Тогда Гор слушал ее краем уха. Он прекрасно понимал, что все это было чистейшей выдумкой, догадываясь, что Пулен является ее вымышленной фамилией. Он был достаточно умен, чтобы разобраться в характере Ольги и без ее подсказки. Неужели она сейчас во всем признается, и он вдруг окажется перед невыносимой альтернативой донести на нее или стать ее сообщником? Это полностью разрушало его стратегию, которая была ему особенно дорога, поскольку она была совсем простой, и поскольку простоту он всегда считал самой прекрасной добродетелью. Этому нужно было помешать любой ценой.
— Дорогая, твоя фамилия мало что значит для меня, а твое прошлое еще меньше. Я ни о чем тебя не спрашиваю.
— Но я, я хочу, чтобы ты знал о моем происхождении всю правду.
Она настаивала! Раздраженный этим упорством, Марсиаль вновь попытался ее остановить, но Ольга продолжала говорить с той непреклонностью, какой она отличалась в некоторых ситуациях.
— Я этого хочу. На самом деле меня зовут Ольга Жардан. Жардан, это ничего тебе не говорит? Я вижу, ты начинаешь понимать.
Ему не понадобилось слишком напрягать память, чтобы вспомнить эту фамилию, красовавшуюся год назад на первых страницах всех газет.
— Жардан? Ты хочешь сказать, Пьер Жардан, этот…
— Гангстер. Пьер Жардан по кличке Пьеро Буржуа, — глухим голосом произнесла она. — Я его дочь. Мне нужно было тебе в этом признаться, даже если существует риск, что это оттолкнет тебя от меня.
Они подошли к отелю.
Он остановился недалеко от входа и молча посмотрел на Ольгу, освещенную льющимся из бара светом.
Пьер Жардан был гангстером минувшей эпохи. Из любопытства Марсиаль прочитал тогда его историю. Он припомнил, что в печати упоминалось о существовании дочери, а одна газета даже поместила ее детскую фотографию. Теперь он понял, почему лицо Ольги сразу показалось ему знакомым! Во время судебного процесса дочь оказалась одним из немногих аргументов защиты, и адвокат Жардана тщетно пытался его использовать. Отец всегда держал девушку вдали от своей преступной жизни и дал ей хорошее образование.
Сейчас Марсиаль полностью восстановил в памяти историю гангстера. Пьеру Жардану по прозвищу Буржуа в течение долгого времени удавалось ускользнуть от полиции. Совершив немало успешных налетов, он потом в течение нескольких лет вел себя спокойно и жил мирно, как удалившийся от дел буржуа — отсюда и его кличка. Но однажды, движимый тоской по былым подвигам или, возможно, подталкиваемый потребностью в деньгах, он ввязался в свою последнюю авантюру, оказавшуюся для него роковой.
Во время вооруженного ограбления он стрелял в инспектора полиции и смертельно ранил его. На суде по этому поводу вспыхнули довольно бурные дебаты, поскольку Жардан утверждал, что сам он стрелял в воздух, а убийство совершил его сообщник, который убежал с места преступления. Это утверждение старого гангстера не было лишено правдоподобия, но так как убийство полицейского произошло после ряда других подобных преступлений, авторы которых избежали наказания, оно не могло остаться безнаказанным. И Жардан был приговорен к смертной казни.
Его казнили несколько месяцев спустя, после того как была отклонена его просьба о помиловании… Боже мой! Марсиаль Гор вдруг все понял. Прошение гангстера о помиловании было отклонено главой государства! А главой государства был уже Пьер Маларш, только что пришедший тогда к власти. Внезапно фотограф понял побудительные мотивы своей любовницы — ненависть и жажду мести.
Он ощутил нечто, похожее на облегчение. Это были вполне объяснимые и понятные мотивы. В течение последнего времени он испытывал по отношению к своей подруге если не любовь, то искреннее уважение. Он восхищался ее умом, и ему было бы чрезвычайно неприятно узнать, что Ольга руководствовалась всего лишь какими-нибудь жалкими политическими мотивами, как этот болван Вервей.