Проблема состояла в подключении всего этого комфорта к водоснабжению и канализации, которые постигла та же участь, что и внешние кабели электропитания, и решить её «с наскока» не представлялось возможным – резервных источников воды и автономной канализационной системы лаборатория не имела.
Исследованный сарай оказался заброшенным бараком с земляным полом, уже изрядно прохудившейся камышовой крышей и с двухъярусными лежаками, сооружёнными из грубо обработанных досок. К нему примыкал навес с полуразрушенной печью из дикого камня. В шаге от неё виднелся примитивный колодец, похожий издали на хаотично наваленную груду камней, накрытую бамбуковым щитом.
– Smoking tobacco, 404 Pearl street, New York – прочитал Сценарист на изрядно выцветшем обрывке грубой упаковочной бумаги, аккуратно изъятом из печки.
– Мы на территории чьего-то брошенного лагеря, и его обитатели, скорее всего, были из США или, как было принято говорить в начале двадцатого столетия – САСШ. Правда, судя по разрухе и запустению, хозяева уже давно не следят за своей собственностью, и риск нарваться на обвинение в незаконном вторжении невелик, но, всё же, остаётся. Следовательно, требуется легенда нашего появления и легализация, пока нас здесь никто не обнаружил и не объявил «вне закона». Для этого требуется, как минимум, установить своё местоположение, а также точную дату, в которой мы оказались. Одним словом – идём на контакт с аборигенами! Не вижу энтузиазма на ваших лицах, господа бакалавры новейших технологий!
Глава 9. Первый контакт с двадцатым столетием
Всё у нас получится! Ну, может, не совсем у всех, и не так, чтобы всё. Но приободрить-то надо.
Следующие два часа были целиком посвящены адаптации одежды, чтобы она не вызвала шок у местного населения. Кроме кроссовок и обтягивающих джинсов Симоны, которые здесь точно, никто не носит, всё остальное решили считать условно приемлемым. Местной валютой, без которой невозможно купить даже газету, было решено обзавестись посредством заурядного бартера “чего-нибудь ненужного” на требуемое.
В “ненужное” включили десяток сувенирных шариковых ручек с блокнотами, складной нож «Ganzo» с деревянной рукояткой, и велосипед, который позаимствовали на “трофейной” стоянке. Выбрали самый ржавый и неказистый, чтобы дешевле было умиротворить его хозяина после возвращения.
Первый контакт с местным населением прошёл на удивление беспроблемно. Крохотный (по меркам ХХI-го века) портовый город назывался Инчхон и жил шумной, деловой жизнью открытого порта, в котором иностранцев сновало больше, чем корейцев. Улицы, веером расходящиеся от порта по склонам холма, застроенные деревянными одноэтажными домиками, были плотно нашпигованы всевозможными отелями, барами, трактирами, лавками и конторами. Специализировались они на обслуживании многочисленных коммивояжёров, порученцев, жуликов и авантюристов всех мастей, ищущих лёгкой наживы, команд присутствующих в порту судов, военных и торговых. В общем, как на легендарном ковчеге библейского Ноя имелось “каждой твари по паре”. Здесь, на улицах города, разнообразной экзотики хватало и встретить можно было кого-угодно.
Обслуживая этот разношёрстный и весьма беспокойный контингент, местные лавочники привыкли скупать у традиционно небогатых матросов всё, что те притащат, и никто ничему и никому не удивлялся. Припортовые коммерсанты в любом порту мира одинаковы и всегда прекрасно совмещают обязанности купцов с неформальными функциями скупщиков краденого, успевая при этом ещё и подрабатывать осведомителями для нужных людей.
Благодаря этим труженикам торговли, криминала и шпионажа, Джонни быстро обменял пишущие, колющие и двухколёсные принадлежности на местные, совсем недавно введённые в обращение, «воны», получив в процессе торговли массу дополнительной информации:
Лютовавшая пять лет назад эпидемия холеры и накрывшие страну неурожайные годы, практически разорили местное население, но сейчас дела поправились, порт круглосуточно обрабатывает суда со всего мира, торговля процветает, и Чемульпо (второе название Инчхона) уже превосходит своего конкурента – порт Фузан.
Наиболее желанными гостями были американцы. С ними легче и выгоднее иметь дело – они самые платёжеспособные. Здесь работают два завода по очистке риса, один из них принадлежит японцам, другой же, снабженный новейшими усовершенствованными машинами, содержится «звёздно-полосатыми» парнями из фирмы «Тоwnsend & Co».
Американцы вели разведку и разработку полезных ископаемых, пытались получить концессии на строительство железных дорог, но их постепенно выдавили японцы. Некогда шумная геологическая экспедиция на берегу моря теперь заброшена, а жаль. Местные лавочники им были рады.
Теперь о грустном. По мнению торговцев, город живёт в ожидании войны России с Японией и кишит военными агентами, как дворовая «барбоска» блохами. Японские “коммерсанты” с явно военной выправкой скупают продовольственные склады, массово судами завозят продовольствие, боеприпасы и военное снаряжение. И это тревожит. Деньги любят тишину. Когда начинают грохотать пушки, честный бизнес умирает, процветают беззаконие, грабежи и прочий криминал. Во всяком случае, во время недавней японско-китайской войны было именно так.
– Хотя, в прессе никакой паники пока нет – закончил свой рассказ Джонни и положил на стол свежие газеты от 15 мая 1903 года…
– Уважаемые товарищи по несчастью, – посмотрев на дату, вздохнул Сценарист – у нас есть семь месяцев с «хвостиком», чтобы свалить отсюда, в противном случае, риск превращения в военный трофей приближается к стопроцентному. Поэтому всё, что является нетипичным, непонятным для начала ХХ века, нужно срочно спрятать либо хорошо замаскировать. Окна лаборатории закрыть ставнями снаружи и занавесить изнутри. Сконструировать сигнализацию и видеонаблюдение периметра. Неплохо было бы организовать охрану, да только беда в том, что она сама может стать источником опасности… И главное, за всем этим понять, какие ресурсы необходимы машине для «отката» назад, обратного переноса. Ищем и вспоминаем всё необычное и нестандартное в поведении машины, насколько возможно, детально.
Глава 10. Я всё отдам, но где мне это взять?
Главное – это поставить для себя цель. Чтобы было, на что издалека любоваться.
Просмотр газет никакой новой информации не предоставил. 15 мая 1903 года не наблюдалось никаких необычных катаклизмов. Штормы, с обязательными в этом случае крушениями – не в счёт, они для портового города обычны и привычны. Значит, природные аномалии и потребление природных ресурсов не влияют на перемещение. Чего же тогда не хватает этой машине?
Из непривычного и аномального остаётся только внезапное отключение электроэнергии после первого теста программы, но каким образом это может быть связано с работой компьютера, который постоянно потребляет свои 600W? При этом он надёжно защищён от перепадов напряжения собственными источниками бесперебойного питания, предохранителями сети. Непонятно…
– Так, давайте ещё раз, и по порядку. Первый тест – провал в 1812-й год. Причём, перемещается только капсула с игроком. Никто из присутствующих ничего не замечает. Второй тест – перемещение в 1903-й год. Но на этот раз “улетает” уже вся лаборатория. Вопрос: чем первый провал отличается от второго? Откуда это увеличение перемещаемой кубатуры и массы, если алгоритм наших действий совпадает. Почему ресурсов машины было достаточно для возврата в первый раз и не хватило во второй? И наконец, самое загадочное – почему между первым и вторым тестом никаких перемещений не случалось? Ведь мы гоняли программу на всех режимах. Какие мысли и предположения имеются по этому поводу? Пока мы это не поймём, вернуться вряд ли получится…