важно не прощелкать нашего клиента.
– Так, тихо! – поправил наушники водитель, – они созвонились. Базарят.
И вдруг…
Рассекая грязную воду, словно катер, из-за поворота возникла Мазда. Водитель болтал по телефону.
Удар!
Видимо, под лужами обнаружилось препятствие. Машина подскочила. Младший ахнул. Старший привстал. Третий сорвал наушники. Оттуда донесся отчаянный мат водителя терпящей крушение легковушки…
Мазда кувыркалась по скату на луг.
…Трое стояли над перевернутым автомобилем. Водитель – парень лет двадцати трех – потерял сознание и беспомощно лежал на разбитом стекле. Сквозь паутину трещин в окне медленно вытекала его кровь. И впитывалась в землю вместе со струями дождя.
– Нельзя его самим вытаскивать, – наставлял Старший, – можем еще больше повредить там все. Позвоночник, например. Ходить не сможет – и кто будет виноват?
– А так?.. Он же погибнет! Он весь в крови! – младший впервые видел такое трагичное событие. Он кусал губы и чуть не плакал.
– Подожди-ка, – Старший присел на корточки, – слышь, новенький, ты у матери один?
– У матери нас двое, я и сестра, – зачастил младший, пытаясь отвлечься, – а вот по отцу у меня есть брат. Кстати, в этом городе живет. Мы ни разу не виделись. У нас большая разница в возрасте. И вообще…
– Помолчи, – старший хитро прищурился, – глянь, ты на этого водилу смахиваешь. А станцевалось-то всё лучше, чем ждали!
…В реанимацию никого не пустили. «Захватчики» добросовестно дежурили в коридоре. Нетерпеливо переглядываясь.
…Вервольф вошел в двери больницы Эдиком Черных, а вышел – молодым отморозком Женей Жигайло. В кармане лежали водительские права с соответствующими данными. Лицо было сильно разбито. Голова повязана, кровь на рукаве…
Увидев своего нового подчиненного, Спрут присвистнул.
– Я в ДТП попал, – пояснил Эдик, – машину занесло на трассе. Поранился, разбился весь… Голова болит. Но не мог же я отдыхать в кроватке, зная, что меня люди ждут!
– Че-то ты шибко рисковый, – оценил Спрут, – судя по тачке, вроде, долбанулся не хило? Щас за рулем-то ехать сможешь?
Эдик кивнул и поморщился.
Знакомые шаги приближались. Котэ проснулся и незаметно выглянул из-под крыльца.
На этот раз сосисками не пахло.
Человеческие руки, такие знакомые и долгожданные, отодвинули доску и сунули под Дом какой-то маленький белый пакетик.
– Собаки, конечно, друзья человека… Но кот никогда не выдаст полиции, где спрятана наркота! – смеялся голос.
Котэ неторопливо вышел и направился туда. Проверить. Исследовать… Руки подхватили его под мягкое брюшко.
– Не смей, Котофеич. Никогда не трогай эту гадость. Это опасно! Понимаешь? Это смерть!
«Стр-р-ранно… Зачем же ты приносишь сюда эдакую гадость?» – усомнился Котэ.
Руки усадили его на крыльцо и погладили по спинке.
– Запомни, не подходи туда!
Руки установили доску, как заслон.
«Удивили… Будто доска может Мне помешать!» – фыркнул Котэ.
«Не вздумай понюхать, – хмуро запретил Дом, – это наркотики!»
Котэ вздрогнул и ушел к реке. Такие новости следовало обдумать в тишине.
Игорь Смеликов аккуратно застегнул рюкзак и сел обзванивать свою группу.
«Все вполне готовы к отъезду. Только Заноза развела прокрастинацию!» – подытожил он, отмечая студентов-археологов галочками.
Диана собиралась на раскопки, как в девятнадцатом веке собирались под венец. Она обзавелась кучей новых джинсов, мини-юбок, рубашек, футболок, водолазок и ветровок, сделала ламинирование волос…
– Игорь Валентинович! – звонко кричала кокетка в трубку руководителю группы, – а там холодно? Мне брать вязаное платье и мексиканское пончо?
– Нет. Июль, как-никак. Ветровки и свитера достаточно.
– А брать плащ-палатку?
– Нет.
– А плитку? На газовых баллончиках? Я бы вам варила… Я умею, не сомневайтесь!
– Диана, не придумывайте ерунду. И напоминаю, непременно избавьтесь от своего сумасшедшего маникюра со стразами!
Диана взглянула на обновленные гелевые ноготки и вздохнула.
– И никаких каблуков! Исключительно удобную обувь! – безжалостно добавил Смеликов.
– Ну, я же не дурочка, Игорь Валентинович! Естессно, надену удобную, раздолбанную, разношенную обувь!
Ехать решили на поезде. Бог с ними, с несколькими сутками, зато дешевле.
На вокзале собирались заранее. Десять парней и профессор Смеликов приехали в точно назначенное время. Диана, разумеется, опаздывала…
– Слава богу, что впереди еще час до прибытия поезда! – радовался Игорь. – Так, ребята, посчитаем рюкзаки. Денис, сходи за водой, купи на всех. Вот деньги, чек не забудь взять, это под отчет. Так, проверяем, не забыли ли билеты и паспорта!
Час пролетел незаметно.
Заноза так и не появилась.
Объявили поезд…
– Что делать? – растерянно спросил Денис.
– Будь она парнем, я бы сказал, что семеро одного не ждут. Но оставить девушку одну… Это не по-джентльменски! – профессор раз за разом набирал номер опаздывающей.