Прошел час, друзья рассматривали фотографии полураздетых девушек в ноутбуке, который Лёха прихватил с собой.
– Пойду покурю на балкон, – сказал Лёха и достал пачку сигарет.
– Не, не! Дуй на лестничную площадку, окно не забудь открыть и дыми туда! А то всё в квартиру тянет.
– Ладно.
Влад зажёг конфорку под чайником и открыл скрипучие полочки подвесного шкафа в поисках шоколадного печенья. Он не курил уже несколько лет и пытался отучить друга от вредной привычки. Прошло пять минут. Требовательно засвистел чайник. Друг задерживался.
– Лёх! – крикнул Влад из приоткрытой двери в коридор. На лестничной площадке его должно быть отлично слышно. Тишина. На кухонном столе задребезжал стационарный телефон. Влад схватил трубку и услышал голос друга.
– Во сколько завтра мероприятие повторим? – судя по звуку, Лёха был за рулем автомобиля.
– Ты куда уехал?
– Да ты же сам вышел, когда я курил, и сказал, что на завтра переносится! Ты чего?
– Я никуда не выходил… – помертвевшим голосом пробормотал Влад, чувствуя, как за его спиной сгущается воздух.
– Хватит разыгры… – звонок оборвался.
Влад без сил опустился на табурет, не в силах поднять глаза от стола. Хомяк вновь был повернут мордой к нему. Теперь к пылающим глазам-уголькам добавился расползшийся рваными краями чёрный рот, ухмыляющийся и дрожащий.
– Возьми! – грубым голосом скомандовал хомяк и закивал.
Рукой, подвластной чужой воле, Влад беспрекословно выполнил приказ. Он почувствовал полное безразличие. Друг уехал. Зло обмануло их. Теперь ему конец. Его слушались только глаза и, в какой-то мере, сознание. Но и это, видно, ненадолго. В голове настойчиво забилась мысль об открытом окне… Тем временем, рука Влада медленно подносила хохочущего хомяка к лицу. Изо рта у игрушки вывалился синий язычок. Раздвоенный, как у змеи, он затрепетал в воздухе.
– «Оля», – подумал хоть о чём-то светлом Влад и рука остановилась.
– «Оленька» – обрадовался он маленькой победе.
Его рука дрожала, на лбу выступила испарина. Но это было всё, чем он мог противостоять хомяку. Временная передышка. Через пару минут Влад ослабел, и синий язык вдвое увеличившегося в размерах ухмыляющегося плюшевого монстра едва не коснулся его щеки.
– Ну и пусть… – вяло подумал он, не в состоянии больше сопротивляться, – В окно, так в окно.
Вернувшийся Лёха мгновенно оценил ситуацию, увидев друга с беснующимся хомяком в руке. Пляшущие по голубым обоям причудливые тени потянулись к нему, но Лёха был быстрее. Вырвав с немалым усилием игрушку у Влада из рук, он вышвырнул хомяка в приоткрытое окно. В квартире мгновенно посвежело, тени заметались и исчезли. В последний раз одновременно перегорели несколько лампочек.
– Спасибо… – слабо произнес Влад, – Получилось.
– Угу! Иначе какой я бы был друг! Ладно, доставай пиво, отметим!
– Куплю Оле другую игрушку. Только не хомяка, – вымученно засмеялся Влад.
P.S. Выброшенный из окна двенадцатого этажа плюшевый хомяк застрял в голых ветвях верхушки тополя. Ещё долгие месяцы провожал он прохожих злобным взглядом пластмассовых чёрных глазок, пока весной его не расклевали и не растащили на гнезда вороны. Им было нипочём…
Последний автобус
Зима в этом году выдалась на редкость снежной. Мой дед, отправивший меня праздновать Новый год к своей сестре Марии в Орловскую область, так и заявил:
– Я за свои семьдесят восемь столько снега не помню!
Дед уже в пятый раз пытался отправить меня на Новый год в захолустную деревню к бабке, но я всякий раз умудрялся находить удачные оправдания и уверенно обещал обязательно встретить праздник с ней в следующий раз. Дед Егор иногда звал меня к себе в гости в крохотную квартиру на окраине города, попить чая с мятой и поболтать. Сегодня хитрый старик пригласил меня помочь передвинуть диван, ему захотелось смены обстановки.
Когда я с трудом проехал через усыпанный снегом город, забитый предновогодними пробками после очередного обильного снегопада, и постучался к деду в квартиру, меня ждал сюрприз. Заплаканная бабуля глядела на опешившего внука, то есть на меня, с экрана старенького компьютера. Так вот зачем дед попросил в прошлый мой визит установить скайп, прикрутить веб-камеру к монитору и быстренько обучить старика пользоваться всем этим добром. Надо сказать, дед схватывал новую информацию удивительно быстро для своего возраста.
– Серёженька, внучек, приезжай ради бога ко мне на новогодние праздники, – бабуля жалостливо всхлипнула и вытерла уголок глаза клетчатым платком. Вид плачущей седой старушки был душераздирающе трогательным.
– Хорошо, ба, поеду на автобусе и к ночи буду у тебя. Не хочу за рулем по такой погоде четыреста километров мотать, – отступать мне было некуда. Бабуля просияла, улыбнулась и отключила связь, добившись своего пожелания.
– Ну, вот и молодец, иди, собирайся и захвати шкатулку для Марии. Передашь, её безделушки, забыла старая в прошлый раз, когда гостила у меня на майские праздники, – дед положил свою тяжёлую руку мне на плечо. Я довольно крепкий и рослый тридцатилетний парень, но дед у меня настоящий богатырь. Ему, даром, что под восемь десятков набежало, а силы в преклонном возрасте не занимать. Дед и сейчас выглядел грозно, превосходя меня ростом и габаритами. Лысый, высокий старик с добродушно-приветливым лицом. Ни разу я не видел его разозленным, даже рассерженным. Даже когда я был маленьким и бесстыже шкодил, он не спешил меня наказывать и родителям не позволял.
Попрощавшись с дедом, я понуро поплёлся к машине, прихватив пакет со шкатулкой и длинный список того, что нужно обязательно купить в поездку. Новогодние праздники были безнадёжно испорчены. Весёлая пирушка у друзей и приятная женская компания неотвратимо отменялись. Все поводы для отказа уже были использованы в прошлые годы, к тому же я пообещал приехать. Мысленно ругая деда, бабулю и одновременно жалея себя несчастного, я завёл свои старенькие жигули и поехал в сторону торгового центра. Закупив нужное количество всяческого добра по списку, я оставил автомобиль в подземном паркинге и отправился к автовокзалу, волоча тяжелые пакеты. Хорошо, что идти было недалеко. Пробираясь по засыпанному снегом тротуару, я успел пожаловаться своим приятелям в соцсети на досадную отмену моего участия в новогоднем праздновании.
По реакции моих друзей, я понял, что не особо-то они и расстроились моему грядущему отсутствию. Разозлился вдобавок и на них.
Через полчаса я уже сидел в автобусе дальнего следования и ждал отправления, бездумно уставившись в окно, разрисованное ледяным узором. Из-за большого количества пассажиров мне удалось взять билет только на дополнительный рейс. Это был красно-белый, обшарпанный «Икарус» с грязными, протёртыми до дыр креслами. Я удивился, поскольку был уверен, что парк городского автовокзала включал десятки новых, комфортабельных «Неопланов». Наверное, мой рейс был проходящим, из другого города, или вообще чьей-то частной подработкой. Впрочем, выбирать в любом случае не приходилось. Я прижался к стеклу лбом, чтобы почувствовать ледяной холод. Предстояло семь часов скучной езды наедине со своими мыслями. Электронную книгу читать не хотелось, играть на телефоне тоже желания не возникало. Место рядом со мной пустовало, да и весь пассажирский салон был заполнен едва на треть. Автобус всё стоял у здания автовокзала, хотя по времени отправления мы уже должны были отправиться минут десять назад.
Наконец, контролёр, полная женщина в синей куртке с неровно пришитой круглой эмблемой, с трудом протискиваясь между рядов сидений, проверила у пассажиров билеты, и автобус мягко покатился, слегка покачиваясь на укатанных снежных уплотнениях. Когда мы выехали за город, я протёр ладонью кружок на замерзшем стекле и стал разглядывать однообразный пейзаж. Вдоль дороги тянулись бесконечные тёмные ряды утонувших в сугробах лесополос. Примерно через час это увлекательное занятие мне наскучило, и я, с трудом откинув скрипучую спинку сидения, задремал.