Они вышли на улицу. Владимир поцеловал девушке руку и с легким смятением смотрел, как увозящее ее такси растворяется в тишине темной улицы. А перед глазами то и дело вспыхивали огненные сполохи чьих-то кудрявых волос.
Он уже ждал новой встречи с этой восхитительной страшной сказкой. Он был готов ужасаться, но идти вперед. Не слишком ли смело? Возможно. Но пускай уж лучше называют дураком, чем трусом.
Через час Владимир был дома. Он разделся, в самом прекрасном, насквозь мечтательном расположении духа открыл дверь в ванную и тут же непроизвольно сжался от обрушившейся тяжести низкого потолка Лабиринта.
– Да когда я уже привыкну? – с досадой проворчал Владимир и огляделся.
Спереди было совсем темно, а вот позади скорбно мигал слабый желтый свет. Владимир всегда шел на свет. Знал, что часто не прав, но ничего не мог с собой поделать. Владимир любил свет и не любил тьму.
Желая как можно быстрее вернуться к нормальной жизни, он широким и по возможности уверенным шагом устремился по направлению к свету. Его источник был обнаружен спустя десять скучных минут.
В древнем, грязно-голубом кресле сидела Ведьма. Ведьма читала книгу, угрожающего вида гриму-ар, а возле нее, освещая мрачные страницы, стоял огромный, усыпанный сотней оплавленных свечей канделябр.
– Не знал, что ты умеешь читать, – удивился Владимир.
– Ты вообще обо мне ничего не знаешь, – Ведьма весело ему подмигнула.
– Ну хоть в чем-то повезло.
– Наоборот, тебе часто везет, – губы Ведьмы изогнулись в кривой усмешке. – Просто ты об этом никогда не думал.
– А ты, значит, думала?
– Я всегда о тебе думаю, мой милый.
– Ну и в чем же мне повезло? – помимо воли, задал вопрос Владимир.
– Ты жив, – оскалилась Ведьма. – Ты до сих пор жив, мой чудесный.
Владимиру стало очень неуютно. Ведьма никогда так с ним не разговаривала. Серьезно, без лишней едкой шутки. С затаенной угрозой в бархатном голосе. Со спокойствием хорошо смазанной гильотины.
– Пойдем, – Ведьма бросила гримуар на пол и поднялась, – я хочу тебе кое-что показать.
– Не уверен, что хочу на это смотреть.
– И я не уверена. Но, думаю, проверить все-таки стоит.
Еще вчера Владимир бы развернулся и пошел в одиночестве плутать по черным коридорам в поисках нового решения старых проблем. Но сегодня он отчего-то не спешил покидать насмешливо взирающую на него Ведьму. Сегодня он отчего-то хотел остаться рядом с ней.
Владимир впервые подумал, что Ведьма очень красива. Хотя в красоте ее было мало человеческого. Змеиные глаза, кошачья грация, волчья улыбка. Животное. Животное, которое было прекрасней всех людей мира.
– Ну веди, – Владимир пытался казаться уверенным, но не спешил называть свою попытку удачной.
Ведьма в интригующем молчании прошла мимо, изящно погружаясь в сонную темноту Лабиринта. Владимир тяжело вздохнул и последовал за ней, ежеминутно оборачиваясь и с угасающей надеждой глядя на желтый свет оплавленных свечей в старом канделябре.
– Так куда мы идем? – первым не выдержал Владимир после череды поворотов и спусков.
– Ко мне домой, – неожиданно ответила Ведьма и, резко обернувшись, подмигнула Владимиру.
– А зачем?
– Подумала, вдруг ты захочешь зайти.
– А зачем мне к тебе заходить?
– А сам как думаешь?
Владимир хмуро посмотрел на Ведьму и промолчал. Он не был уверен, что мысли его приняли правильное направление. Хотя не был он уверен и в обратном.
– Или ты боишься? – Ведьма весело рассмеялась.
– Не сегодня.
Владимир соврал. Он боялся. Он очень боялся. В Лабиринте страх был его привычным состоянием. Единственно возможным состоянием. И в эти минуты Владимира спасала только гордость. Именно она гнала вперед с видом равнодушным и надменным, невзирая на боль и ужас внутри.
– Стой!
Резкий голос Ведьмы заставил Владимира застыть на месте. Он медленно посмотрел себе под ноги и удивленно поднял брови. Под ногами тихо колыхалась водная гладь. И она явно что-то скрывала.
– Умеешь плавать?
– Как дельфин! – Владимир скорбно смотрел на воду. – Больной, одноглазый дельфин с хроническим насморком.
– Сойдет!
Ведьма первой вступила в воду. Она быстро погрузилась почти по шею, намочив волосы и сразу став похожей на русалку. Потом Ведьма обернулась и поманила за собой красивой, мокрой рукой.
Владимир ожесточенно затряс головой. Надо остановиться! Остановиться, отвернуться и пойти обратно. Туда, где под ногами будет твердая земля, а за сто первым поворотом скрывается выход в прекрасный реальный мир.
Но что если выход не там, а здесь? Под водой, рядом с Ведьмой? Ведь выбор никогда не бывает прост. А часто он еще и совсем не очевиден. Может, стоит просто нырнуть, и он окажется дома на диване? Да и не все ли равно, идти или плыть, когда и то, и другое делаешь исключительно в своей больной, безумной голове?
Владимир вздохнул и принял очередное непростое решение. Он осторожно вошел в черную воду, которая оказалась неожиданно теплой. Ведьма благосклонно улыбнулась и медленно, уверенно поплыла вперед.
– Не думала, что ты решишься, – донесся до Владимира ее насмешливый голос.
– Как и я.
– Если решился на это, возможно, решишься и на остальное.
– Например? – Владимиру не слишком понравилась озвученная перспектива.
– Никаких примеров, мой милый. Только суровая практика.
– Я еще могу повернуть назад!
Ведьма вдруг развернулась и подплыла к Владимиру. Обняла за шею и зашептала влажным ртом в его нервно сжатые губы.
– Нет никакого назад. Прости, мой милый. Ты выбрал, а за выбор всегда приходиться платить.
Владимир резко обернулся, но Ведьма оказалась права. Позади была только вода. Ведьма довольно засмеялась, оттолкнула Владимира и снова поплыла вперед. На этот раз так стремительно, словно и правда была русалкой.
Владимир выругался, но не нашел ничего лучше, чем последовать вслед за ней, в надежде, что он быстро пойдет ко дну и на этом сегодняшние приключения закончатся.
Минут через пять он начал отставать. Метр за метром он отдалялся от своей не знающей усталости спутницы. Ведьма все видела, но скорость не сбавляла, а просить ее об этом Владимир счел совершенно невозможным.
Несмотря на смену пейзажа, Лабиринт оставался Лабиринтом, и нескончаемый поток развилок, перекрестков и отнорков был все еще при нем. И пока Ведьма была в зоне видимости, Владимир не слишком об этом беспокоился. Но потом он все чаще стал терять ее из виду. Находить и терять вновь. Потом просто терять и угадывать. И наконец он выбрал не тот поворот.
– Эй! – Владимир глотнул воды и закашлялся. – Эй, где ты?!
Ведьма не отвечала. Ведьма свернула в другую сторону и, возможно, прямо сейчас звала, искала Владимира. Хотя, конечно, нет. Не звала, не искала, а может, даже и не помнила, с кем отправилась в этот сумасшедший заплыв.
– Эй! – еще раз печально крикнул Владимир и едва не пошел ко дну из-за резко ударившего в голову ужаса. Того самого ужаса, когда он забывал, что все это просто фантазия его больного сознания.
Он забывал, что у него есть нормальная жизнь, работа, друзья, мечты, надежды. Он видел и чувствовал только одно. Темные, узкие коридоры, из которых нет выхода. Нет возврата. Только вечный, нескончаемый кошмар. И он ждет его за каждым поворотом, за каждой дверью, за каждым шагом.
Владимиру стало тяжело дышать. Он бездумно забил руками, теряя остатки сил, захлебываясь горькой водой, швыряя в каменные своды бессильные слова. И вот в момент, когда он уже был готов сдаться и с чистым сердцем отправиться в бездну, Владимир услышал тихий плеск весел.
А через долгую минуту из темноты выплыла маленькая, крутобокая лодка. Владимир вцепился в опустившееся рядом с ним весло, потом схватился за борт, подтянулся и тяжело рухнул на деревянные доски.
– Что с тобой, парень!? Ты чего такой мокрый? – раздался у него под ухом низкий, рокочущий голос.