И вот уже общее построение. Командиры отделений проверяют наличие боеприпасов, индивидуальных средств защиты и связи, наличие и состояние бронежилетов и боевых шлемов. Наши Томак и Пухля сверяют бойцов по списку боевого распоряжения. Они сегодня оперативный дежурный и его помощник.
Рядом с Джубой мелкими шажками семенит пожилой коротышка – заместитель командира по тыловому обеспечению Брахман. Скажу вам, большой зануда по части соблюдения субординации и воинского устава, а также иных «напускных» правил морали и этикета, которые на войне никогда не работали. Несмотря на свое особое положение «невыездного» специалиста, Брахман с завидной регулярностью получал от руководства единой группировки всех восточных «мобильников» множество премий и наград за различные боевые операции, в которых, конечно же, лично никакого участия не принимал, чем очень злил значительную часть рядовых бойцов. Кроме того, непопулярность Брахман заработал рапортами, которыми сдавал в штаб группировки попавшихся его взору подвыпивших парней «мобильника», или привлекая к такому наблюдению за мелкие проступки отдельных служивых в так называемый «патруль чести». А вот за собственной честью ему следить было некогда.
Как-то жертвой таких обстоятельств могли стать Боцман и Карась, когда последний «перебрал» из-за терзаний любви, а товарищ уберег его от сердечных глупостей, по-братски разделив с ним припасенную на черный день флягу коньяка. Их спас командир отряда, который понимал, что без кинологов здесь никуда, а замена на новых потребует времени и дополнительной психологической притирки к коллективу. Тогда он убедил Брахмана оставить их в «мобильнике» под его личную ответственность, но зуб «распорядителя» тылового имущества был уже остро заточен на кинологическую группу отряда.
Понятно, что всевозможными душераздирающими указаниями и резолюциями во всех ЭМО алкоголь был под большим запретом. Обнаружили бойца в таком состоянии – все, конец, пиши, что пропало: возвращение на место постоянной дислокации с отрицательной характеристикой и практически стопроцентным увольнением без права восстановления в связи с утратой доверия. А это – прощай, государственное обеспечение и годы, безвозвратно отданные службе.
Однако большинство наших отцов-командиров делали вид, что данное правило безоговорочно работает, а бойцы – что неукоснительно его выполняют, так как по факту любой мужской коллектив, особенно в условиях ограниченного пространства и боевых действий, просто не может обходиться без алкогольных вливаний, иначе погибель – не будет той так необходимой психологической разгрузки от нервного напряжения, которое все мы по-своему, но в целом тяжело переносили.
В качестве альтернативы алкоголю срабатывали только еженедельные турниры по мини-футболу в старом и рассохшемся от времени бассейне, находившемся на территории «мобильника».
– Еще раз повторю: всем быть предельно внимательными, прикрывать друг друга! – громко говорит Джуба, интонацией выделяя каждое слово. – Нам двухсотые не нужны, слушай мой приказ: всем вернуться живыми и невредимыми! Все, парни, выдвигаемся в божьем порядке!
– После прибытия в отряд каждому отчитаться о расходе дополнительных боеприпасов! – визгливо добавляет Брахман, голос которого в сравнении с «рыком» Джубы больше напоминает кудахтание. – И учтите, лично проверю ведомости сдачи! Каждый боец должен помнить о материальной ответственности…
И в этот момент голос Брахмана тонет в реве двигателей бронетранспортеров. Дабы не слушать еще получасовой монолог о важности дисциплины в жизни настоящего морально устойчивого бойца, офицеры увлекают за собой свои отделения в заранее распределенный транспорт.
– Георгич, не тормози, нам на 117 борт! – кричит что есть мочи Макс, пытаясь быть громче нарастающего гула боевых машин, и тянет меня за собой.
И вот мы уже сидим в душной и трясущейся железной коробке. Плавности хода ей однозначно не хватает, да и сидения под нашими задами могли быть хотя бы немного помягче, не спасают даже индивидуальные «поджопники» на резинках.
Я вновь и вновь достаю фото с миловидной блондинкой и долго вглядываюсь в родное и сейчас такое далекое лицо. Закрываю глаза и пытаюсь вспомнить её невероятную обаятельную улыбку, веселые зеленые глаза, приятный голос, ощутить запах чудесных волос.
Макс толкает меня локтем в бок:
– Георгич, ты сейчас на фото своей Вари-искусницы дырку прожжёшь!
– Макс, просто отвали!
Напротив меня Карась и Боцман. Рядом со мной, помимо Макса и Агузара, находится Камык – на сегодня командир нашего отделения. Он низкого роста, отлично физически сложен, с квадратными скулами и раскосыми глазами. Марс уселся возле меня и приятно лижет шершавым языком пальцы, а Ирс по обыкновению разлегся в ногах Боцмана.
Карась делится последними новостями с Боцманом, но невольно получается, что и с нами всеми тоже:
– Слышь, старый, а моя-то краля на уши присела, что, мол, давай маму к себе заберем. А я что, на идиота похож, с детства знаю – тещу надо любить на расстоянии. Живет себе в деревне и пусть там дальше овощи взращивает. Вот сынка себе заведем и будем ездить к ней в гости. Бабушка, мать её!
– Да твоя включит все свои женские штучки и уболтает, а ты и поплывешь. Карась, ты же еще тот подкаблучник. Даже глазом моргнуть не успеешь, а теща уже с вами живет. И тогда прощай, дикий и неприкрытый домашний секс и хождение по квартире «в чем мать родила»! – прогоготал Боцман и по-дружески похлопал товарища по плечу.
Через полчаса все уже перестают перекидываться разговорами, и мы едем в молчании. Время идет, стойкое ощущение практически у всех, что «пятая точка» становится деревянной. Но вот наша металлическая коробка замедляет ход, и выше выходного люка загорается и моргает красная лампочка.
Камык командует:
– Прибыли, господа! Все на выход! Зона нашей ответственности – четырнадцатый сектор! Как обычно, наше дело держать оцепление, пока «спецура» зачищает зараженные сектора.
Люк отъезжает в сторону. Первым в проем ухает Камык, потом Карась с Марсом и Боцман с Ирсом. Макс и я кидаемся за ними, позади всех Агузар. Бронетранспортер двигается дальше.
Слышится канонада.
– «Тяжелые» работают! – по ходу передвижения комментирует Камык.
Наша группа останавливается возле полуразрушенной стены. Совсем рядом видны укрепления из местного красного кирпича, больше напоминающие бастионы древних.
Камык поднимает руку вверх, и мы замолкаем. Он внимательно вслушивается в наушник шлема, а затем негромко повторяет за передающим:
– «Спецура» зачистила десятый сектор… Прорыв в нашу сторону минимален… Возможны одиночки… На двенадцатом секторе нужна помощь собачек Боцмана и Карася… Сопровождение скоро будет.
Через пятнадцать минут внезапно и бесшумно появляются двое из числа «спецов». В этот момент каждый из нас понимает, как именно выглядят настоящие профессионалы специальных подразделений: экипировка как с иголочки, по последнему слову военных разработок, в том числе эргономичные и стильные экзоскелеты, в которых они смотрятся как влитые; удобные разгрузки, заполненные различными видами боеприпасов, так что можно в одиночку держать оборону маленькой крепости. Не то что мы: горе-вояки в старых засаленных бронежилетах и шлемах начала времен, потертой и видавшей защите, сменившей не одного владельца, одним словом – «мясо» или «пехота».
Спецгруппа удаляется с нашими кинологами. Ирс и Марс, почуяв предстоящую работу, с серьезными мордами, если такие вообще могут быть у псов, вместе с хозяевами теряются в красных развалинах.