– К тебе заезжать не будем, поехали сразу в эти, как их, погремушки.
– Колотушки.
– Да хоть хохотушки, время дорого.
– А как же деньги на первое время? Мои сбережения?
– У меня такие сбережения в рюкзаке, что нам хватит и на первое, и на второе, и на все времена, до самой старости! Нашим детям, и нашим внукам, и правнукам. Мы сказочно богатые Никита, кричала и хохотала Вероника.
– Ты что банк грабанула?
– Какой ты у меня догадливый, однако, Никита. Она вдруг подумала, что наверно ее мать и Иван уже зашли в дом и все увидели, может уже все знают, а может уже за ними погоня. От страха, эмоции девушки сменились. Теперь перед ее глазами была только дорога, только цель мчаться быстрее, чтобы быть как можно дальше.
Взрослая жизнь
Вероника лежала на нижней полки купейного вагона. Она отвернулась к стенке, закрыла глаза и плакала. Перед ее глазами стояла ее плачущая мать. Она даже не попрощалась с ней, не обняла ее, не поцеловала на прощанье, не сказала ей, как она ее любит. Вероника уткнулась в подушку и под стук колес вздыхала, стонала и тихонько подвывала от душевной боли. Обняла подушку как будто обнимала мать.
– Мама! Мама! Шептала она сквозь слезы.
– Мама обними меня, защити меня, избавь меня от этого ужаса воспоминаний. Перед глазами девушки стояла страшная картина, окровавленный Борис в луже крови, эти ужасные черные подвалы, это стремительное бегство. Девушка от страха сильнее сжимала в руках подушку.
– Мама! Где ты! Защити меня. Никита лежал на верхней полки и похрапывал.
– Он все-таки молодец. Бросил мотоцикл в парке. Пробежались по магазинам. Взял такси, доехали до вокзала, взял билеты. Сильно спешил и все время твердил: Быстро линяем из города.
Вероника проснулась от поцелуя Никиты.
– Милая, с добрым утром. На столе стояли стаканы с чаем, в алюминиевых подстаканниках, бутерброды и булочки. Вероника потянулась, улыбнулась.
– А мы, что одни? Попутчики наши вышли?
– Да. Я бабушку с внучкой только что проводил. Теперь мы с тобой почти сутки будем ехать одни.
– А может еще кого-то подсадят?
– Там почти нет населенных пунктов. Вагоны идут полупустые. Давай перекусим, а вечером можем сходить в ресторан.
– Ой! В ресторан! Ура! А почему вечером? Я сейчас хочу в ресторан. Я такая голодная, а мы такие богатые, прыгала Вероника от радости.
– Хочешь пойдем сейчас. Они выпили чай и пошли в ресторан.
В ресторане Вероника и Никита заказывали все, что хотели, вернее все что там было, пили вино. Официанту сказали, что они молодожены, у них медовый месяц. В купе они прихватили вино и всякой еды.
В купе Вероника смеялась, веселилась, баловалась. Достала с рюкзака мешочек с драгоценностями. Она надевала на себя все дорогие украшения, кольца, браслеты, цепочки. Которые не помещались вешала их на голову, уши, любовалась на себя в зеркале. Она осыпала украшениями Никиту, вешала на шею, на голову, на уши цепи и кулоны.
– Моя ты королева! Драгоценная моя!
– А ты мой король!
– Мы с тобой самые богатые!
– Мы с тобой самые счастливые!
– Да нам теперь этих денег хватит на всю жизнь!
– Да нам теперь вообще никогда работать не надо, представляешь?
– И нашим детям хватит!
– И внукам и правнукам! Прыгала от радости Вероника. Они пили вино, целовались и спали вместе.
– Ты моя! Ты только моя! Никому, никогда тебя не отдам.
– Ты всегда будешь только моей. Только моя! Моя принцесса! Моя королева! Моя любимая! Моя! Только моя! Всю ночь Никита шептал Веронике на ушло. А поезд стремительно мчался, приближая их к будущему, как им казалось счастливой и беззаботной жизни.
Лесная жизнь
– Просыпайся любимая, мы подъезжаем к нашей конечной остановке. Никита нежно целовал Веронику, сидя перед ней на корточках.
– Я уже собрал все вещи, скоро наша станция. Вероника никак не могла отойти от сна. Он посадил ее, спустил ее ноги, обувал ей кеды. А она зевала с закрытыми глазами, снова валилась на подушку. Она никак не понимала, почему нужно вставать, куда-то идти, когда так хорошо лежать и спать под стук колес. Никита умыл ее минералкой, дал попить, вытер ее лицо полотенцем. Только тогда она начала приходить в себя.
– Почему нужно куда-то идти, я хочу спать, отстань от меня. Она снова упала на подушку.
– Вероника, очнись. Ты забыла, что мы в бегах, нам нужно выходить с поезда. Ты не дома в постели, ты в поезде. Сейчас будет полустанок, мы выходим. Береженого Бог бережет.
– Мы что уже приехали в погремушки? Так скоро? Давай я еще посплю.
– Вероника просыпайся. Я пошел выносить вещи в тамбур. Он скоро вернулся. Надел на Веронику рюкзак, повел ее к выходу. Только на улице, сидя на скамейке она пришла в себя.
– Я пить хочу. Никита подал ей бутылку с водой.
– Я есть хочу. Я к маме хочу.
– Не капризничай. Нет у нас больше мамы. Сейчас придем на место там покушаем.
– Это что и есть твои погремушки? Куда ты меня тащишь?
– В лес на пикник. Они перешли рельсы железной дороги и зашли в лес.
– Ладно. Сейчас найдем солнечную полянку, перекусим и пойдем дальше.
–З ачем дальше? Давай здесь будем жить, здесь так хорошо, просто здорово! Пахнет медом, здесь много цветов. Вот смотри какая славная, солнечная полянка. Чем она тебя не устраивает? Ой! А что это на земле, какие-то красные ягодки, они съедобные.
– Это земляника.
– Ее можно есть?
– Да. Ешь.
– Ой, а здесь на колючих ветках красные ягоды. И их тоже можно есть?
– Да. Это малина.
– Все. Я дальше не пойду. Я устала. Остаемся здесь.
– Я пойду хворост собирать. А ты возьми рюкзак с продуктами и накрывай на стол, сейчас чаю горячего согреем.
– Вот здорово! Накрывай на стол. Где он здесь увидел стол?
Когда Никита вернулся, Вероники не было видно, он пошел ее искать.
– Вероника! Он сильно испугался, начал ее звать.
– Вероника! Ты где? Вероника! Вероника! Он нашел ее на краю полянки. Она стояла, улыбалась и смотрела в загущенный темный лес. Он подбежал к ней и посмотрел в ту сторону куда смотрела она. Страх ужаса, мурашки пробежали по его телу. Он увидел две светящиеся точки. Онемел от увиденного, смотрел пока огоньки не погасли.
– Там собачка.
– Какая тебе собачка? Это был волк.
– Волк? Такой хорошенький и совсем не страшный. Почему в сказках его изображают злым и голодным. А он добрый. Он подошел ко мне сел у моих ног и положил голову на лапы. Я хотела его погладить, а когда ты начал кричать он показал мне зубы и попятился назад, пополз в лес. Никита взял Веронику за руку и повел ее на полянку.
–Никита мы остаемся здесь на полянке? Здесь хорошо: ягодки, собачки.
– Остаемся? Ты даже продукты не вытащила с рюкзака. Ладно остаемся.
– Продукты? Он большой и тяжелый. Твой рюкзак.
– Хотя нет. Здесь близко полустанок, давай еще пройдем.
– Ну сколько можно идти. Все идем, идем. Ты мне уже давно обещал чай. Я пить хочу. Я есть хочу. Смотри какое озеро красивое, круглое, как тарелочка. Давай останемся здесь. Мы уже давно ушли от полустанка твоего.
– Ладно привал. Никита снял с себя рюкзак с палаткой, поставил сумки на траву. Присел.
– Ох и в правду красота-то какая. А воздух, медом пахнет.
– Я побежала купаться. Ой как здесь здорово. Никита, пойдем купаться.
– Ох! Несносная девчонка, стрекоза, а не девчонка. Вздохнул Никита. Улыбнулся глядя на Веронику и пошел за хворостом.
Когда Вероника вернулась чай уже закипал. Никита собрал душицу, иван-чай, ромашку. Стоял приятный аромат.
– Ой какая смешная кастрюля висит над костром с длинной ручкой. Я таких еще никогда не видела.
– Это не кастрюля. Это котелок. Специально для костра придумали.
– Ой сколько всего. Кружки, тарелки и еды много, где это все помещалось?
– В моем рюкзаке все и помещалось. Ну и в сумках конечно тоже.
Ну вот покушали и дальше пойдем. Или здесь останемся?
– Здесь! Здесь! Здесь так здорово! Здесь красиво, озеро, ягодки, полянки.
– Какая интересная береза стоит. Смотри на краю леса. Такая толстая, высокая и раскидистая. Интересно, сколько же ей лет?