– Бли-и-н! А как всё хорошо начиналось, – разочарованно протянул мальчуган. – Надеюсь, мне не придется расписываться собственной кровью? Или писать на шкуре буйвола, убитого в африканской саванне?
– Нет, писать можешь на чём угодно. Но лучше на белом плотном картоне. Я так понимаю, подобным письменным прибором ты никогда не пользовался, поэтому тонкую бумагу можешь проткнуть по неопытности. Ну, обмакнуть перо в чернильницу ты в состоянии, надеюсь?
– Да уж не растеряюсь. Давайте сюда ваши магические прибамбасы, – Валерка бережно взял из рук пелина перо и чернильницу и убрал в школьный рюкзак.
– Теперь полный порядок, – удовлетворенно заключил Гунтас. – Я исчезаю, а вам тоже советую хорошенько выспаться и набраться сил.
– А какой сегодня день? – поинтересовался Колька.
– С утра суббота была, – пошутил транспортный работник. – Вы уже, наверное, поняли, что возвращаться в лысаковское измерение будете ровно в то же самое время, когда и покинули его. Хотя подозреваю, что кому-то очень бы хотелось очутиться на несколько сотен лет «впереди». Да, Валерка? – и он, ткнув зазевавшегося мальчугана в живот, рассмеялся.
– Смейтесь-смейтесь, – нарочито равнодушным тоном ответил тот. – Я вот подрасту немного и придумаю способ, как улизнуть в будущее. Нелегальные перемещения ещё никто не отменял. Тогда посмотрим, кто будет смеяться последним, – добавил он почти шепотом.
– Сделаем вид, что я этого не слышал, – поучительно поднял вверх палец Гунтас. – Сначала подрасти и поумней. А там уже посмотрим, в каком времени какого мира тебе жить. Всего хорошего!
И маленький человечек, просвистев одному ему понятную «секретную мелодию» из трёх одинаковых звуков (так, по крайней мере, это слышат все лысаки), растворился в воздухе.
– У тебя не язык, а помело. Держи – заработал! – и Серёжка отвесил другу подзатыльник. – С такими заявлениями пацараи могут подумать, что мы не путешественники, а аферисты. Вот закроют нам доступ к перемещениям и Гунтаса отберут, что тогда делать будем?
– Как отберут? – не понял Колька. – Без пелина никак нельзя. Это какая-то ерунда получится. Дальше собственного двора никуда переместиться не сможем.
– И я про то же. Ты лучше этому фантазёру объясни. Чтобы научился сначала думать, а потом говорить.
– Я не виноват, что в будущем мне гораздо комфортнее, чем в наши смутные времена, – не сдавался Валерка. – Вы собственными глазами видели, насколько круто станет на планете всего через 260 лет.
– Верно, только эти столетия нам ещё предстоит прожить. И в идеале постараться, чтобы та страшная Великая планетарная война вообще не произошла.
– Ну ты хватил! – присвистнул Валерка. – Я же тебе не супермен и не «железный человек». Мне бы этот учебный год без двоек закончить, вот это да, сила. А на большее я и не рассчитываю.
– Вот и не рассчитывай, – похлопал его по плечу Николай. – Учись. Слушай маму с папой. А о будущем и не думай. Выкинь из головы, как будто и не было ничего. Тогда, может, ещё попутешествуем.
– Правильно, Колька, – поддержал друга Серёжка. – А то если мы так на каждой «удачной остановке» будем от «автобуса» убегать, то наш водитель, то есть Гунтас, выберет себе более усидчивых пассажиров.
– Совсем вы меня запутали: автобусы, остановки. Пойдёмте уже. Жрать охота, мочи нет, – и Валерка первым направился в сторону забора.
Серёжка и Колька незамедлительно последовали за ним, на ходу продолжая отряхиваться от въедливой цементной пыли.
– Если родители спросят про одежду, скажете, что мы помогали дворнику грузить строительные материалы, которые завезли в школу к летнему ремонту, —предупредил Сергей, когда мальчишки выбрались на улицу.
***
Прошёл год. Как ни странно, но пелин больше не появлялся, и Серёжке стало казаться, что тема путешествий по временам и измерениям закрыта. Масла в огонь подливали Колька и нетерпеливый Валерка, всё ещё продолжавший тосковать по прекрасному будущему лысаковского мира. Они то и дело зажимали Серёжку в туалете и «пытали» расспросами: что, как и почему? И, самое главное, когда? Когда уже появится самый прекрасный во всех известных измерениях транспортный работник Гунтас и увезёт их дружную компанию в очередное путешествие?
Даже пытались пару раз атаковать уборщицу бабу Нюру, хорошо известную им как маг 32-го уровня магической культуры Сильвия Ветроносная. Но она так на них недвусмысленно шикнула, еще и огрев пустым ведром по спинам, что мальчуганы больше не осмеливались её беспокоить.
Фёдор Кириллович тоже исчез куда-то. Ходили слухи, что его кандидатуру всерьёз рассматривают в мэрии на пост директора новой гимназии. В школе за это время он появлялся всего несколько раз, да и то всё спешил куда-то. Только и успевал кинуть на бегу мальчишкам «Здрасьте».
И вот наступил последний месяц учёбы. Майское солнце не стеснялось палить лучами землю и лица прохожих. Растительность вела неравную борьбу с бетонными саркофагами жилых домов, стараясь заполнить малейший клочок земли, ещё не одетой в камень и асфальт. Но бдительные дворники с мотокосами не знали усталости и покоя, срезая под корень малейшие проявления новой жизни.
Серёжка, Колька и Валерка готовились к итоговым контрольным работам и экзаменам, зарывшись с головой в «Википедийный раздел» Интернета, учебники и рабочие тетради. Виделись они в основном в школе. Да ещё, будучи соседями, Серёжка и Колька иногда выходили поиграть во двор в футбол или баскетбол.
Пару раз мальчишки даже столкнулись с Дмитрием Сергеевичем, проживающим в их доме. Причём стали невольными свидетелями того, как колдун пристроился за идущей впереди женщиной, которая вела на поводке огромного дога. По всей видимости, мужчина хотел поживиться чужой энергией сразу у человека и у крупного бульдерлога.
Валерка не смог сдержаться и тут. Он поднял с дороги камешек с острыми краями и, спрятавшись за кустами, бросил его что есть силы собаке в бок. От неожиданности та дернулась, обернулась и, проведя нехитрый анализ, решила, что источником её бед стал крадущийся рядом Дмитрий Сергеевич.
Колдун даже не успел сказать «ай», как был мгновенно повален вырвавшимся из рук хозяйки животным. Собака себя не сдерживала, разрывая на мелкие части куртку и штаны бедолаги. Причём проделывала это исключительно мощными лапами с толстыми крепкими когтями, поскольку на неё был надет металлический намордник. Если бы не это ограничение, Сергеичу пришлось бы совсем плохо. Мужичок крутился как уж, стараясь высвободиться из-под туши собаки, прикрывая руками лицо от смертоносных когтей.
Прохожие с любопытством наблюдали за гладиаторским боем человека и зверя, не решаясь приблизиться и помочь бедняге.
Наконец хозяйка справилась с первоначальным шоком и ценой неимоверных усилий оттащила разъяренного зверя от жертвы.
– Извините, извините меня, пожалуйста! Я не знаю, что на него нашло. Арон всегда такой тихий и миролюбивый, – оправдывалась перед Дмитрием Сергеевичем женщина, помогая тому встать на ноги. – Если хотите, мы с мужем можем отвезти Вас в больницу: я только позвоню и скажу, чтобы он спустился с ключами от машины.
– Ничего не надо! – резким тоном отказался колдун. – Хватит с меня сегодня общения с вашим чудовищем. Совсем совесть потеряли! Заведут, понимаешь, всяких крокодилов, а потом порядочным людям проходу не дают. Моя бы воля, я бы вас всех… – и, сотрясая в воздух трясущимися руками, Сергеич поспешил ретироваться с места своего позора.
– Подождите, давайте я вам куртку зашью! – прокричала вслед женщина, стараясь хоть чем-то загладить вину.
– Не беспокойтесь, тётенька, – широко улыбаясь, сказал вышедший из-за кустов Валерка. – У него много одежды, хоть каждый день новую надевай. И, кроме этого, он хотел нанести вред Вашему здоровью, взяв у Вас и у Вашей собаки эне… – откровения мальчугана прервал увесистый пинок в «пятую точку». Причем, не сговариваясь, Серёжка и Колька «влепили» почти одновременно. «Дабл пендель» быстро вернул Валерку из страны грёз на землю, заставив умолкнуть.