Сын Велеса Боян распевал сказания, услышанные от зверей и птиц, которые прилетали и прибегали из дальних невиданных стран и континентов. Прохладные ключи возле капища образовали озерца, которые перетекали одно в другое, и вода в них была такой прохладной и спокойной, что поневоле по берегам в кустарнике пряталась разная нечисть, иногда подшучивающая над проходившими мимо путниками. А Боян звал эту нечисть:
– Кикимора! Кикимора! Отзовись!
И отзывалась Кикимора из зарослей кустов:
– Я Кикимора! Я Кикимора!…
Звуки сливались и над озерцами звучало: «Я ки. ка,… Я ки. ка,… Якинка…»; так и прозвали эти озерца – Якинкой. Привольно было на ее берегах устраивать стирку чистоплотным женам, плавать уткам и гусям, брать воду для домашних нужд.
Но короткое лето в этих северных краях. Быстро закончились короткие белые ночи вместе с празднованием Ивана Купалы и вместе с осенними сумерками подступали к поселку тени сумрачных духов, только плотные ставни и заборы бревенчатых изб да огонь в русской печи могли отогнать суровых потусторонних духов.
И вот волею людей запылали под горой плавильные печи, заработали прокатчики и грузчики, кузнецы и сталевары разогнали из поселка все темные силы. Застучали молоты, задымили печи, потекла трудовая жизнь, трудная и напряженная, одухотворенная и отчаянная всегда с надеждой на лучшие времена, зимы были все такие же длинные и холодные, но проходили быстрее за хлопотами, а летние месяцы – по-прежнему светлыми и теплыми, урожаи хорошими.
Как то ранним утром сидел Казимир на берегу Якинки напротив главного купола собора и мастерил свирель из ивового прутика, попробовал сыграть песню, а свирель сама собой как запоет – запричитает, и полились странные, не похожие ни на что мелодии, и появилась из воды туманная сущность и заговорила голосом человеческим:
– Пугано – не пугано,
Видано – не видано,
Ведано – не ведано,
Дитё человеческое, что ты желаешь?
Не пойдешь ли со мной в край иной?
Поперхнулся Казимирка, испугался, однако во время опомнился и говорит:
– Пойду с тобой, если ты отгадаешь мою загадку, а если нет, – будешь век мне и моим потомкам служить.
– Давай, – согласилась сущность.
Казимир загадал первую загадку:
– Отворю я хлевец, выпущу стадо белых овец…
Задумалась сущность, расползлась по Якинке сизым туманом, а Казимир уже вторую загадку загадывает:
– Лежит колода посреди болота, не гниет, не сохнет.
Закашлялась сущность, зачавкала, ничего в ответ сказать не может, а у Казимира уже третья загадка припасена:
– Где вода столбом стоит?
Зашипела сущность, засморкалась, сгустилась и превратилась в невзрачного старичка – сморчка, домовой – не домовой с соломенной головой, с сучками – руками, с перепончатыми ногами. Скок поскок, подскакал к Казимиру, беличий колпак снял с соломенной головы, прищурился глазками, горящими как угольки, растянул в усмешке кривозубый рот и говорит:
– Твоя взяла, чудила, приказывай, что желает душа твоя неуемная?
– Желаю, – говорит Казимир, – чтобы не пропал мой род, принявший православие, чтобы не разрушился храм и не потускнело сияние веры в Христа, чтобы в лихие времена
не пустовали тайные хранилища построенного тоннеля, чтобы эти сокровища хранили до лучших времен все тайные силы, подвластные тебе Чудище болотное, и допустили бы до них потомков моих, пришедших с чистым сердцем и с благими намерениями.
– Да будет так! – ответил старичок и растворился в воздухе словно его и не было.
Протер Казимир глаза, оглянулся – нет никого, сидит он один, а недоделанная дудочка качается на волнах, солнышко поднимается из-за горизонта, разворачивая свои сверкающие лучи на просыпающийся мир, звучащий звоном порхающих стрекоз, кваканьем лягушек, стрекотом кузнечиков и щебетом неприметных северных птиц.
Задумался Казимир над давними поучениями деда. Мудрый дедушка говорил, что весь видимый и невидимый мир подчинен одной Великой Богине, независимо от вероисповедания. Имя этой богини – Математика. Весь мир состоит из правильных и не правильных пропорций и соотношений. В архитектуре – это золотое сечение, в человеческом обществе – это «число человеческое» из Библии. Да, число 666, это «число зверя», но не нужно его бояться, так как «зверь» подразумевает животное существо человека, составляющее две третьих от целого, а одна треть – духовная, божественная является связующим звеном с тонким миром. А в тонком мире действуют как добрые, так и злые силы. Стремись к добрым силам и не бойся злых, храбрый дух способен перебороть многое. Аминь.
А какой же должна быть эта сила? Да и что такое она собой представляет? И думал Казимир, что сила эта есть вера в Бога, и чем чище и искреннее вера, тем и прочнее одна треть духа и с помощью Бога она может и врагов одолеть, и храмы построить.
2. Казань 1918 год
Приземистое серое здание казначейства в Казани с колоннами и крутой лестницей было срочно построено по указанию императора Николая II в начале 1й мировой войны как самое современное по тем временам хранилище для переправки туда большей части государственной казны.
Семь эшелонов с царскими драгоценностями срочно отправлялись в Казань, а за перевозку отвечал тридцатипятилетний Иларий Власович Бельский, старший контролер Московской конторы госбанка. За честную службу в 1914 году он был переведен в чин коллежского советника, а еще ранее в 1910 году получил награждение орденом Святого Станислава III степени, в 1916 году – орденом Святой Анны и медалью в честь 300-летия правления Романовых.
Банковский работник исключительной честности и преданности императору, Иларий Власович Бельский был потомком колдунов и как далекий отрок Казимир, умел при случае поколдовать и подчинить себе на пользу различные темные силы.
Иларий Власович очень гордился своей службой и своей честностью, и его честность была оценена новой властью в 1917 году, в результате чего он продолжал служить в финансовой сфере нового государства. Но все это произошло не сразу, а пока в Казань свозились и свозились ценности со всей России сначала под эгидой царского финансового ведомства, а после октября 1917-го под присмотром чрезвычайки. И за каждой отправкой наблюдал, оформлял и сопровождал Иларий Власович Бельский. Сила его преданности и верности своему назначению: в сохранение ценностей (в золотых монетах, в драгоценностях, в слитках золота и платины), была такова, что приобретала вербальный магнетизм его желаниям, сохранить эти ценности для императора ли, для, вновь образованного, комиссариата, для тайного ли общества Союза защиты Родины и Свободы во главе с Борисом Савинковым, лишь бы золотой запас остался в России.
А золотой запас уплывал за границу – в Германию в виде контрибуции, в Англию, за вооружение для Белой Гвардии, в Японию и еще многим зарубежным банкам. Золото надо было спасать, хотя бы для так называемого «Всероссийского временного правительства», обосновавшегося в Омске и для его «диктатора» – Колчака.
Из рассказов родственников и семейных преданий Иларий Власович знал, что где-то на Урале его дальний предок строил завод и храм, а под храмом и поселением был прорыт тоннель со множеством тайников. Когда поехал Иларий сам в качестве сопровождающего с одним из эшелонов в Казань, то при разгрузке и перевозке на грузовиках ящиков с золотыми монетами одна из машин направилась к пристани, а затем дальше на север по реке Каме. Сопровождал ящики левый эсер Анатолий Поляков, хорошо знающий эти места. Происходили описываемые события в начале июня 1918 года, когда еще не ясно было, чем закончится противостояние старых и новых сил власти.