Литературы Поволжья
В московском журнале «Дружба народов», № 9 за 1988 г., помещен большой репортаж чувашского литературоведа А. Хузангая «Право на наследство» с подзаголовком «Молодая финно-угорская поэзия Поволжья и Приуралья». Для нас ситуация, сложившаяся в культурной жизни данных народов, представляется особо важной потому, что речь идет о племенах, которые в рамках здравого смысла не могут (да вроде бы и не проявляют желания) отделиться от России; и притом таких, которые с нами тесно связаны принятой ими православной религией и опытом долгого общения.
Хузангай рассказывает, как он, выехав из Чебоксар, посетил города Йошкар-Ола (бывший Царевококшайск и затем Краснококшайск), Саранск и Ижевск, где имел беседы с местными писателями, выражая сожаление, что мог с их произведениями ознакомиться только в русских переводах. Впрочем, он уточняет, что: «Быть чувашским критиком, оказывается, большое преимущество в данном случае, ибо, как выражаются ученые мужи, “…по мере укрепления ислама в культуре татар и башкир, в разной степени расширялись и стабилизировались центрально- и среднеазиатские традиции, а среди чувашей – язычников и христиан – доминирующим стал субстратный слой финно-угорской культуры. В результате чуваши оказались наиболее бикультуральным этносом: сохраняя архаичный тюркский язык, они в то же время развивали культуру, во многих отношениях близкую к культуре финно-угорского мира”» («Болгары и чуваши», Чебоксары, 1984).
Жаль, что этюд Хузангая не охватывает зырянской литературы (кажется, как раз весьма богатой), не говоря уже о положении дел у пермяков, вогулов и остяков. Он ограничивается, как факт, черемисами (марийцами), мордвой и вотяками (удмуртами).
О новых веяниях, или вернее о пробуждении спавших сил, свидетельствует следующий пассаж, посвященный творчеству одного из молодых марийских поэтов, Анатолия Тимиркаева: «Есть у Тимиркаева замысел новой поэмы, тема которой снова память – на этот раз память о марийских поэтах поколения “отцов”, незаконно репрессированных в конце тридцатых голов, погибших на полях войны в сороковые (Олык Ипай, Йыван Кырля, Пет Першут, Шадт Булат, Яныш Ялкайн и другие). Словно ночные бабочки, тени этих вечно юных поэтов слетаются на свет лампы, стоящей на столе поэта конца восьмидесятых, совесть которого тревожит несправедливость их судьбы, и он ведет с ними долгий разговор. Их поддержка нужна Тимиркаеву сейчас, когда поэтическое слово проходит испытание на ветру гласности. Хочу только пожелать, чтобы автор нашел в себе душевные силы воплотить трагедию того поколения, не оставляя места недомолвкам и полуправде».
Те же проблемы, что и у нас!
С этими образами перекликаются цитируемые далее оценки венгерского литературоведа Петера Домокоша: «Исследователь отмечает конец 30-х годов, когда “литература национального духа и социалистической гражданственности была разделена: национальная ветвь погибла, политическая исказилась…”».
Как формулирует сам Хузангай: «Репрессии конца 30-х годов, последующая война уничтожили самую активную часть творческой интеллигенции в автономиях Урала и Поволжья… другим навешали ярлыки… третьих обрекли на длительное молчание и открыли дорогу спекулятивному словоблудию, которое всячески отмежевывалось от национального».
Но есть и другие, более специфические проблемы, завещанные предшествующими годами, – теми, которые нынешняя под-советская печать именует временами культа личности и застоя: «Последовательно, на всех ступенях надо осуществить коренное улучшение преподавания марийского языка н литературы. Это первый шаг на трудном пути».
Хузангай приводит слова черемисского литературоведа А. Васинкина: «Серьезные проблемы связаны с литературной критикой. Мы же не имеем возможности назвать белое – белым, черное – черным. Критика конкретная, с называнием фамилий авторов, жесткая и нелицеприятная, не в чести. А с другой стороны, вот два наших молодых прозаика выступили в журнале “Ончыко” с повестями (Алексей Александров – “Узел сердец”, Геннадий Алексеев – “Сиротская душа”), попытались поглубже заглянуть в душу человеческую, острее, чем привычно, поставить проблемы современного села. Это была попытка прорвать традицию вторичной “деревенской” прозы. Наша критика встретила ее в штыки, она подошла к этим вещам с критериями чуть ли не 20-летней давности. “Городской”, “молодежной” прозы у нас нет. Молодые (к названным именам можно прибавить имена Валерия Берлинского, Геннадия Гордеева) приблизились, скажем, к некоторым “запретным” в контексте местной ситуации темам (брошенные дети, алкоголизм, более открытое изображение интимной сферы). И тут же посыпались обвинения чуть ли не во фрейдизме, натурализме, порнографии. Хотя у них через интимное, через сферу эмоций, просвечивают как раз социальные проблемы”».
1
Капитан Павел Хлопов – персонаж рассказа Л. Н. Толстого «Набег», упоминающийся также в рассказе «Рубка леса».
2
Пьер Милль (Pierre Mille; 1864–1941) – французский писатель, журналист. Один из учредителей и президент Ассоциации колониальных писателей.
3
Клод Фаррер (Claude Farrère; наст. имя Фредерик Шарль Эдуар Баргон; 1876–1957) – французский писатель. Автор популярных приключенческих, фантастических и детективных произведений. Член Французского комитета защиты преследуемой еврейской интеллигенции и Ассоциации защиты памяти маршала Ф. Петена; председатель Союза писателей-комбатантов. В 1959 была утверждена литературная премия его имени.
4
Владимир Михайлович Зензинов (1880–1953) – журналист, политический деятель. Революционер, член партии и боевой организации эсеров. С 1919 в эмиграции, сначала во Франции, затем в США, где до конца жизни жил в Нью-Йорке. Издавал журнал «За свободу», сотрудничал в газете «Новое русское слово» и «Новом журнале».
5
Cum grano salis (лат.) – с оговоркой, с осторожностью.
6
Владимир Пименович Крымов (1878–1968) – писатель, журналист, издатель. До революции издавал иллюстрированный журнал «Столица и усадьба», сотрудничал в «Новом времени» А. С. Суворина. В эмиграции жил во Франции. Автор многочисленных романов, рассказов и очерков.
7
Стефан Жеромский (Stefan Zeromski; 1864–1925) – польский писатель, драматург. Представитель польского критического реализма. Его роман «Пепел» был экранизирован режиссером А. Вайдой.
8
Миколай Рей (Mikolaj Rej; 1505–1569) – польский писатель, поэт, общественный деятель. Один из основателей польской литературы; автор сборников стихов и эпиграмм «Зверинец» и «Зерцало».
9
Ян Кохановский (Jan Kochanowski; 1530–1584) – польский поэт эпохи Возрождения, сыгравший значительную роль в развитии польской поэзии.
10
Луиш де Камоэнс (Luis Vaz de Camoes; 1524–1580) – португальский поэт, драматург, один из основоположников современного португальского языка. Автор эпической поэмы «Луизиада».
11
Михаил Никифорович Катков (1818–1887) – издатель, критик, публицист, тайный советник. Редактор газеты «Московские ведомости».
12
Болеслав Михайлович Маркевич (1822–1884) – писатель, публицист, литературный критик. Наиболее известным его трудом является трилогия, объединяющая романы «Четверть века назад», «Перелом» и «Бездна».
13
Василий Григорьевич Авсеенко (1842–1913) – писатель, критик и публицист, действительный статский советник. Служил чиновником особых поручений в Министерстве народного просвещения. Издатель «Санкт-Петербургских ведомостей». Публиковался в журналах «Заря», «Русский вестник», газете «Русский мир». Наиболее известны его романы «Из-за благ земных», «Млечный путь», «Скрежет зубовный».