Онбыл, как явыяснил, последнимпредставителем уважаемой
семьиздешних старожилов,давшей юристов,администраторов ипросвещенных
аграриев. В еголице, однако, семейство пережилопереходотпрактических
занятийкчистой науке;онбылзаметенсвоимиуспехамив математике,
астрономии,биологии, антропологииифольклоре вуниверситетеВермонта.
Ранее я никогда о нем не слышал, и в своих письмах он почти ничего о себе не
сообщал;носразубыловидно,чтоэточеловек ссильнымхарактером,
образованный, с развитым интеллектом, хотя и затворник, не оченьискушенный
в чисто земных делах.
Несмотря начудовищность того,что онотстаивал, яссамого начала
отнессяк Эйкели куда серьезнее, чем к любому другомусвоему оппоненту.С
одной стороны, онбылдействительноблизокктемреальнымсобытиям-
визуально иощутимо, - о которыхстоль нетрадиционнорассуждал;с другой
стороны,будучиподлиннымученым,онизъявлялнеподдельнуюготовность
подвергнутьсвоизаключения экспериментальной проверке.Унегонебыло
личныхпредпочтенийврезультатах,главное-получитьубедительные
доказательства. Разумеется, я начал с того, что счел его доводыошибочными,
но призналего ошибки "интеллектуальными",так что никоща я неприписывал
безумиюниподдержкуидейЭйкелинекоторымиегодрузьями,ниего
собственного страха передодинокими зелеными холмами.Япризнавал, что им
сделано много; знал, чтомногиеизсообщенных им сведений и всамом деле
несутвсебе необычные обстоятельства,заслуживающие расследования,хотя
меня и не устраивали предложенные им фантастические объяснения происшедшего.
Позднее яполучил от него определенные вещественные доказательства, которые
перевели всю проблему на совершенно иную и весьма странную основу.
Мне не приходит в головуничего лучшего, чем привести здесь в возможно
более полном виде письмо, в котором Эйкели представился мнеи которое стало
такой важной поворотной точкой в моей собственнойинтеллектуальной жизни. У
меня уже больше нет этого письма, но память хранит почти каждое егослово -
настолько поразило меня его содержание; и я еще и еще раз убеждаюсь в полной
вменяемости человека, который его писал. Вот его текст- текст, попавший ко
мне,исполненныйнеразборчивым,старомодно выглядевшим почерком человека,
который, ведя тихую жизнь ученого, явно мало общался с окружающим миром.
"Тауншенд, Уиндхэм Ко.,
Вермонт 5 мая 1928 года.
Альберту Н. Уилмэрту, Эсквайру
118 Сэлтонстэл-стрит, Эркхэм. Массачусетс.
Уважаемый сэр!
С большим интересом прочитал я в "Брэттлборо Реформер"перепечатку (от
23 апреля 1928 года)Вашего письмапоповоду недавних историй, особенно -
относительнотел, обнаруженных в потоке во время наводнения прошлой осенью,
и по поводу техлюбопытных элементовфольклора, с которыми происшедшее так
хорошо согласуется.