Она сразу же замечает меня.
– О, какая встреча! А я думала, ты куда-то уехал, слишком долго не заходил.
– А зачем заходить, кому я нужен?
Тихо лепечу я. Она улыбается, точно не помнит, как обидела меня.
– Ну, мне не составило бы труда пообщаться с тобой.
– Но и приятно не было бы.
– Глупый ты…
– Иногда мне так плохо…
– Дани, у тебя период такой…
Она всегда утешала меня. А я всегда думал, что бы было, если бы жизнь сложилась по-другому? Маг не была бы моей сводной сестрой по отцу, и мы смогли бы общаться, как парень с девушкой. Я мог бы смотреть на ее ноги, как смотрит парень на ноги своей девушки, и не отводить смущенно взгляд, когда он нечаянно падал на ее грудь.
Мой отец по жизни не сделал ничего хорошего, кроме того, что произвел на свет Магдалену, только за это он был достоин прощения. В семнадцать лет, когда я впервые познакомился с ней, я успел возненавидеть весь свет, не исключая моего сводного брата. Моя ненависть разжигалась день за днем, я перечитал Сатанинскую библию от корки до корки, моими учителями стали Ла Вей и Алистер Кроули. Отец, покинувший нас, мать, не уделявшая нам должного внимания, занимавшаяся только перебранками со своим вторым мужем, одноклассники, хоть и боявшиеся меня, но все же разводившие за моей спиной сплетни. Сначала я делил мир на хороших и плохих, но когда так называемый друг предал меня, я стал воспринимать мир как большую кучу дерьма, а людей – за роящихся в ней мух, которых даже рукой пришибить и то тошно. Отношение к ней с самого начала я тоже не назвал бы приветливым, но тогда меня можно было понять и, не учитывая моего темного прошлого. Она живет с моим отцом, она тот ребенок, которого он любит. В первую нашу встречу во мне играла ревность, хотя не буду лукавить, сразу обратил внимание на ее глаза…
– Это твоя сестра Магдалена.
Отец думал, что сделал мне большое одолжение, когда приглашал погостить к себе. Тогда он не знал, что у меня не осталось к нему никаких чувств, я поехал к нему только потому, что попросила мать. Она надеялась, что отец поможет с деньгами, в которых мы так нуждались. Я смотрел на незнакомую, очень красивую девочку, которая ни с того, ни с сего, оказывается, стала приходиться мне сестрой, и меня охватывали противоречивые чувства. Злость и ревность, по непонятным причинам, ведь к отцу у меня не осталось никаких чувств и чувство огромной симпатии, с которым вначале я отчаянно сражался.
– Очень приятно, мадемуазель! – процедил я сквозь зубы, давая понять, что ее общество мне неприятно. Но она толи не поняла намека, толи сделала вид.
– Мадемуазель? Вас так в школе учат разговаривать?
– Да, в Гарварде…
Резко начал я, но отец прервал.
– Иди, посмотри, что я тебе купил.
Но мне, почему-то, было совсем не интересно любоваться на подачки отца, я нагрубил ей, а сам не мог оторвать взгляда от ее лица. На душе сделалось паршиво, захотелось уйти навсегда в тайгу и никого больше не лицезреть.
– Период такой?
Я горько усмехнулся.
– Просто подумал, а что было бы, если бы обстоятельства сложились по-другому, если бы ты не была моей сестрой? Допустим, ты была бы моей соседкой по лестничной площадке, жила бы на пятом этаже.
– Я была бы сестрой кого-нибудь другого, – быстро нашлась она.
– А как же наши отношения?
– Если бы мы познакомились, то думаю, дружили бы.
– Нет,– перебил я ее, – я о другом спрашиваю, как ты думаешь, стали бы мы встречаться?
Никогда ни перед кем я не краснел, а тут смутился, как школьник и проклял себя за свою дерзость. Она молчала, я знал по опыту, что ее молчание может длиться вечность.
– Прости…
Она взяла мою руку в свою.
– Нам ведь и без этого хорошо?
Я кивнул, так как ничего не мог сказать, в горле застрял противный комок горечи…
Да, нам было хорошо, она заставляла меня забывать обо всех окружающих, вдвоем с ней мне казалось, что в мире больше нет никого. Мы могли долго гулять по нашему любимому месту, небольшой рощице, рядом с АТОММАШЕМ и говорить только о нашем мире. Зимою мы строили крепость, летом ездили в поселок Саркел, гуляли по холмам.
Вечером мы любили смотреть на луну.
– Если долго-долго смотреть на луну, в определенную точку, то можно минуя время и пространство попасть туда. Я так делаю, что-то вроде медитаций, – рассуждала она, крепко сжимая мою руку.
Маг прочитала много книг, но не было у нее особенности, свойственной многим людям, цитировать своих любимых авторов или навязывать прочтение своих любимых книг. Она могла долго и просто беседовать с человеком, вызывая у него чувство приязни и даже родства. Все в ней располагало…
Но было одно но, такой она была не всегда, моментами на нее находило какое-то странное, неконтролируемое зло. Нет, она не пыталась никого убить, даже грубить никому не пыталась, просто просыпалось в ее сердце всепоглощающее равнодушие, которое было хуже всякой ненависти. Для меня это открытие было шоком. Однажды мы разговаривали, ничего не предвещало беды, она попросила принести воды, когда я вернулся с кухни, она уже собиралась домой, не понимая в чем дело, я попытался ее остановить.
– Никуда Вы, мадемуазель, не пойдете!
Я застыл на полуслове, она обдала меня таким ледяным взглядом, что по коже пошли мурашки.
– Мне нужно домой, и не шути со мной больше.
Так я и не понял, чем в тот вечер обидел ее, только впоследствии эти приступы стали появляться с завидным постоянством.
Однажды мы сидели у меня дома, это был пятый ее визит ко мне. Отец, почему-то не сильно одобрял наши встречи, может, замечал, какими глазами я смотрю на нее. Мы немного посмотрели какой-то фильм ужасов, но из-за предсказуемости сюжета он нам быстро наскучил. Сказать по-честному, я не знал о чем мне с ней разговаривать. Мне было приятно в ее обществе, и я каждую секунду боялся, что ей наскучит моя компания, и она уйдет. Мне стоило больших усилий добиться, чтобы мы стали общаться…
Я помню первый звонок к своему отцу, хотя все началось гораздо раньше…
После того как я нагрубил ей, все никак не мог прийти в себя, даже когда мы сели за стол я продолжал, как завороженный смотреть на нее. У нее была замечательная привычка играть с кончиком своих волос. Она водила им по своим идеальной формы губам вправо влево. Я не заметил, как стал вдыхать и выдыхать в такт ее движениям. Я так увлекся, что чуть не задохнулся, когда она в очередной раз вдруг откинула волосы. Все предметы в комнате у меня расплылись, и остался резким только центр, где восседала Маг.
– Ты что-то совсем мало кушаешь, – вернул меня в реальность голос второй жены отца тети Марии.
– Я дома поел, – быстро отговорился я и затем прибавил.
– Сюда приехал, чтобы познакомиться с Вами и своей сводной сестрой.
Не знаю почему, но на слове сестра я запнулся…
Когда мы прощались, Маг стояла у стены и слегка покачивалась, это была вторая милая привычка из множества. Я испытал непреодолимое желание ее обнять, но ноги как будто вросли в пол и не желали меня слушаться. Язык тоже не нашел ничего умнее чем пробормотать…
– Спасибо за гостеприимство.
И лишь когда я уходил за дверь, кинул на нее взгляд, где смешался в единое целый сонм чувств, и она ответила мне точно таким же взглядом, по крайней мере, мой воспаленный рассудок так утешил меня.
На второй день я уже проклинал час нашей встречи, как будто некое помешательство овладело мной, я думал только о ней, будто бы другие функции для моего мозга стали недоступны. Если я сидел на кресле, то представлял, что она сидит рядом. Когда купался, то мне чудилось, что она заходит в ванну. Дошло до того, что смотря какую то рекламу с цветами, я задумался, любит ли она розы…
Я пытался изгнать ее образ, ведь на самом деле не было в нем ничего сверхъестественного на первый взгляд, но он, словно клещ, впился мне в мозг. Я страшно испугался, пытался стучать головой о стену, чтобы прогнать наваждение, за этим занятием застала меня мать.